Михайлов или Михась?

Якубов Олег Александрович

А теперь расслою-ка я это типичное одеяло лжи на составляющие лоскуты правды. В середине девяностых Сергей Михайлов действительно некоторое время жил в Вене – это правда. Но никаких особняков у него не было – это ложь. Он арендовал съемную квартиру. Зная его неподдельные гостеприимность и радушие, с уверенностью можно сказать, что у него бывали гости, это правда. А вот то, что в его съемной квартире была резиденция некой преступной организации, уже клевета. У Михайлов была своя коммерческая фирма, зарегистрированная в Австрии в полном соответствии с законами этой страны, сие правда. А вот то, что фирма занималась отмыванием денег, «украденных на родине», – опять-таки клевета, причем опровергнутая в процессе все того же женевского суда.

А теперь напомню едва не ставшую трагической историю

похищения австрийского бизнесмена Антона Кандова. Его похитили во время московской деловой поездки, увезли в Чечню и потребовали многомиллионный выкуп. Сергей довольно хорошо знал семью Антона, отца, старшего брата, решил помочь людям, чье горе было неизмеримым. Обратился за помощью к своим чеченским друзьям-спортсменам, с которыми знаком был много лет. Просла-вившие свою землю чемпионскими титулами и золотыми медалями самых престижных турниров мира, у себя на родине известные и уважаемые, эти люди освободили из плена австрийского гражданина, вернули его на родину. Кстати, за это никому не было уплачено ни единого российского рубля, ни американского доллара или ав-стрийского шиллинга. Так что имя Сергея Михайлова в середине девяностых действительно хорошо было известно правительству Австрии, которое выразило ему официальную признательность, – вот это истинная правда.

Сергей частенько любит повторять поговорку: «Добрая слава на печке лежит, а дурная слава по дорожке бежит». Тем и хороши народные поговорки, что истина их шлифуется веками. До правды-то докапываться надо. А это труд, порой нелегкий и чаще всего – неблагодарный. Для того же, чтобы оболгать человека, достаточно самой малой доли злого воображения, а порой и просто вульгарного желания деньжонок срубить по-легкому да листа бумаги, в совре-менном варианте – компьютера. Вот омская газета «Новое обозрение» составила список из «160 самых смачных кличек страны» – цитирую омичей. Начинается список кличек следующим образом:

«Ленин, Сталин, Киров, Молотов, Михась…» Комментарии, как говорится, излишни.

Одним из немногих в России, кто захотел все же докопаться до истины, стал главный редактор газеты «Мир новостей» Николай Кружилин. Николай Алексеевич – человек весьма самобытный. Он, доктор физико-математических наук, в начале девяностых, когда его знания в области математики стали никому не нужны, решил открыть газету. Называя себя и по сей день профессиональным читателем, Кружилин полагал и не ошибся, что он сумеет найти те темы, которые действительно интересуют читателя. Не ангажированный никакой партией или политическим движением, теперь уже не просто газета, а издательский дом, чья многомиллионная печатная продукция расходится в России, странах ближнего и дальнего зарубежья, «Мир новостей» вот уже двадцать лет придерживается одной-единственной концепции – объективности. Так вот, именно Николай Алексеевич Кружилин и стал инициатором пресс-конференции с Сергеем Михайловым вскоре после того, как тот из Женевы вернулся в Москву. Журналистской братии (или все же братвы?) собралось тогда великое множество, российские и зарубежные газеты и журналы, телеканалы и радиостанции спешили аккредитоваться на той пресс-конференции, продолжавшейся несколько часов. Сергей без внимания не оставил ни единого вопроса, хотя порой вопросы носили явно тенденциозный, если не сказать, провокационный характер. А в завершении пресс-конференции сделал весьма неожиданное для всех сообщение:

– Вы, господа журналисты, принесли немало горя мне, моей семье и близким своими вымыслами, обливая меня грязью и сочиняя обо мне всякие гадости. Но я христианин, а Бог велел нам прощать. Так вот, за все, что вы написали обо мне лживого до сегодняшнего дня, я вас прощаю. Однако впредь буду взыскивать. – Михайлов сделал намеренную паузу, наблюдая за реакцией зала на его слова, и раздельно, по слогам произнес: – По за-ко-ну. Исключительно по закону, и никак иначе. Ни одна ваша клеветническая публикация не останется больше без судебного иска с моей стороны.

Это заявление не только не возымело на пишущую братию желаемого действия, но, напротив, словно из чувства противоречия, а возможно, дабы доказать строптивому собственную силу, на него обрушили целый шквал самых невероятных измышлений. Казалось, что кто-то неведомый

конкурс объявил на самую изощренную и фантастическую ложь о Сергее Михайлове. На этот шквал адвокаты Михайлова ответили шквалом судебных исков и… выиграли все до единого! Даже самые опытные и изворотливые юристы, состоящие на службе крупнейших изданий, как они ни изощрялись, не смогли доказать, что за домыслами журналистов есть хотя бы один правдивый факт, подтвержденный документально. И тогда они спешили предложить Михайлову так называемое мировое соглашение: в обмен на отзыв искового заявления опубликовать опроверже-ние. Нельзя сказать, что это полностью остудило пыл ретивых писак, просто они научились, что называется, обходить острые углы, применяя формулировки, формально избавляющие от судебной ответственности. Оговорки типа «так называемый», «в определенных кругах известный», «по слухам из авторитетных источников» стали для них неким щитом. И все же эти злопыхатели не могли отказаться от мысли, что фамилия Михайлова утрачивает былую криминальную сенсационность, которой они вот уже два десятилетия пичкали читателей и телезрителей, повышая тем самым свой собственный имидж бесстрашных борцов с криминалом, а заодно и пополняя собственный бюджет.

Вот еще один характерный пример. Речь идет об игре КВН в Риге. «Здесь же был замечен известный сатирик Михаил Задорнов в компании Сергея Михайлова, в котором швейцарские следователи увидели некогда лидера “Солнцевской” группировки Михася, да доказательств не нашли. Но это так, кстати», – поведала «Комсомольская правда» своим читателям. А что, собственно, кстати? То, что Задорнов смотрел КВН, или то, что Михайлов любит эту игру? А может, все намного проще – автор всего лишь усомнился, имеет ли право некий Сергей Михайлов, родившийся в Солнцове, посещать КВН. Тем более что швейцарские следователи, не нашедшие за Михайловым никакой вины, надо полагать, о таком зрелище, как КВН, и слыхом не слыхивали. Это в Киеве, как известно, дядька, а в огороде – бузина. А в российских газетах – повсюду Михайлов. Стоит Сергею только появиться на людях в обществе какого-либо известного человека, это немедленно становится достоянием общественности. Да что там известного! И неизвестным перепадает от славы Михайлова.

Вскоре после того, как вышла в свет книга о женевском процессе, и мою скромную персону одарили вниманием и красочными эпитетами коллеги. В одной публикации назвали меня «певцом солнцевской братвы», в другой – «идеологом “Солнцевской” ОПГ». Знай меня коллеги получше, они бы так никогда не написали: петь я не умею вовсе – мне, как говорится, медведь на ухо наступил, а любой идеологии всю свою сознательную жизнь избегаю, как чумы. Публикация эта, впрочем, имела для меня некие, в общем-то, забавные последствия. Всегда ведь найдутся предприимчивые люди, способные деньги делать из воздуха, а уж использовать опубликованную информацию такие предприниматели просто мастера.

Вот и меня однажды вечером навестил довольно хорошо известный человек, чье мошенничество было вскоре «оценено» судом в восемь лет лишения свободы. Представлялся этот человек в зависимости от обстоятельств то высокопоставленным чиновником МВД, то полковником ФСБ, а то и вовсе «скромненько» – сотрудник по специальным поручениям аппарата президента страны. В моем конкретном случае он сказал, что по долгу службы имеет доступ к компьютерным файлам Интерпола. С явной тревогой в голосе поведал мне, что обнаружил под грифом «совершенно секретно, только для служебного пользования» материал, информирующий все спецслужбы мира о моей скрытой деятельности по совершенствованию преступных сообществ, разумеется, в первую очередь «Солнцевской» ОПГ, дружбе с криминальными лидерами, ну и прочими противозаконными деяниями. Всего тридцать две страницы.

– И для чего вы мне все это рассказываете? – проявил я неадекватное любопытство.

– Как для чего?! – Мой собеседник даже задохнулся от такой непроходимой моей тупости. Но тут же пояснил: – Во-первых, я много о вас слышал хорошего, во-вторых, мы земляки. Я тоже когда-то в Ташкенте жил. А землякам надобно помогать… – И он снисходительно улыбнулся.

– Теперь понятно, – поощрил я его отзывчивость к моей судьбе. – Ну, а чем мне, собственно, грозит этот строго засекреченный материал Интерпола?