Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.
Шрифт:
что это были первые голоса пробуждающегося таланта, – необычайно развитая для его возраста любознательность, страстная любовь к природе и преклонение перед самобытным казачьим песенным творчеством.
Напротив старой школьной ограды, по другую сторону улицы стоит новая средняя школа. Большая, светлая, просторная современная школа, которая, однако, не затеняет старую, не умаляет ее достоинства. Замечательно, что в ее постройку вложена та Ленинская премия, которой удостоен воспитанник прежней школы. Заместитель директора рассказал мне, что при открытии новой школы ей хотели присвоить имя писателя, но Михаил Александрович отказался в обычной для него шутливой манере:
– Не спешите отправлять меня на тот свет…
Каргинские учащиеся не могут не гордиться своим чудесным земляком. Одна из комнат носит название шолоховской. Все здесь рассказывает о жизни писателя. Снимки о его повседневных занятиях, бюст, подаренный почитателями его таланта, парта, за которой он сидел, иллюстрации к его произведениям, его высказывания, его книги… На одной из них – книге «Донские рассказы» – писатель сделал надпись: «Моим маленьким землякам и односельчанам – учащимся Каргинской средней школы, с наилучшими пожеланиями.
12 / 11-1965 г. М. Шолохов». Очень меня заинтересовал литературный журнал «Искорка», который начиная с 1965 года издают сами школьники. В нем аккуратным детским почерком записаны встречи со знакомыми и друзьями Михаила Александровича, запечатлены их воспоминания.
В одной из записей рассказывается о таком эпизоде. Группа пассажиров ждала самолет на аэродроме возле станицы Вешенской. Из-за неблагоприятных атмосферных условий самолет все не прилетал, а ожидающие все надеялись, что счастье им улыбнется: каждый торопился по своим делам, но в конце концов ко всеобщему огорчению стало известно, что самолета не будет. Как раз в этот момент к аэродрому подъехала машина, из нее вышел Михаил Александрович. Он присоединился к группе ожидающих, заговорил с ними. Всех уважил вниманием, пошутил насчет плохой погоды. Кто-то пожаловался, что погода действительно испортила всем настроение – до Миллерова, куда люди спешили к поезду, самолет не полетит.
Шолохов призадумался.
– А может, и полетит, – сказал он как-то неопределенно, и взгляд его остановился на женщине с ребенком на руках, – главное, не отчаиваться преждевременно.
Снова послышались шутки, путники повеселели.
Вскоре на летную площадку действительно сел самолет – он должен был доставить Шолохова в Москву на какое-то заседание. Писатель поговорил с летчиками и махнул рукой ожидающим:
– Говорил я вам, что не стоит преждевременно отчаиваться! Вот ваш самолет. Садитесь, и счастливого пути. А я подожду, пока меня ждут в Москве, – закончил шуткой Михаил Александрович.
«Нам, пассажирам, запомнился этот день, когда каждый из нас увидел воочию, какой прекрасный, настоящий человек Михаил Александрович» – так заканчивается запись рассказа Евгении Ивановны Бондаревой, женщины с ребенком на руках.
Пройдет время, и эти любовно оформленные страницы рукописного журнала, несомненно, будут представлять определенную ценность.
Вот уже много лет Шолохов живет в станице Вешенской. В Вешенской средней школе тоже собрано много снимков из жизни писателя, его высказывания, кадры из фильмов по его произведениям. Эти материалы занимают целую стену в одном из коридоров. Представлена даже старая фотография Харлампия Васильевича – прототипа Григория Мелехова. И здесь есть «шолоховская комната». Только иллюстрации к его произведениям нарисованы выпускниками школы. В разделе «Колумб Тихого Дона» собраны книги писателя, изданные на разных языках. Среди них «Тихий Дон» и «Поднятая целина» на болгарском языке. Все остальное – так же как и в «шолоховской комнате» в Каргинской. Однако эта комната одновременно является и классной. В ней учится класс, занявший второе место в соревновании за высокую успеваемость (класс-победитель учится в «ленинской комнате»).
Посетили еще много шолоховских мест, но пора уже мне продолжить свой рассказ о сувенире габровских рабочих, встрече с Михаилом Александровичем Шолоховым и трех автографах знаменитого писателя.
Получив посылку, я поспешил в гостиницу и распечатал пакет. Нож! Спасибо вам, друзья из «Петко Денева»! Видно, что вы крепко постарались. С одной стороны ножа было четко выведено: «М.А. Шолохову от Болгарии». На другой стороне – изображение памятника Свободы на горе Столетова.
– Молодцы! – громко воскликнул я по-русски, имея в виду всех габровцев.
Потому что это был не обыкновенный нож, а особенный, с несколькими дополнительными принадлежностями. А самое главное – габровцы дарили свой сувенир не от своего имени, а от имени всей Болгарии. Вот теперь и рассказывай о них забавные истории!
Седьмого сентября я позвонил Ивану Семеновичу и напомнил ему, что время моего пребывания в станице истекает – нога моя совсем уже зажила.
– Завтра утром передам вам ответ Михаила Александровича, – пообещал секретарь. – Но уверяю вас, что вам не стоит беспокоиться.
Но я все-таки чувствовал себя неспокойно. Состоится ли завтра встреча, о которой так много было передумано, и как она пройдет?
Вспомнилось, что рассказала мне Вера Никитична Губенко, заведующая Дворцом культуры города Константиновска.
Одним летом Вера Никитична повезла группу учеников на экскурсию в Вешенскую. Известное дело, на экскурсию в Вешки ходят не для чего другого, а с единственной мыслью встретиться с писателем. Дети очень заволновались, когда узнали, что Шолохов их примет, волнение перешло в скованность, с молчаливым почтением глядели они на дом писателя. Все это было, пока на пороге не показался Михаил Александрович, одетый просто, по-домашне-му. Он улыбнулся детям добродушнейшей улыбкой и, понимая их состояние, как добрый волшебник, рассеял их стеснительность:
– Приветствую вас, маленькие друзья! Хотите поглядеть на живого писателя? Ну, тогда глядите…
Постоял немного лицом к ним с поддельной серьезностью, повернулся направо, потом налево. Дети рассмеялись, глазенки засверкали, и они уже без стеснения окружили любимого писателя.
Подумал я и о том, сколько болгарских и советских людей во время моего долгого пути к Вешенской просили передать Шолохову свои приветы. Да и все письма, которые я получил в Вешенской из Болгарии и от советских друзей, заканчивались одинаково: «Большой привет Шолохову! Передай ему, что мы ждем от него новых книг…»
Представится ли мне случай передать эти поздравления?
Утром я вскочил от телефонного звонка.
– Михаил Александрович ждет вас, – узнал я голос Ивана Семеновича.
Жданный час настал. Я взял сувенир, проверил еще раз, на месте ли все принадлежности, и тронулся в путь. Дом писателя был недалеко от гостиницы. Я шел медленно – хотел спокойно обдумать интервью, которое кроил и мерил всю дорогу до Вешенской. Вот и дом, зеленая деревянная ограда, ворота. Меня встретил секретарь. Прошли через большой, полный зелени и цветов сад. Тут много деревьев, различных цветов, но в то же время просторно. Пока мы шли, Иван Семенович говорил: