Между нами секрет
Шрифт:
– Соленая.
Сжимает грудь.
Чтобы не застонать в голос, я делаю шаг назад и смотрю на Жарова так, что он верит: подойдет – просто убью! Прямо булыжником из-под ног. Одним точным ударом.
– Ты не ответил, – шепчу, – это не ответ.
Когда ты не маячишь перед глазами, задаюсь тем же вопросом.
Нет, он не разогнал тучи руками, даже не подсветил туман маяком. Лишь напустил больше дыма – поджег фитиль и наслаждается, как ярко горит.
– Не трогай меня! Никогда! – Отбиваю его ладонь и замахиваюсь снова, пусть только попробует приблизиться. – Ты не имеешь никакого права!
Залом
– Хо-ро-шо, – чеканит по слогам, – сама же первая попросишь нарушить слово.
Глава 15
ASAMMUELL – Хорошая
Я выныриваю из теплого тягучего сна резко. В первые секунды даже не понимаю, где нахожусь: в кармане кресла передо мной лежат автомобильные журналы, въедливый запах ароматизатора раздражает нос. Когда сажусь, сон в неудобной позе сразу дает о себе знать – шея затекла, болит. Поворачиваю вправо-влево, чтобы немного размять.
Выхожу из Сережиной машины и оглядываюсь по сторонам, наверх – солнце явно близится к закату. Это сколько я проспала? Почему не разбудили?
Между деревьев слегка раскачивается гамак, в котором собирался спать Ярик, но он пуст. Ярик… После того странного разговора – или даже криков – он молча проводил меня сюда. Взял ключи от «приоры» у захмелевшего Гоши и отвел в машину, потому что палатки так и лежали несобранные. Я пересилила себя и предложила остаться: переднее сидение-то было свободным, места бы хватило обоим. Жаров, зевая, ответил, что мне не стоит беспокоиться о нем, мол, он видел по дороге сюда удобный гамак. Прозвучало, конечно, довольно жестко, пришлось напомнить себе, что Яр точно не пропадет. Может, даже отыщет место в палатке под боком у каких-нибудь подруг, здесь все славятся гребаным дружелюбием.
В результате засыпала я, смакуя каждое произнесенное им слово, даже колючее, больное. А потом Жаров снился мне. Точнее не он – начало этой долгой истории в самых подробных деталях.
Чтобы отвлечься и не утонуть в воспоминаниях, отправляюсь за рюкзаком, который нахожу на том же месте, где оставила – ничего не изменилось, вещи просто сгружены в кучу. Мне нужно принять душ, потому что кожу стянуло из-за соли, да и в целом хотелось бы освежиться. Цивилизация здесь все-таки есть, это я Жарова специально напугала. Просто в отдельном корпусе, до него еще идти нужно.
По пути встречаю Сережу, который колдует над мангалом с сигаретой во рту и банкой пива в руке. Он не пьян, но навеселе. Хочет меня проводить, но я напоминаю про палатки и вещи, с которыми он тотчас обещает разобраться. А стоя под холодными струями летнего душа, отматываю время на четыре года назад, чтобы снова убедиться, как череда дурацких случайностей привела к тому, что мы имеем.
Я ведь была влюблена в Жарова задолго до того, как официально познакомилась с ним и дядь Вовой за ужином, где наши родители объявили о том, что подали заявление в ЗАГС. А когда поняла, что буду жить с Яриком под одной крышей, подумала, жизнь заиграет новыми красками. На деле же оказалось, что цвета меня ждут нерадужные.
Жаров не хотел иметь со мной ничего общего. Он демонстративно игнорировал мое существование не только в школе,
Помню, учебный год близился к концу, я заканчивала десятый класс. В мае было много свободного времени, потому что все внимание учителей сосредоточилось на девятом и одиннадцатом. Я пригласила к себе одноклассниц, Машку и Сабрину. Они не были моими хорошими подругами, но мы жили рядом и иногда собирались посмотреть какое-нибудь сопливое кино да порыдать с мороженым. Обычно я звала их, пока Ярик был на тренировках, так как девчонки сходили по нему с ума. Как и вся школа, но это уже известно.
Помню, Сабрина рассказывала про очередного парня, с которым познакомилась в интернете. Делилась интимными подробностями под наш общий с Машкой смех, когда домой заявился Ярик – у него игру отменили, и, к моему личному несчастью, он решил размяться во дворе.
Девчонки вздыхали и хихикали все пятьдесят пять минут, что Жаров потел под окнами им на радость. А потом он отправился в душ и… Сабрина прокралась к нему в комнату. Она сфотографировала Ярика в тот момент, когда он менял полотенце на боксеры, сказала «для коллекции». Я еще тогда хотела настоять, чтобы удалила, мы даже повздорили, но убедить ее не смогла. Была слишком мягкотелой и испугалась потерять расположение – тем, кто попадал в немилость к Сабрине, приходилось несладко.
Она обещала, что никто не увидит фотографию, но в понедельник вся школа любовалась упругой задницей моего сводного брата. Который, естественно, решил, что во всем виновата я. Не дал мне объясниться, а я не постаралась до него достучаться, потому что перепугалась не на шутку.
– Ты и твоя мамаша портите мне жизнь! – бросил он в лицо, больно прижав к стене в раздевалке. – Мало тебе, да? Ты еще ответишь за это.
Откуда же мне было знать, что все зайдет так далеко? Если бы я не струсила и поговорила с ним… если бы только сумела объяснить, может…
Не может. Никакого толка беседы с Жаровым не приносят, не убедилась еще?
Фыркаю под нос, проматываю в голове его наглые заявления, что звучали ранним утром. Натягиваю футболку почти на мокрое тело, так как дурацкое полотенце не впитывает влагу, и выхожу из кабинки с лифчиком в руках.
– А говорила, соски не проколоты, – Жаров смотрит на мою грудь. Точнее, на проступающие из-под тонкой ткани колечки, о которых не знает никто.
Какого черта? Только подумаю, он тут как тут! Поднимает примирительно руки, пока я поправляю майку.
– Тише, птичка, я просто в душ пришел.
Вот! Опять! Я только решила прикончить его взглядом, а он уже все понял.
Уступаю дорогу и спешу подальше от него, пытаюсь выровнять дыхание. Нам придется видеться. Мне, черт возьми, нужно взять себя в руки!
Но как?
Возвращаюсь я прямо в гущу событий. Сережа встречает меня смешным поклоном и провожает к нашим «двуместным апартаментам», как говорит он. Отбирает и прячет рюкзак в палатку, закрывает ее на молнию и какие-то липучки.