Метод. Московский ежегодник трудов из обществоведческих дисциплин. Выпуск 5: Методы изучения взаимозависимостей в обществоведении
Шрифт:
Филиппов А.Ф. Конструирование прошлого в процессе коммуникации: теоретическая логика социологического подхода // Гуманитарные исследования ИГИТИ. – М.: ГУ-ВШЭ, 2004. – Вып. 5 (12).–56 c.
Хайдеггер М. Бытие и время / Пер. В.В. Бибихина. – М.: Ad Marginem, 1997. – 503 c.
Bernasconi R. Heidegger’s destruction of phronesis // Southern journal of philosophy. – Memphis, 1989. – 28 supp. – P. 127–147.
Davidson D. Essays on actions and events. – Oxford: Clarendon Press, 1980. – 304 р.
Gadamer H.-G. Gesammelte Werke. – 6. Aufl. – T"ubingen: Mohr (Siebeck), 1999. – Bd. 1: Hermeneutik I. Wahrheit und Methode. Grundz"uge einer philosophischen Hermeneutik. – 495 S.
Gehlen A. Der Mensch. Textkritische Edition. Gesamtausgabe Bd. 3.– Frankfurt a.M.: Klostermann, 1993. – Hlbbd. 1. – 196 S.
Heidegger M. Gesamtausgabe. Abteilung II. Vorlesungen. – Frankfurt a. M: Klostermann, 1988. – Bd. 63: Ontologie (Hermeneutik der Faktizit"at). – 116 S.
Heidegger M. Sein und Zeit. – 19. Aufl. – T"ubingen: Niemeyer, 2006. – 445 S.
Husserl E. Cartesianische Meditationen. – 2. Aufl. – Hamburg: Meiner, 1987. – 172 S.
Husserl E. Erfahrung und Urtreil. – Hamburg: Meiner, 1975. – 492 S.
Luhmann N. Soziale Systeme. Grundriss einer allgemeinen Theorie. – Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1984. – 674 S.
Packer M. The science of qualitative research. – Cambridge etc.: Cambridge univ. press, 2011. – 438 p.
Plessner H. Die Stufen des Organischen und der Mensch. – 3. Aufl. – Berlin; N.Y.: De Gruyter, 1975. – 400 S.
Quine W.V. Ontological relativity // The journal of philosophy. – N.Y., 1968. – Vol. 65, N 7. – P. 185–212.
Quine W.V. The roots of reference. – LaSalle, Ill.: Open Court Publishing, 1973. – 171 р.
Ricoeur P. Oneself as another /
Sacks H. Lectures on conversation. – Oxford: Blackwell, 1992. – Vol. 1 / Ed. by G. Jefferson with introduction by E.A. Schegloff. – 818 р.
Schutz A. Collected papers. – The Hague: Nijhoff, 1964. – Vol. 2. – 300 p.
Sch"utz A. Der sinnhafte Aufbau der sozialen Welt. – Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1981. – 341 S.
Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. – 5. Aufl. – T"ubingen: Mohr (Siebeck), 1985. – 945 S.
Понимание межцивилизационного взаимодействия 41
На протяжении прошедшего десятилетия (с середины 1990-х годов. – Перев.) и в особенности после сентября 2001 г. необычайную популярность приобрело понятие «столкновение цивилизаций», ставшее практически основной формулой в комментариях о международных делах. Когда возникает вопрос о его идейных источниках, чаще всего упоминается американский политолог Самюэль Хантингтон. Несомненно, он задел чувствительную струну, охарактеризовав цивилизации как предельно широкие общности, а их конфликты как относящиеся скорее к тому, чем мы являемся и должны быть, а не к тому, что мы имеем и хотим иметь. Но он не был первым, кто стал говорить о столкновении цивилизаций; по-видимому, он колебался между различными версиями этой идеи и первоначально у него были сомнения относительно ее применения к новой глобальной констелляции после сентября 2001 г. Исторические основания широко распространенного сегодня идеологического использования понятия цивилизации следует рассмотреть подробно, и конечно же, они не сводятся к западным экспериментам с новыми формами легитимации после окончания «холодной войны». Здесь действует значительно более широкая тенденция.
41
Arnason J. Understanding intercivilizational encounters // Thesis Eleven. – Thousand Oaks, 2006. – N 86. – P. 39–53. – Перевод с английского М.В. Масловского.
Но это не является нашей основной темой; мы лишь указываем на современные идеологические течения как индикаторы проблем, которые требуют критического размышления. Одностороннее подчеркивание и алармистский дискурс о «столкновении цивилизаций» процветают в результате невнимания к более фундаментальному вопросу – проблематике межцивилизационного взаимодействия. Мы используем термин, введенный Б. Нельсоном около 40 лет назад, но, хотя его и следует считать непреходящим вкладом Нельсона в цивилизационный анализ – в том смысле, что он позволяет выделить определенный набор проблем, – этот социолог не в полной мере исследовал данную сферу. Мы не можем также утверждать, что в дальнейшем здесь был достигнут значительный прогресс: цивилизационный анализ в целом является недостаточно развитым направлением социальных исследований, и даже в таком контексте изучение межцивилизационного взаимодействия остается одним из наименее продвинутых. Следует отметить, что ссылка на «взаимодействие» не подразумевает более бесконфликтного взгляда на исторические события: суть состоит в определении более абстрактного уровня анализа, а не более позитивного способа интеракции. Взаимодействие может включать и действительно включает конфликты. Как мы попытаемся показать, одно из преимуществ использования более общего понятия состоит в том, что оно позволяет нам выделить такие конфликты, которые не укладываются в стандартную версию «столкновения цивилизаций».
Прежде чем перейти к этой линии аргументации, хотелось бы сделать отступление и связать рассматриваемую тему с определенным регионом. Межцивилизационное взаимодействие широко представлено в истории Индии – в большей степени, чем в других частях мира. Обратимся к трем наиболее значительным эпизодам. Первый из них является самым неуловимым, но о его видимых результатах известно достаточно много, чтобы высказывать более или менее правдоподобные догадки о косвенных последствиях, а также предположения о том, что могло бы произойти, если бы ход истории оказался иным. Мы, конечно же, имеем в виду греко-индийское взаимодействие. Оно началось с одностороннего завоевания, за которым последовали значительные, но не имевшие завершения культурные контакты. Открытие Индии было отражено в работе, которая, вероятно, представляла самую амбициозную после Геродота попытку греков понять другую культуру, – имеется в виду «Индика» Мегасфена. Но этот труд был утрачен, и сохранились лишь фрагменты, приводимые другими авторами. Идеи буддизма были изложены на греческом языке – по крайней мере, в нескольких сохранившихся надписях, которых, по-видимому, было больше.
Хотя, по словам В. Хальбфаса, «не было продолжающегося диалога между Индией и эллинским или эллинистическим миром» [Halbfass, 1988, p. 18], несомненно, существовали контакты, столь значительные, что, как пишет Хальбфас, в представлении греков Индия сменила Египет в качестве страны происхождения par excellence. Это вновь и вновь порождало предположения относительно более конкретного влияния. В частности, историки философии и религии поднимали вопрос об индийском влиянии на неоплатонизм и гностицизм (Макс Вебер, которого следует здесь упомянуть, не исключал возможность того, что мировоззрение, которое он описывал как «религиозное неприятие мира», могло бы распространиться из Индии на Запад; это может послужить напоминанием тем, кто предпочитает изображать его в качестве сторонника крайнего европоцентризма). Представляется маловероятным, что этот вопрос будет когда-либо разрешен определенным образом, – нам, возможно, следует согласиться, что гипотезы такого рода слишком правдоподобны, чтобы быть немедленно отвергнутыми, но и слишком спекулятивны, чтобы они получили дальнейшее развитие. Но если дело обстоит таким образом, то мы должны также признать неопределенность происхождения некоторых важных компонентов западной традиции.
В Индии это взаимодействие явно оставило менее значительные следы. Общеизвестно, что греческое влияние было важным для буддистского искусства, и представляется очень вероятным, что вторжение Александра Македонского и контакты с его преемниками оказали определенное воздействие на первую кристаллизацию индийского имперского проекта (династии Маурьев); по-видимому, это все, что мы можем здесь сказать. В некоторых более ранних работах по данной теме то, что индийцы сумели быстро и окончательно забыть Александра, упоминается как свидетельство совершенного отсутствия исторического сознания. Эта точка зрения, насколько мы можем судить, уже не поддерживается кем-либо из видных специалистов в данной сфере; но тот факт, что греко-индийское взаимодействие было стерто из индийской культурной памяти, все же озадачивает.