Мир без России
Шрифт:
На поверхности все названные школы или течения вроде бы различаются, по крайней мере по форме. На самом же деле все они перепевают вариации американской исключительности, и все исходят из одинакового убеждения относительно нынешней международной ситуации.
Мифология однополярности. Она исходит из двух посылок: 1) несмотря на распространение либеральной демократии, мир оказался более сложным, непредсказуемым и опасным по сравнению с периодом холодной войны; 2) «установление мирной и стабильной международной системы соответственно зависит от морального и политического
Первая посылка совершенно верна. Вторая — что США мировая «сверхдержава», устанавливающая мир и порядок, весьма сомнительна.
На самом деле, полагает Сантис, это не так. Мир не может рассматриваться как процесс американизации, и вот почему.
Во-первых, в отличие от экономического доминирования после Второй мировой войны, Соединенные Штаты ныне больше не обладают ресурсами, чтобы решить мировые проблемы. Сейчас доля мирового производства США составляет около 20%. Хотя это и немало, но надо учитывать громадный торговый дефицит, наличие золотого запаса где-то на уровне половины Европейского союза, а также то, что США являются «крупнейшим мировым должником».
Во-вторых, образ глобального шерифа не соответствует настроениям американской общественности из-за увеличивающихся различий между социальными группами и их интересами. Хотя существует широкая поддержка в распространении либерально-демократических ценностей, НАТО и, как было отражено в опросах населения в 1998 г. в связи с иракским кризисом, выборочных военных ударов, в целом общественность выступает против американских интервенций как способа решения вопросов в отдаленных местах, что воспринимается как отвлечение от ежедневных забот американцев.
В-третьих, из-за отсутствия глобальной угрозы миру США, скорее всего, столкнутся с трудностями в деле международной поддержки их политики. Пример: ООН и ключевые европейские союзники были против использования военной силы против Ирака в 1998 г. и первоначально отнеслись равнодушно к использованию силы против Сербии в связи с событиями в Косово.
Концепция взаимности (The Concept of Mutualism). В этой связи Сантис выдвигает концепцию взаимности, которая формулируется им как «концепция международных отношений, скорее базирующаяся на интересе, чем на нормах. Она делает упор в большей степени на региональные, чем на глобальные подходы в деле международного сотрудничества, признает сохраняющуюся важность государства и по своей сути является негегемонистским подходом к международной безопасности». Ее привлекательность для политиков становится очевидной при ее применимости к нарождающимся тенденциям в экономике, социальных, культурных и политико-военных областях.
Взаимозависимость экономик различных регионов и стран требует более активного участия государства в установлении «дорожных правил», которые уменьшают частотность финансовых обвалов и сдерживают алчность и излишества необузданного рынка.
Евродоллар ведет еще к одной денежной системе. «Появление евро как альтернативной резервной валюты не только поможет странам, которые ведут торговлю с Европой, стабилизировать их обменные курсы, но также уменьшит американское бремя быть банкиром всего мира».
Сантис обращает внимание на такой важный элемент своей концепции, как культурная терпимость. «Социальная и экономическая интеграция, — пишет он, — не может быть прочной без конструктивного участия различных культур, из которых она состоит. Национальные и международные связи требуют бережного отношения к различным культурным традициям и ценностям».
«Кроме того, могут ли американцы быть уверенными, что наше — это единственный путь к свободному и гармоничному обществу? В мире «плюрализма ценностей», если использовать термин Исаака Берлина, мы должны быть терпимы к политическим выборам других — и это, что должно быть подчеркнуто, не дается богом, а является продуктом различных культурных традиций и опыта».
Концепция взаимности предполагает решение региональных проблем на основе безопасности и сотрудничества без привлечения США или ООН. Только если невозможно решить эти проблемы с помощью региональных институтов безопасности, следует обращаться к внерегиональным силам. Но и в этом случае США не стоит торопиться вовлекаться во все горячие точки планеты.
Таким образом, концепция взаимности Хью де Сантиса фактически является разновидностью концепции выборочной вовлеченности, которую отстаивают в основном ученые, работавшие в госдепартаменте.
Самуэль Хантингтон: концепция одно-многополярного мира
Известный американский профессор Гарвардского университета Самуэль Хантингтон представляет оригинальное видение мира, а также место и роль США в этом мире. Во многих работах он доказывал неизбежное столкновение цивилизаций18. Позднее он, судя по всему, пришел к выводу, что чисто цивилизационные отличия недостаточны для столкновения, и поэтому он обратился к анализу геостратегической структуры международных отношений, неравновесность которой является, как минимум, дополнительным источником конфликта. Он полагает что глобальная политика всегда вертелась вокруг силы (power) и борьбой за силу. В нынешней же ситуации произошли изменения, поскольку появляющаяся структура весьма отличается от периода биполярности.
Он утверждает: ныне существует одна сверхдержава, что, однако, не означает однополярного мира. Он напоминает, что веками существовали сверхдержавы, например в эпоху Римской империи. В районе Восточной Азии гегемоном был Китай. Биполярная система строилась на соперничестве двух сверхдержав, возглавлявших свои коалиции и боровшихся за влияние среди неприсоединившихся государств.
Многополярная система всегда конструировалась из нескольких великих держав, сравнимых по силе (strength), которые сотрудничали и соперничали друг с другом, как это было веками в Европе.
Нынешняя система не соответствует ни одной из предыдущих систем. «Вместо этого она представляет странный гибрид — одно-многополярную (uni-multipolar) систему с одной сверхдержавой и несколькими великими державами». «США, конечно, является единственной сверхдержавой с преимуществами в любой сфере силы — экономической, военной, дипломатической, идеологической, технологической и культурной — с возможностями отстаивать свои интересы практически в любой части мира». Это первый уровень.