Милослава: (не)сложный выбор
Шрифт:
Холодный замок, враждебный замок. Чудятся мне здесь тени. За каждым углом я вижу врага, за каждой дверью ловушку. Только сила Браенгов сдерживает чары замка.
28 числа месяца апреля 781 г. от основания Галлии
Сегодня я едва не сломал ногу, оступившись и кубарем скатившись с лестницы. Нога опухла, но лекарь определил лишь растяжение связок, наложив тугую повязку. Замок ненавидит меня, и я его понимаю. Я втянул его молодого хозяина в игру, финал которой — плаха. Если бы я мог спасти хоть
Старший брат мой с детства отличался жестокостью и коварством. Сколько раз я находил моих щенков и котят зверски растерзанными, изуродованными, с выколотыми глазами и вскрытыми животами? До тех пор, пока я не отказался от любых питомцев. Не счесть, как часто брат устраивал мне жестокие ловушки. Подпиливал ножки стула, подкладывал колючки под седло лошади, унижал и смеялся надо мной. Измаранная тетрадка и тина в постели кажутся сейчас наиболее безобидными из его шуток.
Брат делал всё это не из зависти: он во всем превосходит меня. Учеба дается ему легче, он крепче физически, его зверь намного сильнее и крупнее моего.
Единственное, в чем я превосходил его — в магии, да и то скорее за счет упорства, чем за счет природных способностей. Но не превосходил второго сына моего отца — он был могущественнейшим магом, чем несказанно гордился.
Сейчас это не кажется важным. Но в тот момент, когда я решил, что буду лучшим королем для Галлии, нежели мои братья, я думал по-другому.
Кто вложил мне в голову мысль о том, что я достоин короны? Кто легкими намеками, случайными фразами, сказками на ночь с детства внушал мне, что я достоин большего?
Ответ не сложен — матушка. Она любила меня более других детей. Я был ее отрадой.
– -
Я задумчиво отложила дневник, потерев пальцами виски — голова разболелась. За окном вьюга уже не выла — бесновалась.
Интересный человек этот младший принц. Сколько ему было лет — двадцать? Двадцать пять? Вроде бы он уже достиг того возраста, когда мужчина должен уметь отвечать за свои поступки. Какая глупость — планировать покушение на короля, но не просчитать все варианты. Такие дела нужно проворачивать только в том случае, если уверен в успехе.
Создавалось впечатление, что заговорщики — мальчишки, заигравшиеся во взрослые игры. Возьму в библиотеке книгу, почитаю про галлийских королей. И королев тоже. Сдается мне, без матушки тут не обошлось.
Буря стучалась в окно, за окном стемнело, словно на замок опустились сумерки. В такую погоду даже волка занесет снегом. Я попыталась дальше читать, но сосредоточиться так и не смогла. На душе было тревожно.
Спустилась вниз, к слугам. Конюхи заводили скотину в нижний зал, боясь, что конюшню просто снесет ураганом, и животные погибнут.
— Часто здесь такая погода? — поинтересовалась я у сидящего возле камина Якоба.
— Бывает, — кивнул мужчина. — Не переживайте. Наверняка нам пришлют мага. Мы-то ладно, в замке не так страшно. В деревнях гораздо хуже.
— А лорд Оберлинг? — встревоженно спросила я. — Он отправился на рудники несколько часов назад.
— Вряд ли он далеко ушел, — пожал плечами Якоб. — Скорее всего, схоронился в старой дозорной башне. Не волнуйтесь, он опытный путешественник. И не в такой буран попадал.
Но я все равно волновалась.
Расхаживала по залу, тревожа людей, едва не заламывала руки. В углу, в наскоро сколоченном загоне мычала корова, блеяли козы. Слуги, собравшиеся у огня, мрачно на меня смотрели. Я им явно мешала наслаждаться теплом и покоем. Для них подобная погода была «немного ветренно». Для меня — стихийным бедствием.
— Да вызови ты уже мага, если так волнуешься! — не выдержала старая Шарлотта. — В самом деле, ураган за окном. Служба такая у магов — стихию усмирять, вот и пусть служат.
— Я не знаю, как, — опустила я голову.
— Это же замок Нефф, деточка! — кряхтя, поднялась Шарлотта. — Пойдем, покажу.
Я, недоумевая, пошла вслед за старухой в библиотеку, куда с момента прибытия заглядывала раза три. Не потому, что читать не любила, а потому, что именно в библиотеке мой супруг обычно изволял предаваться пьянству.
Сейчас здесь было пусто и темно. Зажгла светильники, огляделась. Скорее, это не библиотека, а кабинет, хотя и книг немало. Не очень большое помещение показалось мне уютным. Книжные полки высокие, до потолка — но только по одной стене. Большое окно, обрамленное изумрудными портьерами, расписанный сценами охоты потолок, широкий дубовый стол у окна. Стол показался мне коротковатым и смотрелся сиротливо. Вот если бы к нему приставить еще тот столик из башни, они составили бы вместе полноценный ансамбль. На полу чудесный пушистый ковер с геометрическим рисунком. Камин, маленький круглый столик и два глубоких кресла возле него. По обеим сторонам от камина висят портреты мужчины и женщины в полный рост. Мужчина черноволос, со жгучим злым взглядом и крючковатым носом: скорее всего, это батюшка моего супруга. Значит, с другой стороны его мать. Даже на портрете она казалась мягкой, доброй женщиной — с круглым лицом, покатыми плечами и пепельными локонами. Полная противоположность мужу.
На полке над камином стоят разные мелочи, которые приносят жизнь в дом: резная шкатулка из дерева, костяной кубок, подобный тому, что я видела у Тамана, магический шар, ныне пустой и с трещиной. А еще там стоит непонятный механизм с шариками разных размеров на веревочках. Вероятно, это и есть устройство для связи с магами?
— Это музыкальный прибор, игрушка, — посмотрела на меня как на дурочку Шарлотта. — Смотри!
Она отвела в сторону крайний шарик и отпустила его. Шарик ударился о другой, тот о третий. Зазвучала приятная мягкая мелодия.
Я задумчиво поглядела на Шарлотту и вдруг поняла, почему она так смущала мой взгляд. Высокая, хоть и с сутулыми от старости плечами, с белыми волосами и выцвевшими голубыми глазами, сейчас она неуловимо напоминала мне мою бабку Юлианну. Этот свободный жест, когда она надменно вскинула подбородок, протянула руку к музыкальной игрушке — это не движение прислуги. Костяк, сложение тела, форма бровей, высота лба — да она Браенг! Глаза, хоть и голубые, хоть и скрытые обрякшими веками, раскосы, как у рыси. Как, почему, откуда?