Между небом и землёй
Шрифт:
– Дед, а ты много народу, видишь? Как девчонка сбежала, полдня ни одной машины, рыбака или грибника. Необычно это как-то?! – Жалея себя, я не удержался от очередной едкой интонации в голосе и сразу подумал с осуждением: «Чего сейчас взъелся-то?»
Ехали мы уже третий час, но никаких признаков города, посёлка или просто присутствия человека так и не обнаружилось. Это сильно подрывало мою веру в благоприятный исход предприятия, и раздражало неимоверно. Очевидно водитель чувствовал нечто подобное,
– Какого лешего? Где люди-то? – он продлил речь витиеватой бранью, не понижая бал своего матерного красноречия.
– Я ведь не первый раз здесь
– Я тоже здесь только вчера туда и обратно проезжал, – во мне проснулось сочувствие, ведь по натуре я не злой, как говориться, просто память хорошая. Может и пресная у меня натура, совсем не выдающаяся, по словам бывшей подруги, но и тут думаю, от обиды было сказано, не так всё запущено. Я не относил себя к людям заурядным, как всякий успешный ботан, имел завидный список достижений. Сначала школа с золотой медалью, красный диплом и семь лет работы в лаборатории, которые не прошли для карьеры даром. Меня заметили и в обмен на перспективное кресло, я выполнял работу, как говориться и за себя и за того парня «с лохматой лапой». Иначе без связей не пробиться. Так я вышел на нужных людей, получил поддержку спонсоров и заработал рекомендации и достойный гонорар. Оставалось жить и не задумываться о том, как люди покрупнее вертели делами: закупали готовые препараты в Китае, раскладывали и анализировали компоненты, обогащали микроэлементами и витаминами и запускали производство «Антигеронд», а проще – таблетки против старости. Фейковый препарат стал новым брендом. А почему нет? Съел таблетку и чувствуешь, что стал как будто моложе.
Оставаться в стороне для меня всегда было проблемой. Когда я начал вникать в детали, компания в которой я работал, уже избаловала меня солидным заработком и квартирой с видом на берега Рейна. В качестве компенсации моя совесть стала тешиться ежегодным отпуском на Родине, всё больше забываясь в случайных связях и параллельных с работой исследованиях, в которые я действительно верил.
– Мать у меня в Алексеевке дом купила, - я вспомнил, как она радовалась моему приезду. Водителю же продолжил рассказывать, как вчера с ней в городе бытовую технику выбирали, а микроволновку забыли купить. – Родных хотел порадовать и привычку жить с комфортом, вот и поехал, чтобы им обоим угодить и матери и тяге к современным удобствам.
– Ты не местный тоже получаешься?
– Родился и вырос на Урале. В Екатеринбурге университет закончил, два года в Московской клинике стажировался, потом с фармацевтической фирмой сотрудничать начал, в Европе жил, несколько дней как приехал.
– Что заграницей нравиться?
– Да не очень… ограничений не люблю, - ответил я неопределённо. Мои мысли трудно воплощались в слова. Правда оставалась глубоко внутри меня. Я проглотил комок правды и, словно проталкивая её ещё дальше, продолжил, после небольшой паузы, - Мешают мне любые рамки. Порядок в городах у них прекрасный, в Германии, например, - продолжил я - идеальная чистота. Во Франции, поражает энергетика, кажется, даже воздух вокруг людей быстрее перемещается, но и роскошь и порядок для меня лишь гипертрофированные, давящие нормы, от которых люди вокруг сами становятся ограниченными. Там я неимоверно скучаю по русским просторам.
Мужик и половины моих откровений не воспринял, правда когда я смолк, спросил с неподдельным интересом:
– А мать значит, в деревне живёт?
Наверное, мне повезло, в кабине своего КаМАЗа дед оказался тем собеседником, при встрече с которым можно было выговориться на годы вперёд.
– Сестра старшая уговорила. Я совсем забросил родных, маму и младшую сестрёнку тоже. Часто приезжать не могу. Маме одной трудно было с подростком справляться, после смерти отца она сильно сдала. Решила поближе к старшей дочери перебраться. Та после школы сразу за строителя-дорожника выскочила, он её в эту глухомань лет десять назад перевёз. Детей троих родили. Живут небогато, но дружно, матери помогать успевают.
– У меня дочка в Воронеже живёт. Бизнес у неё. Я, наоборот, ей помочь стараюсь. Одинокая она, всё на себе тянет. Внуку-балбесу уже двадцать, а он ни о чём не переживает. Школу закончил - она его за большие деньги в институт, а толку-то. И года не проучился - отчислили. Болтается так, на мамкиной шее.
– Это от излишнего благополучия случается с молодёжью.
Но вместо ожидаемого согласия на общепринятый в нашем обществе факт, дед завернул двухэтажным матом и вжал в пол по тормозам.
– Твою ж мать, - последовала моя реакция вслед за дедовой. Мы оба, преодолевая резь в глазах от отраженного света полированного металла, были не в состоянии оторваться от невероятного видения коим для нас явился двойник моего помятого, серебристого «Мерина».
– Что за хрень?
– Задал я свой дежурный вопрос. Отрепетированный за много лет он, совсем не требовал осмысления.
Дед в ответ опять сказал матом, о том, что про «хрень», знает в иносказательном значении, но в дедовом лексиконе эта часть мужского тела была в ответе за всё, - По кругу, получается, ехали?
Мы вылезли из кабины грузовика и подошли вплотную к легковушке.
– Выходит, что так.
Водила почесал затылок, недоверчиво пнул шину иномарки и уставился на меня с полным недоумением:
– Дальше что будем делать?
– Понятия не имею. Связи на телефоне, за весь путь ни одного деления не появлялось. По времени этот круг занял три часа…
– Получается, проехали чуть больше трёхсот километров, - ухватил мою мысль дед.
– Проверим предположение и повторим?
Я лишь удрученно кивнул в ответ: «Что даст нам эта проверка? Твердую уверенность, что мы попали на единственную в мире дорогу-карусель - ездишь по кругу и не знаешь где ты вообще находишься?»
Разговаривать больше не хотелось, за всё время поездки, питая тайные надежды на возможность вырваться из круга, я почти не отрывал глаз от экранов двух телефонов, но лишь убедился, что мы два абонента, которые находились вне зоны действия сети.
Не опасаясь встречного движения, мы сделали второй круг за два часа двадцать пять минут, и словно по расписанию, перед нами возник мой автомобиль.
– Может, в другую строну, нужно поехать?
– А солярки у нас на новый круг хватит?
– Нет, пора остановиться, пешком ты до своей машины не пойдёшь. Топлива на сотню километров, может меньше.
– А ведь девчонка про деревню говорила. Как там её, Марьинка?
– Не слыхал про такую, - засомневался дед и полез в бардачок. – На карте ни Маринки, ни Марьинки нет, - добавил он через несколько минут, потраченных на изучение надписей. – Мы должны быть вот здесь, - он подсунул карту мне и ткнул пальцем на тонкую линию трассы. Множество пустых кружков с обеих сторон от дороги обещали населённые пункты, а красная жирная точка прямо по курсу обозначала не существующий на нашем замкнутом пути город.