Милый пленник
Шрифт:
— Какая же ты глупая, Кэролайн, — сказала она самой себе и, смахнув слезы, спустилась в подвал.
Несмотря на то что был уже день, в подвале по-прежнему было темно. Кэролайн заметила, что почтенные дамы развязали Джеймсу ноги. Он сидел на одном из стульев, стоявших вокруг кухонного стола. Возле фонаря на столе была ваза с фруктами, а рядом с ней — небольшая тарелка и бокал вина.
Когда Кэролайн вступила в маленький крут света, Феррингтон сильным голосом пел последнюю фразу.
— Я пришла освободить вас, — сказала Кэролайн, показав ему нож. Она заставила себя посмотреть ему прямо в
— Кэролайн, я не собираюсь приводить магистрата.
Его голос проник ей в самую душу — и она почувствовала себя опустошенной и несчастной. У нее в горле стоял ком. Тяжелый и твердый. Она понимала, что больше никогда не увидит его.
Джеймс медленно подошел и встал рядом с ней.
— Кэролайн, посмотри на меня, — сказал он.
Она покачала головой. Нет, она не сможет выполнить его просьбу. Он хотел дотронуться до нее, но она отступила.
— Давайте я перережу веревки, — произнесла она. — Это очень трудно. Позвольте мне покончить с этим.
Она взяла нож. На этот раз отступил он.
— Мне не нужна свобода, — опустив руки, сказал Феррингтон.
Кэролайн едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.
— Когда Минерва рассказала мне о том, что они похитили вас, я решила, что она сошла с ума. Теперь мне кажется, что это вы потеряли рассудок.
— Нет, я потерял свое сердце.
Подняв голову, она посмотрела ему прямо в глаза.
Джеймс стоял так близко, что она чувствовала его дыхание. Кэролайн вспомнила все те моменты, когда она вот так же ощущала на своем лице его дыхание. Это было, когда он обнимал ее в гостиной, уставленной цветами. Когда они загадывали желания, глядя на звезды. Когда пузырьки шампанского щекотали ей нос и он смеялся вместе с ней. И когда он целовал ее, прижимая к груди и шепча ее имя.
Она влюбилась в Джеймса Феррингтона.
— Кэролайн, — сказал он.
В его голосе она почувствовала такое же сильное желание, какое сейчас испытывала сама.
— Я не хочу, — сказала она и замолчала. Кэролайн не верила, что может произнести такое.
— Чего ты не хочешь? — спросил Джеймс, и она почувствовала, что ее неодолимо тянет к нему. А ведь он даже не прикоснулся к ней.
Однако ей показалось, что прикоснулся. Хуже всего то, что она больше никогда не увидит веселые искорки в глубине его зеленых глаз, способных менять цвет от изумрудного до спокойного, темно-зеленого цвета лесной чащи.
— Я не хочу чувствовать то, что чувствую сейчас, — произнесла она с отчаянием в голосе.
— Но ты ведь чувствуешь это, не так ли?
Она боялась ответить ему.
— Кэролайн, я уже признался тебе во всем…
Она отвернулась от него, испугавшись нахлынувших на нее эмоций, испугавшись того, что ей очень нужна его любовь. Ей хотелось убежать. Подняться наверх, спрятаться в доме, быть как можно дальше от Джеймса. Однако в
— Кэролайн, я люблю тебя. Она попыталась вырваться.
— Пожалуйста, прошу тебя, отпусти меня, — попросила она.
— Доверься мне.
Кэролайн успокоилась, перестав сопротивляться.
— Не знаю, могу ли я доверять тебе.
— Позволь мне помочь. Ты не можешь больше жить, укутавшись в траур. Ты чувственная женщина. Женщина, которая верит в то, что экипажи могут плавать по воздуху, как пузырьки… Женщина, которая отвечает на мои поцелуи с безудержной страстью…
— Я не должна…
— Не говори так! Что может быть естественнее, чем держать тебя в объятиях? Кэролайн, я хочу тебя.
Она тоже хотела его. Но что из этого выйдет? Она не сможет стать его женой. Как только Джеймс узнает о ее бесплодии, он сразу откажется от нее, и, как поется в грустной песне о пастухе и пастушке, ее сердце разобьется, когда он покинет ее.
— Между нами ничего не может быть, — сказала Кэролайн и начала перерезать веревки.
— Кэролайн! — воскликнул Джеймс. Он попытался отдернуть руки, но она положила на них свою ладонь, пытаясь удержать его. Прикоснувшись к нему, она совершила ошибку. Его руки были сильными и ловкими. Джеймс был прав. Ей нужен человек, которому она сможет доверять. Ей необходимо поверить в то, что мужчина может полюбить ее так же искренне и преданно, как любит его она.
Однако сможет ли она доверять мужчинам после того, что пережила с Трамбаллом? Сможет ли снова поверить в любовь?
— Кэролайн, ты можешь перерезать эти веревки, но я не уйду из твоей жизни.
Нож дрогнул в ее руке, и, крепко сжав его, она прошептала:
— Ты должен.
— Я не могу. Неужели ты не понимаешь этого? Я не хочу жить без тебя.
Его слова попали прямо в цель.
Тщательно выстроенная ею защита, некий твердый кокон, в котором Кэролайн жила все эти годы, начал медленно разрушаться. Она устала от одиночества. И сгорала от желания. Да, она хотела Джеймса Феррингтона. Безумно.
Впервые в жизни Кэролайн осознала силу желания и это не испугало ее. И объяснялась ее смелость очень просто — она любила его. Любила его так сильно, что не могла не доверять ему. Кэролайн поверила: когда она признается ему в том, что бесплодна, он не оставит ее.
Веревки упали на пол. Джеймс теперь свободен. Однако вместо того, чтобы убежать, Кэролайн подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Кэролайн, я не уйду, — сказал он, упрямо сжав губы. Именно за это неукротимое упрямство она и полюбила его. — И тебе придется с этим смириться.
В ответ она подняла руки и, обняв его за шею, прильнула к его губам.
Глава 14
От удивления Джеймс слегка приоткрыл рот. Однако он быстро пришел в себя и, заключив Кэролайн в объятия, поцеловал ее.
Издав тихий вздох, Кэролайн буквально растворилась в поцелуе. Его поцелуй, прикосновения, запах — вот то, ради чего она теперь живет. И голова у нее шла кругом не потому, что она выпила слишком много шампанского, как это было в первый день их знакомства. Это не эротические фантазии, возникающие в бессонные ночи. Это реальность.