Мир Дому. Трилогия
Шрифт:
– Нету. Пусто здесь, – доложил Ринат вернувшись. – Наши следы – они по краю, вдоль стен. Я запомнил как входили. Но центр – вообще весь этот перрон – не тронут. Здесь давно никого нет.
Серега выругался сквозь зубы – кажется, догадка верной оказалась…
– Злодей, оставляю тебе Одноглазого. Сиди, смотри нашу жопу. Двенадцатое и остальные со мной, пройдем до мотовоза. Тундрыч, а ты ворота глянь. На всякий случай.
Оставив Рината возле ворот, продвинулись до мотовоза. Состав оказался длинным, целых десять вагонов. Внутри стандартный плацкарт с отсеками и проходом по центру. Пыль, запустение. Двери вагонов нараспашку – как прибыл, пройдя свой последний путь, с тех пор так и стоит. Распределившись, прошли весь
Выбрались наружу. Комоды с бойцами дисциплинированно притихли за ребрами друг напротив друга по обеим сторонам тоннеля. Но какой смысл уже шифроваться?.. Понимая, что на скрытность можно плюнуть жирным плевком, Серега врубил фонарь на полную мощность и посветил вглубь галереи. Так и есть. То самое, чего так боялся. Уже в сотне шагов от головного вагона виднелось первое, пока еще не критичное, повреждение галереи – одно из тюбинговых колец сместилось вправо, словно гнилой зуб в ряду ровных и здоровых. Торчали корявым рваньем лопнувшие трубы, валялись секции вентиляционных коробов, сквозь разошедшиеся швы тюбинга в галерею осыпалась порода… А дальше еще одно, и еще, и еще…
– Тундра – Карбофосу, – щелкнул наушник. – В общем я тут огляделся… Ворота давно закрыты стоят. Ноль.
Серега мрачно угукнул. Этого доклада он уже ожидал. Там и без Тундрыча все понятно. Еще когда мимо проходил – светанул на пол у ворот: пыль не тронута, лежит толстым слоем. Пусто. Он вообще пуст, этот чертов узел! Теперь нужно было решать: двигаться вперед – и, возможно, прийти в тупик – или уходить по Кольцу, а то и вовсе нижними горизонтами, до следующих пересечений с транзитными. И пытаться найти что-то там. Вслепую. Вникуда, не имея вовсе уже никаких ориентиров. Только эти два варианта – ибо соваться на завод, даже имея и приказ прояснить вопрос по поверхности, Серега не собирался. Он поднял руку, нашаривая закрепленную на грудной броневой пластине тангенту – и вдруг наушник, щелкнув, торопливым голосом Тундры произнес:
– Командир… погоди… Тут петли… Поворотные петли у ворот… Они вэдэшкой смазаны!.. Здесь они! Здесь! Засада!!!..
Ползая носом в бетон и постепенно сужая круги, Ринат честно пытался высмотреть следы иного присутствия. Он вообще старался делать всё основательно, даже когда был заранее уверен в результате. Вот и сейчас. Сказано, нюхай – значит нюхай. Командиру виднее. И хотя он, осмотрев уже вход на перрон, убедился, что в этих краях давно никого не объявлялось – а значит, хрен что найдешь и здесь, у древних ворот, запертых еще в те времена, когда сам шайтан копал эту шахту – все же он работал со всем старанием.
Дело следопытское – хитрющее. Вот сможет, скажем, простой человек на земле след заметить? Конечно, сможет. Но увидит лишь обычный отпечаток. А для Тундры – книга целая! Сколько времени следу? Когда здесь прошли? Здоров ли тот, кто наследил? А если механизм это – исправен ли и полон ли топливник? Спешил, когда шел, или просто гулял? Нагружен или налегке?.. А попробуй отличи след человека бодрого, полного сил, от следа человека уставшего! Сможешь?.. Во-о-о-от. А они всегда отличаются. И порой так сильно, что сразу картинку видишь. Еще бы научиться след человека честного от нечестного отличать… тогда бы он Букаша враз раскусил. Шепнул бы командиру. Карбофос – он же вон как огорчился. Первые дни как лунатик ходил, почти всю командирскую работу на себя Злодей забрал. Теперь-то отживел – но лицо нет-нет да и кривилось горечью. Да и научник мелкий… Тяжело это, вот так друга потерять.
Серый бетон пола у самых ворот разнообразием не баловал, тонкая пленка пыли цела. Тундра мазнул по ней пальцем – убедиться, что глаза не обманывают – и на бетоне появился росчерк-запятая. Чуть прибавив фонаря, он осветил подходы, осмотрел рельсы, ныряющие под нижнюю кромку – снова безрезультатно. Пусто, как у шайтана в черной душе.
Пододвинувшись поближе, принялся за сами ворота. Слой мелкой пыли лежал и здесь – и на самих створках, и на полосах металла, приваренных к створкам поверху и понизу. Но… взявшись за ворота, Тундра сразу впал в сомнение. Что-то теребонькало в душе за струнку, а что – поди пойми. Кропотливо осмотрел стыки, кромку, прополз вдоль всего порога – но пыль, вбитая легким сквознячком, лежала и там. Да точно не открывали! А смущение в душе – шайтан во искушение вводит. Да и плевать на него, беса…
– Тундра – Карбофосу, – продолжая изучать нижнюю кромку и рельсы, запросил он. – В общем я тут огляделся… Ворота давно закрыты стоят. Ноль.
– Угу… – донеслось с той стороны – командир был разочарован.
Ждал нового приказа – но Карбофос молчал. Думает, наверно. Тундра поднялся с колен, разогнулся, набирая полную грудь воздуха… и застыл. Понял вдруг, в чем нестыковка. Принюхиваясь, потянул носом еще раз, потом еще… Пахло как будто рыбой. Слабо, на пределе – но пахло. И как раньше-то не сообразил!..
Шагнув к правому косяку, он прикрутил немного фонарь, чтоб не отсвечивало от металла – и посветил на нижнюю петлю. Точно. Прямо посредине, на стыке из-под верхней поворотной части, тонко сочилось жидкостью. Вэдэшка. Смазана же петля, мать вашу! И не нужно семи пядей во лбу, чтоб сообразить…
– Командир… погоди… Тут петли… Поворотные петли у ворот… Они вэдэшкой смазаны!.. – дернув тангену, зачастил Тундра. – Здесь! Здесь они!.. – и уже чувствуя, как подрагивает бетон, отзываясь на тяжелую поступь механизма за створками, что было воздуха в легких заорал: – Засада!!!..
Ворота громыхнули, дрогнули – и створки, размыкаясь, поползли вперед.
Одного короткого мгновения Сереге хватило, чтоб понять ошибку. То, что снаружи перрон в запустении, – не значило, что нельзя подойти внутренними переходами! Ах ты ж бар-р-ран! Ведь они знали, что в составе обоймы следопыт! И учли! Пусти клеща по потолку, чтоб он к воротам подобрался, смазал петли – все, дело в шляпе! Декорации готовы, ловушка заряжена, можно начинать!
Но в то же время присутствовала и некая радость. Не бесполезен узел! Есть дальше выход, е-е-есть! А с противником, дай бог, справимся!
– Карбофос – Тундре! Рви оттуда! Быстро! – заорал он. – Как понял?!!..
Ринат молчал. Зато уже в полный голос говорила галерея – лязгало сталью, тяжело долбило о бетон, слышались короткие рявкающие команды – враг, выбираясь в транзитную, разворачивался для удара.
– Бегом! – коротко скомандовал Сотников – и во все ноги рванул вдоль вагонов. Успеть занять выгодную позицию, оценить силы, понять, с кем имеешь дело…
До самого хвоста бежать не пришлось. Галерея изгибалась через пятьдесят шагов – и в глубине уже бурлило движением. Упав за ребро, Серега коротко оглянулся – вся его гвардия была здесь же. Маньяк с Хенкелем и Шпион, рассредотачиваясь, ушли левее, под колесную пару, Знайка – ребро за спиной, еще через три – Гоблин. Точка – шустро сообразил! – уже карабкался на крышу вагона. Здесь не нужно указаний, пацаны сами соображают кто куда… Высунувшись из-за ребра, оценил по расстоянию – сто метров с небольшим. Прямой выстрел. Уже хорошо. Враг перемещался, занимая позиции – движения явно человеческие. Кадавры. Десяток голов вдоль правой стены, десяток вдоль левой. Немного – тоже хорошо… Правда, какие-то непривычные кадавры. Смутно-различимо зеленели странные шлемы – чуть сплюснутые с боков, на лобовой пластине выступ-нарост, словно короткий толстый рог, упакованы в анатомические комбезы, повторяющие мышечные формы… Экза? Наверняка. А значит, и броня соответствующая. Серега почувствовал, как сердце сжимается в неприятном предчувствии… И ведь там каждый в такой! Употеем, сука, ковырять…