Между никогда и навечно
Шрифт:
— Все улажено. Можешь сесть спереди.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но она хватает меня за бицепс, останавливая, и я оглядываюсь на нее через плечо.
— Во что, черт возьми, ты играешь?
На мгновение я задерживаю взгляд на ее штормовых серых глазах, вспыхивающих от раздражения. Выдавив из себя улыбку, тянусь к ее руке и аккуратно снимаю со своего бицепса.
— Я еду на сплав, Саванна. Хочу повеселиться. Расслабиться, а ты?
Слышу, как она фыркает, и направляюсь к ее телохранителю.
— Сав едет со мной, — сообщаю я ему, проходя мимо. — Можешь сесть на
Я забираюсь в свой грузовик и жду. Смотрю, как все начинают рассаживаться по машинам. Похоже, будет еще три машины, так что в этой поездке нас ждет настоящая вечеринка. Это уже пугает. Я сжимаю руль как раз в тот момент, когда Дакота и Рыжий забираются на заднее сиденье. Мы молча ждем, пока Сав, наконец, сядет на пассажирское сиденье.
— Пристегнись, — говорю я ей, и она показывает мне средний палец, прежде чем выполнить то, что ей говорят. — Хорошая девочка.
Ее раздраженного рычания достаточно, чтобы вызвать у меня стояк, и я чувствую, как ухмылка искривляет мои губы, после чего завожу грузовик и присоединяюсь к каравану машин.
На протяжении сорока пяти минут следую за всеми вглубь штата до небольшого городка с «Уолмартом», пока Дакота забалтывает Рыжего до полусмерти на заднем сиденье. Я молчу. Саванна тоже. Рыжий почти не говорит.
Когда мы подъезжаем к парковке, в значительной мере удалившись от побережья, небо уже проясняется. В этом магазине никогда не бывает многолюдно, и сегодняшний день не исключение. По тому, как расслабились плечи Саванны, могу сказать, что она рада. Тем не менее, она прячет свои длинные серебристые волосы под черную бейсболку и надевает черные очки. Ее «авиаторы» у меня в бардачке. Я должен их вернуть — эти солнцезащитные очки за тысячу, мать их, двести долларов, — но я не могу. Еще нет.
Удовлетворившись своей «маскировкой», Саванна молча выходит из машины и захлопывает за собой дверцу. Я вынужден проглотить смешок. Она всегда так чертовски меня выбешивает. Весело хоть раз оказаться на другой стороне.
Все из нашей компании расходятся за закусками и пивом, чтобы наполнить холодильник, и солнцезащитным кремом на случай, если мы выберемся из-под грозовых туч, и еще пляжными полотенцами. Я следую за Саванной и Дакотой, отставая на несколько футов от Рыжего, когда они направляются в отдел женской одежды.
Саванна морщится, рассматривая представленный ассортимент, и я смеюсь.
— Я же говорил. Никакого Gucci. — Она игнорирует меня, но Дакота смеется.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — говорит она Сав, и та приподнимает бровь.
— И о чем же?
— О том, что именно так бизнес по производству футболок с надписями все еще процветает.
Саванна фыркает и пожимает плечами, затем снимает со стойки купальник.
— Вообще-то, я думала, что никогда раньше не видела столько вариаций анималистического принта на одном предмете одежды. — Она держит вешалку и наклоняет голову набок. — Это гепард, зебра или тигр?
Дакота смеется и копается в стойке, затем вытаскивает черный купальник. Он идеально подойдет Саванне. Простой и сексуальный, с глубоким вырезом на спине, открывающим ее
— Твой размер, — говорит Дакота Сав, и как только Сав тянется за купальником, я выхватываю его у Дакоты.
— Подойдет. Пошли.
Я, не оглядываясь, иду к кассе и расплачиваюсь за купальник. Но знаю, что Саванна следует за мной. Слышу, как она топает и пыхтит, как маленький ребенок. Когда мы подходим к грузовику, я поворачиваюсь и бросаю ей купальник. Она с писком ловит его, неловко прижимая к груди.
— Очень мило, засранец, — ворчит она, и я ухмыляюсь.
— Пожалуйста.
Пока мы забираемся в грузовик, остальная часть нашей группы выходит из магазина и рассаживается по своим машинам. Через пятнадцать минут мы в пути, возвращаемся на межштатную автомагистраль и направляемся на запад.
Саванна включает радио, перебирая станции, пока не останавливается на альтернативном роке. Сбросив сандалии, она упирается ногами в приборную панель и кладет руку на подоконник двери. С каждой песней напряжение медленно покидает ее тело, и мое исчезает вместе с ним.
Я украдкой поглядываю на нее. Она подпевает песням, играющим по радио. Слегка постукивая в такт по лобовому стеклу пальцами ног. Там останутся следы, и я уже знаю, что никогда их не сотру. Следы на моем лобовом стекле. Следы на моей гребаной душе.
Саванна Шоу оставляет свой след в моей жизни всеми возможными способами.
Я не разговаривал с ней с момента нашей встречи в музыкальной студии. С тех пор как перегнул палку и устроил сцену. Всю последнюю неделю я метался в сомнениях: чувствую ли я себя плохо из-за того, что сделал. За то, что прервал съемку и сказал то, что сказал.
Нет.
Я не чувствую ни капли раскаяния. Я бы в мгновение ока поступил так снова.
Когда мы останавливаемся на заправке, я покупаю на кассе шоколадный батончик. Сав раньше воровала такие батончики в маленьком продуктовом магазине нашего городка. Всегда два. Один для меня, другой для себя, но обычно съедала половину моего.
Когда я возвращаюсь к своему грузовику, Саванна стоит рядом с пассажирской дверцей и просматривает что-то на телефоне.
— Рок-звезда.
Когда она поднимает на меня взгляд, я бросаю ей батончик, и она ловит его одной рукой. Смотрит на него, потом на меня, и вскидывает бровь. Я почти вижу, как остатки холода покидают ее. Ей хочется смеяться, но она очень усердно старается сохранить бесстрастное лицо. Уголок моих губ дергается от желания улыбнуться, что я и делаю. Слегка. Я подмигиваю ей, прежде чем сесть на водительское место.
Последний час пути я провожу, наблюдая краем глаза, как Сав ковыряет батончик, медленно его поедая. Мышцы челюсти работают, когда она жует. Изящное, нежное горло сжимается, когда она глотает. Идеальный розовый язычок слизывает с губ шоколад и карамель.
Дакота и Сав болтают. Рыжий присоединяется к беседе, когда к нему обращаются. Я молчу, не сводя глаз с дороги и с Саванны. Когда она засовывает большой палец в рот, обсасывая шоколад, мои руки сжимаются на руле. Я перестаю дышать достаточно надолго, чтобы услышать ее тихое хихиканье, и когда смотрю на нее, она ухмыляется мне.