Миланский черт
Шрифт:
Соня рассмеялась.
— Это вы так встречаете своих сотрудников?
— Да. В качестве тренировки.
Игорь закрыл за ней дверцу и сел к кучеру на облучок. Карета несколько раз дернулась и покатилась вперед. Соня чувствовала себя неловко.
Магазин «Колониальные товары Бруин» представлял собой некую комбинацию из бакалейной лавки, сувенирного киоска и канцелярского магазина. Здесь можно было приобрести туристские карты, романшские разговорники для начинающих, справочники по альпийской флоре и фауне, гималайскую соль, ароматические свечи, лечебно-тонизирующий и релаксационный чай и прочие остаточные явления различных опытов с ассортиментом, которые
Однако жители деревни предпочитали «Колониальным товарам Бруин» большие супермаркеты в долине. Там все стоило дешевле, да и выбор был совсем другой. На туристов тоже надежды было мало. Они уже не покупали у Анны Бруин фотопленку, поскольку все давно обзавелись цифровыми фотоаппаратами. К тому же «Гамандер», в ремонт которого новые хозяева вложили миллионы, вряд ли будет по-прежнему закрывать глаза на то, что туристы закусывают на террасе отеля купленными у Бруин бутербродами. Может, ей стоит начать торговлю прохладительными напитками и расширить ассортимент мороженого? Если, конечно, лето вообще когда-нибудь наступит. Начало июня, еще даже нет шести вечера, а в магазине уже приходится включать свет.
Она открыла дверь. Звяканье дверного колокольчика она уже давно не воспринимала. Рядом с входом стоял щит с надписью «Свежая клубника!». Он был затянут от дождя в полиэтилен. Сегодня она продала одну-единственную корзинку. Чтобы она еще раз когда-нибудь связалась со свежими ягодами!
Фрау Бруин вытерла щит тряпкой и внесла его внутрь. Когда она закрывала дверь, мимо проехала карета из «Гамандера».
На деревянном карнизе перед входом в кухню «Горного козла» лежала горящая сигарета. Огонек медленно приближался к краю карниза. Еще пять миллиметров, и на карнизе останется очередной след от сигареты, которых до него уже было немало.
Из кухни лились белый неоновый свет и звуки сальсы. Время от времени оттуда доносились звяканье сковородки или шум воды из крана. То есть для ресторанной кухни за час до вечернего наплыва гостей там было слишком тихо.
Педер Беццола вошел в помещение, взял с карниза сигарету и сделал глубокую затяжку. Он был в белой поварской куртке с пуговицами-шариками и монограммой «ПБ», в клетчатых брюках, в белом треугольном фартуке и в белом поварском колпаке. Все сияло девственной белизной, как у ведущего телепередачи «Кулинарные рецепты».
Педер прошел к стеллажу с продуктами длительного хранения — солью, сахаром, рисом, растительным маслом, консервами. Там стояли начатая бутылка бордо и пустой бокал. Он наполнил бокал и открыл окно.
В лицо ему повеяло прохладой и запахом дождя. Улица была пустынна. Он выбросил сигарету в окно.
К дому подъехал старый зеленый джип и припарковался перед входом в «Горного козла». Луци Баццель, пожилой коренастый мужчина в сером рабочем костюме, вылез из машины и направился к входной двери. Этот целый вечер будет играть в карты, пить пиво и съест один сальсиц [5] с хлебом. Может, два.
5
Особый сорт твердокопченой колбасы, который производится только в швейцарском кантоне Граубюнден и продается в виде прямоугольных батончиков.
Педер выудил из лежавшей на стеллаже пачки еще одну сигарету и снова закурил. Затянувшись, он положил сигарету на подоконник. К вину он пока еще так и не прикоснулся.
Послышался приближающийся неторопливый стук копыт. Педер закрыл окно, залпом осушил бокал и вернулся в кухню.
Дьякон церкви Сан-Йон Сандро Бургер не спеша шел между рядов скамей по центральному нефу и смотрел, нет ли забытых вещей. Он делал это скорее символически, потому что в будние дни вне сезона никто здесь ничего не забывал. Потому что никто даже не заходил в церковь. Кроме старой Сераины и еще более старой Анны-Марии. Но они всегда молились только перед алтарем Девы Марии и никогда ничего не забывали.
Лишь каждое четвертое воскресенье, когда патер Дионис служил мессу, Сандро Бургеру приходилось доставать пылесос. Да еще иногда во время туристского сезона, после посещения церкви какой-нибудь группой.
Он погасил лампаду перед алтарем и выключил дежурное освещение. Потом проверил, заперт ли главный вход, прошел к боковой двери, в последний раз окинул взглядом пустую церковь, вышел на крыльцо и запер дверь на ключ. Было ровно шесть часов. Завтра, в шесть утра, он вновь откроет церковь.
Дождь опять усилился. Бургер натянул на почти совершенно лысую голову капюшон непромокаемой куртки и направился к площади перед главным порталом. Оба фонаря на площади уже горели. Мимо проехало ландо отеля «Гамандер». Бургер помахал кучеру рукой. Это был его кузен, Курдин Йости. Лошади принадлежали ему, и он с недавних пор работал за жалованье гостиничным кучером.
Курдин помахал ему в ответ.
Джан Шпрехер ковылял по Теер-штрассе, постукивая по мокрой мостовой железным наконечником своей трости. Капюшон его старомодной куртки горнолыжного инструктора был поднят. Болтавшийся за плечами рюкзак из козьей шкуры потемнел от дождя. Шпрехер охромел в результате запущенной травмы, которую получил, работая лесорубом, и которая, однако, не мешала ему дважды в неделю оставлять дома свой трактор и проделывать нелегкий путь в деревню пешком. Его губы всегда были плотно сжаты и с годами стали от этого тонкими как бритва.
При виде кареты он замедлил шаг в надежде на то, что Курдин успеет повернуть во двор отеля. У него не было желания разговаривать с ним.
Кучер поздоровался со Шпрехером едва заметным жестом руки. Тот молча кивнул в ответ. Остановившись, он проводил взглядом карету до самого подъезда и увидел, как портье слез с облучка, раскрыл зонт и распахнул дверцу кареты. Из нее вышла молодая женщина. Джан повернулся и заковылял дальше.
К двери отеля вели несколько широких ступеней. Когда Соня ступила на верхнюю, стеклянная дверь бесшумно отъехала в сторону. Соня вошла в холл. Пахло краской и полиролью для мебели. Резьба, украшавшая стойку портье, швейцарскую, колонны, балки и перила лестницы, была выщелочена и заново покрыта лаком. Пожилая женщина в платье горничной пылесосила красный ковер. На высокой лестнице-стремянке стоял электрик и возился с тяжелой люстрой. За стойкой перед плоским монитором сидел молодой человек. Две женщины заглядывали ему через плечо. Одна из них была Барбара Петерс.
На Сонино появление, судя по всему, никто не обратил внимания. Лишь когда Игорь вошел с багажом и объявил: «Приехала фрау Фрай!», Барбара Петерс подняла голову. На лице у нее не было ни грамма косметики, что при ее чертах производило впечатление очень сдержанного макияжа. Волосы были искусно «растрепаны».
— Извините, у нас тут учебный процесс — компьютерные курсы прямо на рабочем месте. Разрешите представить — ваша коллега Мишель Кайзер, администратор, и господин Керн, который пока безуспешно пытается научить нас пользоваться его программами для гостиничного бизнеса.