Между Южным и Северным полюсами
Шрифт:
– Убери, – сказала Бонни.
Виктор усмехнулся и опустил пистолет.
– Бонни и Клайд, смешно.
– Я люблю его.
– Ответь мне на вопрос и, возможно, я тоже его полюблю.
– Я люблю его. Он будет жить с нами.
Виктор обернулся и смерил Клайда коротким презрительным взглядом.
– Он вроде как в возрасте, я готов потерпеть его пару лет.
– Хорошо, – Бонни опустился глаза.
– Я все еще жду, – как можно мягче сказал мужчина.
– Виктор, я буду…
В этот момент Клайд издал стон, в который он вложил все свои чувства и страхи. Бонни взглянула в его глаза, и Клайд снова застонал. Связь установлена. Статичный углеродный вирус на мгновение потерял свою силу.
– Я
– Хватит строить фигуры, я серьезно спрашиваю.
– Ты сильный, влиятельный и непохожий на других, Виктор. Но проблема во мне: хоть мы с тобой и похожи по многим признакам. На самом деле, если заглянуть вглубь оболочки, – мы разные биологические виды.
– Бог с тобой, Дарья.
– И там, внутри меня, нет Дарьи, только Бонни, а ты видишь лишь оболочку, потому что твой вид не способен смотреть вглубь – ты слеп, как крот.
– Зато у меня хороший слух, – попытался пошутить Виктор.
– И знаешь что? Ты мне отвратителен. Не потому, что ты сделал что-то плохое, нет. Просто тот тип мужчин, к которому ты принадлежишь, для меня все равно, что для человека паразит.
Виктор побледнел и уставился в окно. Клайд почувствовал нарастающую тревогу. Феромонная дисгармония зашкаливала.
Не глядя на Бонни, Виктор выстрелил ей в сердце. Девушка охнула, осела на пол, прислонившись спиной к кровати, и тихо умерла.
Материя сжалась в точку и взорвалась зашкаливающей белой яростью, на мгновение ослепившей Клайда. Когда силуэт замершего убийцы проявился на белом поле, Клайд бросился на него и сбил человека с ног. Он вцепился в горло врага зубами, со всей силой, на которую только был способен. Виктор пытался пристрелить противника, но пули лишь оцарапали Клайда. Он рвал тело убийцы, даже когда оно стало безжизненной мясной тряпкой. Вкус крови перемешивался со слезами. Клайд последний раз взглянул на свою возлюбленную, которая с безмятежным выражением лица сидела около кровати. Если бы не кровавое пятно на груди, можно было подумать, что она просто уснула.
Клайд толкнул незапертую входную дверь, спустился вниз по лестнице и выбежал в открытую дверь подъезда на улицу. Он не знал, что ему делать, и просто со всей силы побежал вперед. И все, кто попадался ему на пути: люди, автомобили, животные – все уступали ему дорогу.
– Видишь? – спросил полицейский с висячими усами, – на, подержи, – он протянул кольцо своему напарнику.
– Ничего так, – ответил коротко стриженый коллега.
– Эксперт написал заключение, что этот бриллиант стоит целое состояние, он даже приблизительно не берется оценить сколько. Говорит, таких не больше двух десятков найдется.
– Столь громкого дела я еще не видел. Это надо же, легенда теневого бизнеса Виктор Воронин собственноручно застрелил находящуюся в розыске аферистку Дарью Доронину и был загрызен ее ручным псом.
– Как думаешь, что там могло произойти?
– Даже не знаю, может, подстава какая?
– Зачем же тогда кольцо такой ценности оставлять? К нему имелась подарочная коробка, как будто он ей предложение делал.
– Имея такие ценности, творят невесть что, – стриженый полицейский почесал затылок.
– Может, от них и творят. Ты «Властелин колец» смотрел?
– Ну, давно. А что?
– Давай посмотрим, там хоть все понятно, а то у меня от этой работы крыша едет.
– Давай.
В тот вечер полицейские смотрели фильм на стареньком дивиди.
Экстрасенс
Перед тем, как стать экстрасенсом, Ной Дженкинс, чернокожий уроженец Москвы, работал «испанским узником». Занятие это – известный вид мошенничества, смысл которого заключался в том, чтобы прикинуться известным, или влиятельным человеком, попавшим в трудную ситуацию, который просит жертву немного помочь деньгами, в обмен на хороший барыш. Ной Дженкинс был кенийским послом, саудовским нефтяником, алжирским оптовым торговцем рыбой, и даже американским кинорежиссером, номинированным на премию «Оскар». Последнему не хватало семидесяти пяти тысяч долларов для снятия последней, самой важной сцены фильма: таким образом, обманув доверчивого инвестора, лжережиссер получил капитал, которого хватило на пять лет жизни в Таиланде, в роли маленького островного короля. Но деньги однажды закончились, а тропическое существование набило оскомину, и Ной Дженкинс затосковал по холодам и просторам неприветливой России, той самой надуманной литературной тоской по березам, водке и черному хлебу, которая проявляется только у тех, кто из покинул. Вернулся на родину Ной слегка располневшим, страдающим от последствий сытой, беспечной жизни, где он успел приобщиться к гашишу и алкоголю, растратив изрядную часть азарта и алчности. Опасную профессию «испанского узника», Ной сменил на специалиста по тонким материям – экстрасенса, точнее бокора, название, заимствованное у последователей культа вуду: так называли жреца, практикующего черную магию. Денег подобное занятие приносило немного, но зато о контактах со сверхъестественными сущностями, снятии порчи, наложении проклятий и прочих мелочах в уголовном кодексе было написано весьма туманно, а это не могло не радовать уставшего от праведных трудов человека.
– Я связываться с дух Вашей жены, – Ной уверенным движением зажигает ароматическую свечу и включает на кассетном магнитофоне запись – сборник различных звучаний этнических барабанов.
Использование на сеансах магнитофона – устаревшего звуковоспроизводящего устройства, давно не использующегося в цивилизованных странах – ноу-хау Ноя Дженкинса. По его мнению, это придавало магическим действиям особый вкус, позволяющий экстрасенсу выглядеть наиболее правдоподобно в глазах клиентов: менеджер в мире духов должен отставать от технического прогресса, имея в своем арсенале древние, проверенные инструменты. К инструментам также относились: высушенные кроличьи и куриные лапки, искусственный череп, чучело совы, ароматические свечи и палочки, амулеты, перстни и вольты (куклы вуду), мусульманские четки, банки с тушками крыс и лягушек, которых Ной бальзамировал сам.
– Она приходит ко мне во сне, пытается что-то сказать, – говорит хлипкий, лысеющий мужчина в дорогом клетчатом пиджаке.
Магия крови. Медиум достает вычурный стеклянный сосуд, наполненный красной жидкостью – крепкий отвар свеклы с добавлением сахара, прекрасно имитирует кровь. Колдун входит в транс.
– Я слышать лоа. Они говорить со мной. – Для создания аутентичного образа, Дженкинс перед посетителями имитировал иностранный акцент, однако духи отвечали на чистом русском.
Клиент нервничает и затравленно оглядывается, видя, как Ной, закатив глаза, контактирует с невидимыми существами.
– Кто здесь? – спрашивает колдун, слегка изменив голос.
– Это я, Лёва, – испуганно отвечает клиент.
– Ты? – колдун издает сдавленное рычание, – как ты смеешь беспокоить меня?
– Я? Да я просто хотел узнать…
– Я в аду. Из-за тебя! Я не должна была умереть так быстро. Ты довел меня, своей слабостью и безынициативностью. Я всегда тянула лямку одна!
– Прости, – пискнул клиент.
– О каком прощении может идти речь, когда застреваешь в вечности? Я никогда не забуду и не прощу тебя. Я приду за тобой, где бы ты ни был, и пожру твою душу, чего бы мне это ни стоило. Потому что, Левушка, я ненавижу тебя всем сердцем. Ты отвратителен и заслуживаешь мести – от тебя не должно остаться даже воспоминаний.