Метка тьмы
Шрифт:
– Ладно, но потом я хочу задать несколько вопросов, согласны?
Он кивнул, и я описала все начиная с того момента, как он дотронулся до меня, и я каким-то образом оказалась в замке, детально пересказывая, где была и что мы делали, когда я появилась там.
– Они сожгли ее, но я… мы ничем не могли помочь. Мы вынуждены были стоять там и наблюдать, как это происходит. Когда я вернулась, то вы сказали что-то о том, что не хотели, чтобы я была свидетелем этого, и вы назвали ее Франсуазой. Разве вы не помните?
Луи-Сезар слегка позеленел.
– Нет, мадемуазель, это не то, что я помню о том коротком отрезке
– Он на мгновенье прикрыл свои глаза.
– Было довольно ужасно и без этого.
– Я не придумала это! – С каждой минутой я чувствовала себя все более растерянной.
– Вы говорите, что никогда не знали никого с таким именем?
– Одну девушку.
– Голос Луи-Сезара стал тихим, но его глаза были под стать огню.
– Молодую цыганку, дочь одного из охранников в замке. Она была служанкой, и я был уверен, что ее должны были выдать замуж за кого-то молодого человека.
– Что с ней случилось?
У него стал болезненный вид.
– Я так и не узнал. Мне казалось, что ее отец, подумав, что мы стали … слишком близки, отослал ее. У меня была определенная репутация в те дни, а Франсуаза была одной из служанок, которые регулярно сопровождали меня. Но я никогда не трогал ее. Мне не нужна женщина в моей постели, которая оказалась там по принуждению. И у служанки был бы не очень большой выбор, если бы я… решил соблазнить ее. Я не поставил бы ее в такое положение.
– Тогда, почему кто-то хотел убить ее?
Он осел на край дивана, словно я ударила его кулаком.
– Потому что я любил ее. Я подарил ей ожерелье – обычная безделушка — потому что у нее не было никаких драгоценностей, а такая красота должна быть украшена. И пару раз давал ей деньги, довольно незначительные суммы только потому, что мои собственные средства были не очень внушительными в те дни. Я думал только о том, чтобы помочь ей со свадебными расходами, тем самым отблагодарив за доброту. Она, должно быть, сказала кому-то, или они, увидев на ней ожерелье, предположили…, - Последнюю фразу он произнес так, словно говорил сам с собой.
Это ничего не объясняло.
– Зачем кому-то убивать ее только за то, что она приглянулась вам? Кто так сильно ненавидел вас?
Он наклонился, упираясь локтями в колени, и волосы скрыли его лицо.
– Мой брат. – Его срывающийся голос был полон горечи.
– Он готов был и на худшее, чтобы запугиванием заставить меня подчиняться в течение многих лет.
– Кэсси, ты можешь сказать нам что-нибудь еще о том видении?
– Лицо Мирчи было очень серьезным.
– Любые детали могут иметь жизненно важное значение.
– Не думаю. – В то время я находилась не в лучшем психическом состоянии для того, чтобы отмечать детали, и все же, кажется, рассказала практически все.
– За исключением того, что тюремщик как-то странно называл меня… я имею в виду нас. M'sieur le Тур, или что-то вроде этого.
Луи-Сезар дернулся так, будто я ударила его.
– Это существенная
– Спросил его Мирча.
Он помотал головой.
– Нет. Просто я не слышал этого имени очень много лет. Одно время меня так звали, хотя это не пристало моему положению. Это переводится как «человек в башне»; меня часто сажали в одиночную тюрьму. У него были и другие значения, время от времени, - добавил он мягко.
Я посмотрела на Мирчу, его лицо посерьезнело, но он воздержался от комментариев.
– Расскажи нам о втором видении, dulceata.
Я кивнула, пытаясь абстрагироваться от того факта, что мои небольшие карты Таро были точны в предсказании событий как никогда. Я решила не упоминать этого. Луи-Сезар сказал, что имя не имело значения, а я не хотела, чтобы их забрали.
– Прекрасно, но это также выше моего понимания. Обычно я вижу то, что было когда-то или что должно случиться, но это похоже на просмотр телевизора. Я наблюдаю, и все.
– Но не в последнее время.
Я замялась. У меня не было времени, чтобы разложить по полочкам случившееся со мной, так, как мне объяснить это кому-то еще?
– Эти… отличались от тех, что были день назад или около того. Я не знаю почему. Возможно, потому что я была в чьем-то теле, когда я переместилась во второй раз. Так раньше никогда не было.
– Вы никогда не овладевали никем до этого вечера?
– Это был голос Приткина, и он был изрядно приправлен скептицизмом. С одной стороны я хотела проигнорировать его, но с другой мне хотелось знать, что происходит.
– Нет. Я не знаю, как у меня это получилось, но когда Билли Джо врезался в меня…
– Билли Джо - имя вашего фамилиара?
– У меня нет фамилиара, - гаркнула я. – Запомните раз и навсегда, я не ведьма, понятно? Я не демон; и я не долбанный призрак! Я - ясновидящая. Вы знаете, кто это?!
Возможно из-за того, что я не смогла сдержать своего раздражения, или из-за того, что браслет запомнил его и затаенную на него обиду. Но без какого-либо предупреждения пара ножей, выглядящих столь же эфемерными и иллюзорными, как Билли после бурной ночи, появились передо мной и полетели прямо в него. Они не были похожи на настоящие, скорее просто на свет, обретший форму, но, тем не менее, отлично справлялись со своей задачей. Мне не хотелось причинять ему боль, но браслет, очевидно, думал иначе, поскольку кинжалы глубоко вонзились в его грудь. Маг закричал, и я инстинктивно отпрянула назад. Кинжалы, перелетев через комнату, вернулись ко мне, чтобы исчезнуть в браслете.
– Мне очень жаль!
– Я потрясенно наблюдала, как две раны наливаются ярко-красным цветом на его груди.
– Я не знала, что он способен на это! – Мой ошарашенный взгляд опустился на предмет, украшающий запястье. По идее он не должен был быть в состоянии навредить магу, но кинжалы проникли сквозь его щиты так, словно их там и в помине не было.
– Откуда он у тебя? – Мирча с интересом рассматривал мой браслет.
– Я, м-м, можно сказать недавно нашла его.
– Браслет покинул темного мага ради нее!
– Голос Приткина сделался хриплым от боли, а взгляд светился ненавистью ко мне. На сей раз мне действительно нечего было возразить ему.
– Темное оружие непостоянно; оно всегда тянется к величайшему источнику мощи, чтобы увеличить свою собственную.
– Он скривился, падая на колени.
– Она опасна и зла!