Министерство мокрых дел
Шрифт:
– Это ты зря, – засмеялся Борис, но в его глазах веселости я не обнаружил.
И палец мой от своей груди он отвел нерезким, но сильным жестом.
– Я тебе уже говорил и еще раз скажу. Меня кинули. На большие деньги развели. Я примерно знаю, где эти деньги надо искать. И только поэтому я еще живой. Но долго я искать пропажу не могу. В людях терпения мало. Уловил? – Это он употребил мое недавнее словечко. – К тебе у меня претензий нет. Хотя сначала мне показалось, что без тебя тут не обошлось. Ошибался,
Вот об Ольге он напрасно так сказал. Я ухватил Бориса за грудки и встряхнул. Он не ожидал подобного обращения, и его голова непроизвольно описала замысловатую траекторию.
Хлопнули дверцы машины. И только теперь я обнаружил присутствие прочих действующих лиц. От припаркованной неподалеку «Тойоты» к нам спешили два амбала. Их лица не выражали ничего, кроме готовности отделать любого, на кого укажет хозяин. Хозяином был Борис. Когда они приблизились, я отшвырнул Бориса от себя. Он угодил прямо в руки своих горилл.
– Так я не все сказал, – продолжал Борис как ни в чем не бывало. Поправил ворот рубашки и снова приблизился. Сейчас ему нечего было бояться. При первой же моей попытке ухватить его за шиворот я был бы в два счета приведен в неработоспособное состояние.
– Насчет подстилки жихаревской…
И тогда я его ударил. Он кувыркнулся под ноги своим охранникам, а в следующее мгновение я оказался на земле.
– Не бить! – крикнул Борис.
Но один из распластавших меня амбалов все-таки врезал мне по ребрам. Сделал вид, что не успел среагировать на команду хозяина.
– Так вот ее я давно мог завезти в лес, – сообщил мне успевший встать на ноги Борис. – И побеседовать на все интересующие меня темы. Но не хочу. Я против таких методов. До поры.
Лицемерил. Он не был стопроцентно уверен в том, что Ольга имела отношение к неожиданному исчезновению Жихарева. Потому-то ее и не трогал. Просто она была для него главным подозреваемым лицом.
От здания телецентра уже бежала охрана. Увидели, что происходит нечто нехорошее.
– А ты меня разочаровал, – сообщил мне Борис. – Я думал, ты умнее. Ладно, поехали, – это он своим гориллам.
Только тогда я смог подняться. Видел, как они сели в машину. Газанули, умчались прочь. Подбежали охранники.
– Номер их запомнили?
– Проморгал, – соврал я. – Да и сумерки уже.
Мне позвонили из прокуратуры и пригласили для беседы. Для беседы – это так сказал позвонивший мне человек. Я вспомнил его сразу же, едва увидел при встрече. Похожий на баскетболиста здоровяк, который допрашивал меня после налета на банк. Семенов его фамилия. Я приготовился к долгому, обстоятельному разговору. А у Семенова, оказывается, для меня был заготовлен сюрприз.
– Что там у вас случилось с Уваровым?
– С кем? – не понял я.
Семенов посмотрел на меня красноречивым взглядом. «Милый мой! – говорил его взгляд. – Непонятливых я вижу в этом кабинете каждый день. Но ни один еще не ушел отсюда, не рассказав всего, что меня, следователя прокуратуры Семенова, интересует».
– Уваров, – проявил долготерпение мой собеседник. – Борис Александрович. Президент торгового дома «Союзпродукт».
Откуда же они проведали про Бориса? Только вчера случилась эта наша стычка, а сегодня вот прокуратура любопытствует.
– А что такое с Уваровым?
– Напал он на вас.
– Не было вроде такого.
– А вроде было.
Его готовность играть в эту игру до бесконечности мне не понравилась.
– В чем дело? – спросил я. – Чего вы от меня хотите?
– Что у вас произошло с Уваровым?
– Ни-че-го!
– А вот у нас сведения.
Похлопал ладонью по тощей папочке.
– Откуда сведения?
– От людей.
– Кто они?
– Есть такие, – ответил Семенов уклончиво. – Все-таки телецентр такое место… Особого присмотра требует. Было кому сообщить.
Или охранники просигнализировали. Или кто-то другой, кого я не заметил вчерашним вечером.
– Вообще, странно, что вы в милицию не обратились, – сказал Семенов и посмотрел на меня выжидательно.
Как будто ждал, что сейчас я начну суетиться и бормотать что-то о том, что хотел заявить, как раз сегодня собирался это сделать, но вот не успел. Но я ответил ему молчанием.
Семенов выдернул из папки чистый лист бумаги, придвинул его мне.
– Пишите, – сказал мягко, но настойчиво.
– Что?
– Заявление.
– О чем?
– По факту нападения.
– Нападения не было.
– И рубашку вам не порвали? – спокойно осведомился он.
И об этом знает. Точно, охранник просигнализировал. Он еще сказал мне вчера: «Эх, рубашечку вам попортили».
– У вас агентура? – спросил я. – Повсюду свои люди?
– Можете так считать, – и опять придвинул ко мне чистый лист.
– Я заявление не буду писать.
– Почему?
– Не буду.
Я никак не мог понять, зачем ему мое заявление. Спрашивать бесполезно. Не скажет.
– Это личная просьба Мартынова.
– Мне это безразлично, – сообщил я.
– Мы можем дать делу ход иначе. Не по вашему заявлению.
– Воля ваша.
Но им почему-то была нужна именно моя писулька. Семенов промучился со мной еще минут тридцать, заходя и с того боку, и с этого. Я твердо стоял на своем. В конце концов он ушел, оставив меня в кабинете одного, и отсутствовал довольно долго. Вернулся не один, а с Мартыновым.