Мигом одним
Шрифт:
– Ох, переживу ли я сегодняшний день? – Сказал я вслух, остановившись на краю летного поля. – Может сказать им, что я не Сергей?
– И угодить в дом скорби? – Кто-то мерзким тоном сказал в моей голове.
Я покрутил головой. У моих ног сидел рыжий котенок и жмурился на раннее солнце.
– Это ты сказал?
– Не сказал, а подумал. Коты говорить в вашем мире не умеют. И чёрт тебя попутал Рыжиком меня назвать, да котом представить. – Голос в голове прозвучал вновь.
– Ты клубок?
– Максим, не менжуйся, у тебя все получиться, тело все помнит. Мне так Яга сказала. – Вместо ответа прозвучало у меня в голове.
– Сергей, чего стоим? Заблудился? – Окрикнул меня Семён.
Я встрепенулся и пошел к своей машине. Ладно, раз Яга сказала, так тому и быть. Подойдя к машине, я невольно залюбовался ее красотой, провел рукой под брюхом и, пригнувшись, перешел на другую сторону, где стояла лесенка. Выполнив все должные приготовления, я дал отмашку техникам. Зашипела пневматика блистера, отрезая меня от внешнего мира. Руки сами собой выполняли действия по предполетной проверке систем и подготовке к старту. Запросил добро на руление. Самолет сдвинулся и покатился по рулежке. Я ощущал себя лишним на борту. Тело управляло само, как зомби. Мне стало страшно. Запросил добро на взлет. Получил. Левая рука потянулась к рычагу управления тяги. Вот сейчас наступит момент истины. Сегодня мы взлетали без штурманов и без вооружения. Никто мне не поможет, но это и хорошо с другой стороны, я никого не угроблю. На сегодня задача была простой. Взлет, коробочка, восьмерка, посадка. Цель сегодняшнего вылета была не сложной: освоится с новым комплексом электронного управления полетом.
Рука сдвинула рукоятку газа. Машина вздрогнула и стала оживать. Происходило именно так, как я рассказывал о взлете, истребитель просыпался. По летным предписаниям я знал, что этот МИГ имеет более мощный двигатель, чем те, что были у нас в части, и не было смысла использовать форсаж на взлете. Правая рука окаменела на рычаге управления. Пот тихой такой струей потек по спине. Автоматика услужливо сообщила, что есть взлетная скорость. Голос «риты» показался мне родным. Судно легко оторвалось от покрытия. Включив убирание шасси, я ждал, пока погаснут лампочки закрытия створок. Истребитель уже летел на ста метрах. Меня вдруг пробило страшной душевной судорогой, нас вдруг стало трое я, Серега и истребитель. Нас троих манило небо. Каждого по-своему. Для меня это чувство было новым, неиспытанным, манящим. Для Сереги родным, привычным и таким желанным, а для машины давно забытым, желанным до дрожи в лонжеронах. Я вдруг понял, что МИГ более двадцати лет ржавел на заброшенном аэродроме в Казахстане. Его случайно заметили. Удивились, что не сгнил и отправили на модернизацию. Не выдержав такого внутреннего напора, я утопил рычаг форсажа до упора и потянул ручку на себя, задирая нос машины вертикально в небо. Истребитель взревел и в буквальном смысле вонзился в небо. В себя я пришел на высоте в тридцать километров, вылетев с разгону за практический потолок. Семён, как сапожник матерился в эфире.
– Да, пятый на связи. – Отозвался я.
– Серёга, ты дебил? Кто тебя делал кривыми руками? Это что за взлет мать твою … … …? Я о чем долбанный час говорил … для каких … ? Я тебя спрашиваю? А? Быстро на посадку. У тебя топлива осталось не больше чем на двадцать минут. Сядешь, если дотянешь, … … … твою поговорим.
Я улыбнулся. Нет. Да! Именно в небе мое место и никто у меня его не отнимет. Я сориентировался по местности и обнаружил себя в двухстах километрах от аэродрома. А! Ну, тогда понятно. Развернув машину я полетел пару километров южнее доворачивая на курс к взлетной полосе. Отпустив тело, я дал ему спокойно посадить машину. Посадка прошла практически в одно касание. У меня получилось и взлететь и сесть, главное теперь чтоб не отстранили от полетов. Двигатель заглох в начале рулежки. Пришлось открыть фонарь и махать руками. Топлива действительно залили не много и своим взлетом я практически все сжег. Дотянул буквально на последних каплях. Приехавшие техники меня поздравляли с будущим фителем в заднице, но по их виду мне было понятно, что им мой взлет понравился.
В общей сложности звиздюлей я получал четыре раза. Первые получил от Сёмки. Он вылетел на взлетку красный как рак и из всего его монолога цензурными были только местоимения и некоторые сопряженные и отглаголенные части русской речи. Потом меня отчитывал старший руководитель полетов. Третьим был начальник учебной части. Я уж думал он последний, но тут зашел командир части и пропил голову до задницы. Честно говоря, я уже немного испугался, вдруг отчислят, но тут командир части задал вопрос, предполагающий вразумительный, четкий ответ.
– Кто непосредственный командир в Елизово?
– Командир эскадрильи, майор Паров Валерий Иванович, товарищ генерал-майор.
Генерал на меня строго посмотрел.
– Пшел вон. Еще один такой проступок спишу нафиг, как психически ненормального. Вопросы?
– Никак нет.
– Свободен.
Я вылетел счастливой пулей из управления. Ладно, хоть не выгнали, и радостный пошел переодеваться, так как изрядно пропотел в костюме.
2024 год, Ахтубинск, начальник учебной части полигона ГЛИЦа полковник Николай Коршунов
Отправив осчастливленного нарушителя, командир прошелся по кабинету.
– Валерку Парова я знаю. Пилот отличный. Отправь этого засранца в Елизово, пусть Паров с ним сам нянчится.
– Что, так просто отпустить, он не прошел всего курса тренировочных полетов?
– Паров их там такому учит, что парень может на рефлексах такую струю закрутить, а наши курсанты могут и машины побить, оно тебе надо? Будем потом отписываться томами сочинений на тему: почему и как допустили. Он сегодня летал на машине для Елизово?
– Не знаю, наверно.
– Вот подготовьте ее и пусть себе летит. С глаз долой. Эти строевики иногда свои школы устраивают. Парова раньше к нам сватали, но после нескольких его выкрутасов забыли об этом. У нас то должно все быть в регламенте, по правилам и согласно полетных предписаний, а он так не летает. Смутьян. Не видеть ему генеральских погон.
2024 год, Ахтубинск, Максим Холод
В кубрике меня встречали аплодисментами. Первым ко мне подошел майор из Карелии.
– Ну, ты Серёга свистанул. Мы думали, взорвался на взлете. Это кто тебя таким выкрутасам научил?
– Мой комэск Паров Валерий Иваныч. – Гордо сказал я.
– Еще чего покажешь?
– Постараюсь.
Тут подошли и другие. Всем, кроме начальства мой взлет понравился. Конечно, не в учебном отряде такое вытворять, но все равно классно. Такой был общий лейтмотив высказываний. Потом мы пили чай, а я рассказывал, чему научил Паров Серегу. Странно, но я прекрасно все помнил, так как будто сам все пережил.
Уже поздно вечером, сквозь открытое окно, я услышал мяуканье. Встал с постели, подошел к окну. Под окном сидел котенок.
– Вспомнил? – Спросил он.
– Да. Хочешь, в полет тебя возьму.
– Не-а. Мне и на земле хорошо. – Котенок сел и стал вылизывать себя.
– Тебя покормить?
– Молока принеси, жарко тут.
Я кивнул. Помнится, в холодильнике было молоко.
Глава 4
Город Локо. Центральный регион. Штаб Центрального контрольно-ревизионного отдела планеты Неруни. Главный инспектор Дикари Бра