Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
– И как они его изгоняют?
– В тот год они жгли большой костёр и громко кричали - так мне это виделось, потом они что-то варили на костре, кидали в котёл монетки, и после всем жителям нужно было выпить чарку.
– И даже детям?
– спросил Дуглас.
– Всем без исключения, - с лёгкой улыбкой кивнул Слоун, - я сам тогда был ребёнком. Помню, было похоже на отвар каких-то трав - горьковатый и слегка дурманящий.
– А какие монетки они бросали в котёл?
– спросил Миллстоун.
– Тогда у них была собственная валюта.
– Нет, я имею в виду металл, из которого они были сделаны.
– А, - протянул хозяин бара, - это было серебро. Они разрабатывали небольшой рудник и могли себе это позволить.
– И после обряда койот действительно исчез?
– Да, - ответил Слоун, - не знаю, из-за чего именно, но больше мы тел не находили.
– Очень интересно.
На улице послышался звук мотора. К бару подъехал санитарный фургон, в который загрузили тело, положенное в специальный мешок. Полицейские сворачивали свою деятельность и отправлялись в Джейквиль. Джон решил, что им бы тоже пора выдвигаться, чтобы успеть сегодня провести вскрытие.
– Скажите, а могу я увидеться с кем-то из того племени?
– Почему нет? Конечно. Они живут к северу от нас, поедете по грунтовке и точно не промахнётесь.
– Спасибо. И ещё одна небольшая просьба. Вы не могли бы как-то сообщить мне, на какое время будет назначен обряд, если они решат его проводить.
– Конечно.
– Пошлите телеграмму на моё имя в полицию Джейквиля.
– Сделаю.
– Благодарю, - сказал Джон, и, подхватив свою шляпу, направился на выход.
– Вы ведь найдёте его?
– спросил хозяин.
– Приложу все силы.
– Удачи вам.
– И вам всего доброго, - сказал Миллстоун, открывая дверь на улицу.
Дождавшись, пока санитарная и прочие машины двинутся вперёд, Миллстоун направился следом. Скорость была невелика, но приезжать в Джейквиль вперёд всех не было смысла, поэтому он раскинулся в кресле, закурил и предался размышлениям. А подумать было над чем. Проблема, как оказалось, была даже не полувековой давности, а уходила корнями ещё глубже в прошлое. У этого факта была одна большая проблема - никаких документов, связанных с этими происшествиями, найти не удастся: их просто нет. Главным же вопросом было то, почему до сих пор эти особи, при их способности выживать и распространяться, не заполонили всё вокруг? Он высказал его вслух, призывая Дугласа к обсуждению.
– Может быть, они понимают, что если перебьют всех людей, то им нечем будет питаться?
– пожал плечами стрелок, - вот и находят способы, чтобы и самим быть сытыми, и чтобы потомкам хватило.
– Кстати о потомках. Не думаю, что они вообще стареют. Как-то не спросил, когда был в Пеллине, но почему-то уверен, что ничего подобного в них не заложено.
– Тогда, выходит, они знают гораздо более длинную историю?
– предположил Дуглас.
– Да, - кивнул Миллстоун, - но я не думаю, что их заботило то, что происходило за рамками их небольшого мирка.
– Всё же думаешь, что они все сбились в одну кучу?
– Иначе никак. Интересно получается. Если принять во внимание, что одичавшие племена знали о них очень давно, то понятно, для кого Сладкая Салли держала экспансивные пули с серебром внутри. Это тоже может оказаться организацией, причём, гораздо древнее федеральной полиции.
– И стрелки там должны быть отличные.
– Стоп!
– воскликнул Джон, а лицо его приобрело выражение удивления.
– Что?
– Не те ли стрелки, которые способны убить человека с двух километров и владеют хорошо отлаженным образцом древнего оружия высокого класса?
– Интересная параллель, - ответил Дуглас, - только не вижу совершенно никакой связи.
– Это верно, - с досадой отметил Миллстоун, - ладно, сейчас нам больше всего поможет вскрытие.
Фоллер включил диктофон и поставил его в стороне. Надев перчатки, он подошёл к телу и стал ещё раз тщательно его осматривать, попутно надиктовывая протокол. В принципе, вскрытия как такового не требовалось - здесь убийца сделал всё за экспертов, нужно было лишь проанализировать.
– Отсутствует сердце, - вполне обыденно заметил Фоллер, продолжая рыться в том, что осталось от органов, находящихся в грудной клетке, - и кусок печени. Как будто попробовал, ему не понравилось, и он не стал её есть.
Криминалист повертел в руках печень и отложил её в сторону.
– Стойте, - вмешался Миллстоун, - то есть вы хотите сказать, что на ней есть следы?
– Да.
– От неё прямо откусывали?
– Скорее оторвали. Ну, или зубы у него такие редкие и непонятные. Не похоже на прикус человека, собаки, или даже волка.
– А на чей похоже?
– На следы когтей.
– А если представить, что это всё же были зубы?
– То тогда это очень редкий и странный мутант. Помню, когда я был маленьким, мы поймали большую крысу с очень кривыми зубами. Если представить, что она подросла раз в десять, можно сказать, что это она.
– Ладно, остановимся на когтях, только крыс мне не хватало.
– Тем более, что на шее точно есть следы зубов. Вы ведь не думаете, что его грызло два существа.
– Этого тоже не хотелось бы, - сказал Миллстоун, рассматривая отпечатки на шее.
Сложно было понять конкретно - вся шея с правой стороны была разодрана в клочья. Хотя, если проводить параллели с вампирами, то всё должно быть гораздо скромнее.
– Что вы можете сказать о зубах того, кто это сделал?
– спросил Джон.
– Да в целом всё то же, - пожал Плечами Фоллер, - я сказал бы, что это кто-то неимоверно сильный и настолько же голодный. Вряд ли то, что он не сразу нашёл нужный сосуд, можно было бы объяснить тем, что жертва сопротивлялась.
– Значит, сначала он пил кровь. А потом пресытился, и ему захотелось деликатесов, коим и стали сердце и печень, - сказал Миллстоун.
– Да. Не знаю только, насколько можно считать сердце деликатесом, - улыбнулся Фоллер.
– А вот что касается печени, что вы можете сказать о её состоянии в телах предыдущих жертв?