Между нами секрет
Шрифт:
Воздух тут, как всегда, пропитан фруктовым ароматом кальяна, народ разлегся на удобных пуфах. Одним словом – атмосферно. Мы обычно собираемся именно здесь, на стороне «простых смертных», как шутит Сережа, а мне даже нравится, что весь съем и пафос остается где-то там.
Заметив ребят, прямо оживаю – у меня была очень долгая и одинокая прогулка, за время которой я успела слишком много всего передумать. Смачно целую в щеку Милу, что жадно вгрызается в трубку – она говорила, что бросила курить, но, видимо, на кальян это не распространяется. Вижу кепку, надетую задом
Тянусь и закрываю ему глаза, а тот уже хохочет.
– Евдокия? – вечно прикалывается, что не узнает.
– Сам такой! – в шутку бью кулаком в бок.
Мы обнимаемся, и я наконец выдыхаю. Настроение выстраивается в ровную прямую, а не скачет каждую секунду. И это классно, я ценю штиль.
У меня мало друзей, потому что я… странная, наверное. Мне тяжело доверять людям, они предавали и не раз. А еще я очень боюсь навязывать себя. Все время кажется, что надоедаю, что со мной неинтересно и общаются только из жалости. После таких обострений, которые могут случаться и без повода, я иногда перестаю писать и звонить первой, а люди в большинстве своем постепенно исчезают из жизни. Знаю, что это только мои заморочки, но ничего не могу поделать. Я учусь быть другой, учусь работать со страхами и комплексами, учусь постоять за себя, но это же только на словах так просто.
И все же что-то, видимо, да получается. Я рада, что в моих буднях появляются постоянные переменные вроде Милы с Богданом, Сережи и даже Златы с малявками. Наверное, дела и правда налаживаются. Психотерапевт похвалил бы, но лучше я обойдусь без него.
Когда я падаю рядом с Цыгановой на мягкую подушку-грушу, она первым делом рассказывает про отца. Говорит, те с Богданом кусаются каждый раз, как видятся, да еще эмоционально так! У них вообще интересная история: папа Милы нанял Богдана присматривать за ней, а эти двое бесили друг друга настолько сильно, что по итогу влюбились. Хотя я сразу заметила химию между ними, да все видели, кроме них самих.
Досталось тем, конечно, испытаний за последние месяцы, но сейчас они живут заслуженно счастливо. Я очень рада, красивая получилась пара: маленькая тонкая Мила и влюбленный в нее здоровяк. А еще рада, что Мила наконец вернулась из Испании. Я скучала.
– Держи, – Цыганова будто из-под земли возникает с бокалами ярких коктейлей в руках. Протягивает и ловит мой полный сомнений взгляд. – За встречу давай! Четыре месяца не виделись, ты мне откажешь, что ли?
Хитрая.
– Ладно.
Я делаю очень скромный глоток и отставляю бокал на столик рядом. Не люблю алкоголь. Могу выпить немного вина по особому поводу, не больше.
– Так и… может, расскажешь подробнее, почему сбежала вчера с вечеринки? И что за красавчик не сводил с тебя глаз?
Боже, вечеринка была только вчера? Будто целая жизнь прошла уже.
– Да-да, – Мила опережает мои мысли, – помню, что брат. Помню, что сводный. Только хотелось бы подробности услышать. Потому что… ну смотрел он на тебя, как оголодавший волк на желанный кусок
– Ничего особенного, – пытаюсь уйти от ответа, – не хочу думать о нем.
– А придется.
– Почему?
– Потому что он только что зашел сюда.
Все внутри обрывается, когда я оборачиваюсь и ловлю фигуру Ярика в толпе. Обрывается, а затем восстает. Не помню, как вскакиваю на ноги, не слышу, что Мила кричит вслед. Я расталкиваю недовольно фыркающих красавиц и чудовищ на пути, пока не замираю прямо перед Жаровым.
– Хватит за мной таскаться! – даже не пытаясь сдержать гнев, кричу в лицо, но мой грозный голос тонет в ритмичных басах.
Народ у входа все же посматривает в нашу сторону, но мне вообще плевать! Кровь вскипает в венах и долбит в голову, отчего я взрываюсь всеми нелестными словами в адрес вредителя, что бесцеремонно заявился в зону моего комфорта и собирается испортить вечер. Нет, он должен знать, что теперь все иначе, что я не буду молчать, засунув язык в…
– Снова от мамы узнал, где я? Что. Тебе. Надо? Сплясать, чтобы отстал? В суд подать, чтобы не приближался? Уже этот ваш… харассмент напоминает!
Ярик будто и не замечает косых взглядов, смотрит на меня и даже бровью не ведет.
– И тебе привет, – выдает спокойно и с улыбкой после моей страстной тирады. – Классная прическа, кстати. Мне нравится.
Тебе не должно нравится! – хочу бросить в лицо, но вместо этого просто рычу, зажмурившись до цветных мушек.
– Если тебе станет легче, я не знал, что ты будешь здесь.
И в подтверждение его слов рядом материализуется Надя, та девушка – или уже нет – Вали с вечеринки. Я настолько не ожидаю ее увидеть, что просто киваю на громкое «привет». Чувствую себя такой дурой, когда она подхватывает Ярика под руку и, быстро взяв в оборот, уводит в сторону пафосных устриц и фигуристых подруг.
Здесь и правда гуляет добрая половина города. С чего я решила, что Жаров преследует меня?
С того, что он тебя поцеловал! – надрывается голос внутри, который я затыкаю.
Возвращаюсь к ребятам поникшая и расстроенная, не могу сосредоточиться, не могу расслабиться на чертовом отдыхе! Сажусь подальше от всех, но то и дело озираюсь по сторонам, чтобы подмечать, как непринужденно Жаров собирает вокруг себя целые стада длинноногих газелей. Или еще лучше – чтобы не дышать, пока тот потеряется в толпе и я не найду его где-нибудь у бара.
Мила все замечает, но молчит. Я ее внимательность тоже игнорирую. Пусть и дальше шепчется да лобзается с Миловановым и мешает парням играть.
– Это твой брат идет? – давлюсь и чуть было не выплевываю коктейль обратно в стакан, когда Сережа вдруг обращается ко мне.
Мила, видимо, устав обниматься с Богданом, падает на соседний пуф и придвигается ближе, а я не успеваю придумать отговорку, чтобы Жарова к нам не звали.
– Ярослав! – горланит Сережа. Я прикрываю от досады глаза, Мила сжимает мою руку. – Давай к нам, у нас тут турнир, – он кивает на бильярдный стол, – на кону ящик пива.