Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси
Шрифт:
Не раз приходилось новгородцам отстаивать свою землю с оружием в руках. В 1300 г. шведы предприняли попытку прочно закрепиться в устье Невы, «из великого Рима от папы (Бонифация VIII) мастер приведоша нарочит, поставиша город над Невою» — крепость Венец земли (Ландскрону), «утвердиша твердостию несказанною, поставиша в нем пороки, похвалившеся оканьнии». Через год полки великого князя Андрея Александровича город взяли, «потягнуша крепко… запалиша и розгребоша» [114] . По свидетельству Н. М. Карамзина русские при осаде употребляли огни (греческий огонь? — А. К.) и пращи [115] , вероятно, в виде машин [116] .
114
НПЛ, стр. 91.
115
Н. М. Карамзин. Ук. соч., т. IV, стр. 104.
116
Н. Е. Бранденбург. Ук. соч., стр. 23.
Другое крупное столкновение со Швецией источники отмечают в 1322 г. Специально позванный для руководства военными операциями великий князь Юрий Данилович прежде всего «повеле порокы чинити». Затем состоялся поход к шведской крепости Выборгу в Карельской земле. «… И биша и 6-ю пороков, тверд бо бе, избиша много немец в городе, а иных извешаша, а иных на низ поведоша; и стоявше месяц, приступиша и не взяша его» [117] .
Не менее ожесточенную борьбу, главным образом с немцами, пришлось выдержать младшему брату Новгорода — Пскову. В 1272 г. небольшая дружина псковичей во главе с князем Довмонтом разгромила немцев, пришедших к Пскову «во кораблех, и в лодиях и на конех и с пороки» [118] .
117
НПЛ, стр. 96.
118
ПСРЛ, т. XXV, стр. 150.
В 1323 г. немцы, использовавшие разнообразную осадную технику, подступили и осадили Псков, «стояша у города 18 днии, пороки биюще [119] , городы свои предвигающе, за лесами лезуще и лествица исчиниша хотяще через стену лести» [120] . Псковичей выручили изборяне и князь Давид, подоспевший из Литвы: «И поиде на них… и пороки их отъя и грады их разруши и самех изби» [121] .
В 1341 и 1369 гг. немцы безрезультатно осаждали с пороками Изборск [122] .
119
Там же, т. X, стр. 190. Пороки «стены градные биаху».
120
Псковские летописи, вып. 2. М., 1955, стр. 23.
121
ПСРЛ, т. X, стр. 190.
122
Псковские летописи, вып. 1. М. — Л., 1941, стр. 18, 19; вып. 2, стр. 28; НПЛ, стр. 354 и 370.
Из всех этих и аналогичных им известий явствует, что употребление метательных машин на северо-западе Руси во второй половине XIII в. и XIV в. было обыкновенным и необходимым действием. Вражеская техника была бессильна против Новгорода и Пскова, Обычны были уничтожение или пленение немецкой техники.
В 70–80-е годы XIV в. на Руси появилось огнестрельное оружие, которое со временем стало главным оружием Москвы. Не случайно первое упоминание об огнестрельном оружии связано с московскими событиями.
Как же сказалось появление огнестрельного оружия на развитии метательной техники? Огнестрельная техника, по мнению многих исследователей, развилась из огнеметного метательного оружия, но это не значит, что между ними нет существенной разницы. По словам Ф. Энгельса «введение огнестрельного оружия преобразующим образом подействовало не на одно собственно военное дело, но также на политические отношения подчинения и господства», а «введение артиллерии основательно изменило способы атаки укрепленных пунктов» [123] . Введение огнестрельного оружия в конечном итоге означало большой качественный сдвиг….. «переворот во всех отраслях военного дела» [124] . На это почему-то почти не обратили внимание авторы, касавшиеся вопроса о появлении артиллерии на Руси [125] . Однако с возникновением огнестрельного оружия этот переворот произошел не сразу, а растянулся на многие десятилетия [126] .. Поэтому неправы те, кто говорит о существенном влиянии огнестрельного оружия на военное дело уже в ранний период его применения, т. е. во второй половине XIV в. и начале XV в. [127] Говоря о XIV–XVI вв., Ф. Энгельс указывает, что «артиллерия была еще в младенчестве, пушки были очень несовершенные, громоздкие, неповоротливые, порох был плохой, заряжались пушки с трудом, медленно, а каменные ядра выбрасывались лишь на короткое расстояние» [128] . Еще в XV в. «влияние нового оружия на общую тактику было весьма мало заметно» [129] .
123
Ф. Энгельс. Избранные военные произведения, т. I. M., 1936, стр. 2 и 288.
124
Там же, стр. 2.
125
В. Г. Федоров. К вопросу о дате…, стр. 53–66. В. В. Косточкин этот сдвиг принял во внимание. (См. его работу «О «регулярной» планировке в крепостной архитектуре Московского государства». Ежегодник Института истории искусств Академии наук СССР, М., 1958, стр. 105–159).
126
А. Н. Кирпичников. Военное дело средневековой Руси и появление огнестрельного оружия. СА, 1957, № 3, стр. 60 и сл.
127
В. А. Богусевич. Военно-оборонительные сооружения Новгорода, Старой Ладоги, Порхова и Копорья. Новгород, 1940, стр. 3. С. А. Тараканова. К вопросу о крепостных стенах Пскова. КСИИМК, вып. XIII, 1946, стр. 79.
128
Ф. Энгельс. Ук. соч., т. I, стр. 168, 259, 260.
129
Там же, стр. 166.
Применение орудий вначале было ограничено осадными операциями; особенно часто и эффективно употреблялись пушки при обороне городов. В 1399 г., касаясь столкновения литовских и татарских войск на Ворскле, летописец оставил характерную запись: «Убо в поле чисте пушки и пищали недействени бываху» [130] . П. А. Раппопорт пришел к заключению, что пушки XV в. не могли причинить серьезного ущерба каменным крепостям (имеются в виду северные и центральные районы Руси) [131] . Первые огнестрельные орудия были гораздо несовершеннее тогдашних метательных машин [132] , тем более что обращение с последними было проще и безопаснее. Не удивительно поэтому, что появившееся огнестрельное оружие сразу не вытеснило метательные машины. Примерно до второй четверти XV в., в ранний период распространения огнестрельного оружия, старая метательная артиллерия не только не исчезла, но достигла наибольшей мощи в своем развитии. Это было связано с общим усилением средств осады и обороны к концу XIV в.
130
ПСРЛ, т. XI, стр. 173.
131
П. А. Раппопорт. Из истории военно-инженерного искусства древней Руси. МИА СССР, 1952, № 31, стр. 193. Имеется в виду не весь XV в., а только его первая половина.
132
А. Л. Монгайт. Оборонительные сооружения Новгорода Великого. МИА СССР, № 31, 1952, стр. 59; А. М. Беленицкий. О появлении и распространении огнестрельного оружия в Средней Азии и Иране. Известия Таджикского филиала Академии наук СССР, 1949, № 15, стр. 21.
Сосуществование метательных и огнестрельных средств было характерно для Руси так же, как и для стран Западной Европы. Немецкий рыцарский орден, считавший себя в военном деле выше других государств, до 1384 г. имел для осады только метательные машины и другие доогнестрельные средства. И спустя 50 лет военные машины играли далеко не последнюю роль [133] . То же самое было у других соседей Русского государства. В 1426 г. войско Витовта использовало при осаде Воронача пушки «и исчииивши пороки шибаху на град камение великое» [134] .
133
М. Jahns. Ук. соч., стр. 765, 766; W. Gоhlke. Das Geschutzwesen des Altertums und des Mittelalters. Das inittelalterliche Wurfzeug. ZWK, Bd. VI, H. 2, Dresden, 1912–1914, стр. 64.
134
Псковские летописи, вып. 2, стр. 40.
Первое дошедшее до нас известие о применении огнестрельного оружия против орд хана Тохтамыша со стен Москвы в 1382 г. передает характерную картину сосуществования старых и новых средств борьбы. Горожане «же тюфяки пущяху на ня, иные из самострел стреляху, и пороки шибаху, иные пушки великие пущаху» [135] . Более подробно этот момент описан в Типографской летописи: «Гражане, стерегуще град и супротивляющиеся им, возброняху им, своими стрелами стреляху с забрал, иние же каменьем шибахуть на ня, друзие же тюфяки пущаху на ня, а инии самострелы, стреляхуть и пороки шибахуть, иные пушки великие пущаху» [136] .
135
Цитируется по В. Г. Федорову — «К вопросу о дате…», стр. 28.
136
ПСРЛ, т. XXIV, стр. 15. Подробная сводка и анализ летописных текстов о событиях 1382 г. приведены в работе В. Г. Федорова «К вопросу о дате…», стр. 28, 29 и сл.
Летописец хорошо отличал все эти орудия по своим функциям. Действие пороков определялось словом «шибаху», самострелов и луков — «стреляху», пушек и тюфяков — «пущаху». Этого бы не случилось, если бы все орудия были одинаковы по своему действию и обращению с ними. Упоминание пороков, уже 2 столетия совершенно определенно обозначавших в русских источниках метательные машины, является одним из доказательств принадлежности пушек и тюфяков к новому, огнестрельному оружию.
Со времен Н. М. Карамзина высказывались сомнения в принадлежности термина «пушка» к огнестрельным орудиям. Однако термин «пушка» никогда не обозначал метательных машин. Это — общеславянское и, по-видимому, изначальное название нового ствольного оружия, существовавшее уже в XIV в. [137]
137
Интересны некоторые данные о чешских пушках первой трети XV в. В документах под пушками подразумевались следующие разновидности: 1) ручницы, вес 2–3 кг, длина ствола — 30–45 см, калибр — 20–33 мм; 2) гаковницы — тяжелые крепостные ружья с крюком-упором, вес — 5–8 кг, длина ствола — 40–100 см (чаще 70–90 см), калибр — 20–30 мм; 3) тарасницы — орудия на стенах крепостей, вес — 40–95 кг и более (чаще 60–70 кг), длина ствола — 100–130 см, калибр — 40–45 мм; 4) «великие пушки», вес — 100–200 кг и более, калибр — 15–18 см и более, даже 85 см. Отсюда видно, как ручное оружие по своим данным постепенно переходило в артиллерийское; вероятно, и сам термин «пушка» — собирательный. (Более подробно см. J. Durdix. Znojemske puskarstvi v prvni tretine 15 stoleti Historie a vojenstvi. Praha, 1955, 1, стр. 52–92), его же, Sztuka wojenna Husytow. Warszawa, 1955, стр. 83–93. Среди артиллерии названа hufica — длина ствола 50–90 см., калибр 160–230 мм.
Имеются другие факты, говорящие о том, что развитие камнеметной техники не прекратилось с появлением огнестрельного оружия. В 1392 г. во Пскове было поставлено 6 пороков [138] . В 1394 г. немцы после восьмидневной осады поспешно отступили от Пскова, «порочная веретенища и поущичи чим ся били пометаша», как сообщает Псковская третья летопись. Другие Псковские летописи передают это сообщение как будто несколько иначе: «Пометавше многая своя замысления, пороки и пускичи» (Псковская вторая летопись) [139] ; «пороки и пущичи пометаша» (Псковская первая летопись) [140] . Можно сопоставить: порочные веретенища — пороки и пущичи — пускичи. Несомненно, здесь речь идет об огнестрельных и метательных средствах.
138
Псковские летописи, вып. 2, стр. 29.
139
Там же, стр. 30, 107.
140
Там же, вып. 1, стр. 25.