Мир Дому. Трилогия
Шрифт:
– Думаешь, можно там жить?
– Я не верю Программатору. Да и странно, если б иначе… Воздух там есть. Ветер же. А если воздух – значит можно. Наврал нам старый хрен. Я вообще думаю, что все, о чем он говорил – Территория, Ди-Эм-Ай, объект «Москва» – все там. На поверхности.
– И Орден.
– И Орден, – поддакнул Илья. – Всё никак Центуриона забыть не можешь?
Забудешь тут. Шибануло тогда – как рельсой по голове. Серега ни на секунду не допускал, что Марк может оказаться предателем – слишком уж силен был его авторитет и слишком много сделал он для Дома. Но тогда вытанцовывалось нечто совершенно мерзкое… Дом считал, что кадавры – это человеческие организмы, выведенные машинами искусственно. Закон охоты требовал снятия отпечатков с каждого уничтоженного организма – и это требование исполнялось. По возможности, конечно. До сей поры отпечатки не бились с базами, и люди были спокойны. Но преисподняя подсунула очередную чертовщину. Неужели кадавром можно сделать любого? Как бы ни был предан ты своему делу и своей Родине, какие бы идеалы ни воспринял – неужели существовали технологии, которые запросто могли всё перечеркнуть? Стереть из памяти? Неужели этот Орден и этот Монарх, о котором шептали кадавры, так сильны? Вскрыли череп, почистили мозги, зашили – и все, совсем другой человек. Но тогда и Сова?.. Тогда и – отец?!.. И это уже было выше его сил.
Но Центурион дал не только эти страшные догадки. Он дал и разгадку. Пусть и совсем другого толка. Теперь – после Центуриона, после того, что выцарапал он из Ильи, после конгломерата информации, которую мелкий влил в него на одном
…Состав газа, выбрасываемого во время прорывов, – это смесь всякой дряни, рассказывал Знайка. Сероводород, свинец, различные бактерии, о которых мы не имеем никакого представления. Все это образуется где-то внизу – и время от времени проникает на наши горизонты. Какая-то часть этой дряни безопасна, а какая-то – очень опасна для человека… Именно отсюда все те болезни, которым подвержены люди. Но куда интереснее вещество, которое обеспечивает доставку отравы в организм. Агент-альфа. Мы сумели выделить его очень давно – и все эти годы продолжаем изучать. И… это просто поразительно. Самое главное – и основное – свойство агента: абсолютная проникающая способность. Удивительно здесь то, насколько быстро он встраивается в хромосомный набор – иммунные системы пропускают его без задержек. Раз – и все. Никакого отторжения. Никаких побочек. Сам по себе он нейтрален – но в сочетании со всей той дрянью, что содержится в прорывах – чистейший яд. Он протаскивает эту дрянь в организм – и вбивает в геном. Но если выделить его и прицепить нужные вещества… – Илья выделил интонацией, – можно получить очень любопытные результаты.
Здесь начинается уже чистая генетика. Я попробую, конечно, объяснить – но довольно грубо и приближенно… Допустим, ты хочешь что-то поменять в человеке. Исправить ошибку, улучшить, вылечить его, наконец. Чтобы перепрограммировать геном, нужно влезть в клетку. Раньше для этих целей использовали вирус – ты упаковываешь мутацию как в чемодан, заносишь вирус в тело, и он начинает проникновение. Но на пути встает иммунная система, которая обладает приличным арсеналом противодействия. Это и фагоциты, которые жрут бактерии и вирусы, и система комплемента, которая делает в них дыры, и так называемые «натуральные киллеры», лимфоциты, которые умеют впрыскивать в бактерии разрушающие химические вещества… В общем – достаточно. Но все это не работает для Альфа-агента. Для защитных систем он абсолютная невидимка. Он проскальзывает мимо, входит в клетку и встраивается в геном. Мгновенно и без эксцессов. Правда, тут важна еще геномная карта. Мало проникнуть через оболочку клетки – важно знать пункт назначения. Если доставить пусть даже и полезное вещество, но не туда – все равно что в чай вместо сахара соли с перцем сыпануть. Вроде и нужные специи – но не к месту. А от этого и результат на противоположный сменяется. Так же и в геноме. Можно и мутацию спровоцировать, и вообще кучу всяких болячек. И вот с доставкой, к сожалению, у нас имеются немалые проблемы. Кое-что мы знаем – и этого достаточно для некоторых целей… но мало, очень мало! Человечество так и не успело расшифровать геном. Успехи были, еще в две тысячи десятом году ученые объявили, что получена черновая расшифровка. Однако знать буквы чужого языка – не означает познать его весь. Чтоб уметь писать – нужно знать, как складывать буквы, как образовывать слова и предложения. Если ты умеешь писать – напишешь интересный текст. Если же нет… Так что с «Букетом», спросил Серега, который слушал во все уши. Не отвлекайся. Ближе к нашим баранам. Знайка кивнул. А с баранами так. Я тебе сейчас скажу – но до возвращения в Дом ты забудешь. Это – абсолютно секретно. Договор? Договор, кивнул Серега. Давай, бухти. Илья шмыгнул носом. Помнишь те якобы витамины, что ставили вам в Академии? Весь первый год перед отбоем в жопу кололи. Так вот это и есть «Букет». То самое вещество, препарат, документацию по которому и пробы забрал с Новой земли Иван Дюмин. Мы сумели наладить производство. М-БИО плюс Агент-альфа – равно «Букет». Но беда в том, что необходимые для М-БИО компоненты содержатся только в медицинских комплексах платформ. Нигде больше. Поэтому «Букет» невероятно ценен и его не так много, как хотелось бы. И получают сыворотку только те, кто прошел Дальние Казармы. Лучшие. Он замолчал и вопросительно уставился на товарища. Но ведь нам прекратили его колоть, помолчав немного, сказал Серега. Или отката уже не будет?.. Илья кивнул. Прекратили. Но хромосомы уже перестроены. Достаточно годового курса – и изменения закрепляются, навсегда остаются с тобой. Так это что же получается, разочарованно протянул Серега. Это что же… не я сам всего добился? «Букет»? Но я же пахал, как проклятый! Я же… Мы же… Да мы все, кто через Казармы прошел – мы черт знает что выдержали! Нас же воспитывали, что это все – наше! Наши старания! Наша работа! Кровавый пот, мозоли – все наше! А тут оказывается – «Букет» какой-то?!.. Знайка ржанул. Я прямо предчувствовал твое возмущение. Успокойся. Кровавый пот – он только твой и ничей больше. Вся та пахота, которая тебе досталась. ЭМ-БИО всего лишь повышает твои возможности, позволяет телу прыгнуть чуть выше заложенного изначально предела. Твой личный максимум – плюс пятнадцать-двадцать процентов. Препарат немного меняет две хромосомы, повышает содержание митохондриального белка, что дает резкий скачок клеточной активности, мышечной эффективности, оксигенации [101], увеличивает скорость нейровосстановления, скорость прохождения импульса до мозга и обработки информации, выдачи и прохождения до объекта исполнения – пальца, который нажимает на спуск. Что в итоге?.. Скорость. Когда мы штурмовали логово – я даже уследить за вами не успевал. За теми из вас, кто прошел Дальние Казармы и получил полный курс препарата. Я еще только успевал сообразить, что вижу аборигена – а он уже был мертв. То же самое и тогда, когда ты с четырехсотым махался. Да и вообще всегда, на любой охоте, когда с машинами схлестнемся. Выпадаете вы за восприятие. Понимаешь? Обычный человек – не успевает. Он только лишь успевает осознать, импульс только лишь приходит в мозг… а вы, кому кололи «Букет» – уже и реагируете. Серега поскреб макушку. Но я как-то сам не чувствую, что двигаюсь быстрее…. И никогда не замечал. Ну то есть как… Да, я видел, что реагирую быстрее дикарей… но я думал что это все благодаря подготовке! Нас же как выдрючили, а?.. Все само идет, автоматом! Илья фыркнул. А с машинами ты как работаешь? Быстрее? Быстрее, пожалуй, задумался Серега. Этот вопрос словно отворил какую-то дверку и в голову вдруг хлынули картинки: поднимающийся ствол механизма и чувство, что он не успевает и уже вот-вот пройдет выстрел… Но только с шахтными. Те же бармалеи – уже на равных. Почти. Разве что самую малость опережаю… Знайка кивнул. А я даже за шахтными часто не успеваю. И гражданские тоже. И даже в ПБО немногие. Никто из нас не успевает за механизмом, контр'oллер всегда быстрее. Вот тебе те самые пятнадцать-двадцать процентов «Букета». Все остальное решает подготовка. И мозг…
– Ты ничего не чувствуешь? – спросил вдруг Илья.
Серега встрепенулся, осматриваясь и пытаясь понять, что имеет в виду мелкий – но вокруг по-прежнему стоял холодный мрак.
– Нет. А что?
– Похолодало, – медленно проговорил Знайка. Он стоял, замерев посреди галереи и прислушивался к своим ощущениям. – И явственно похолодало… У тебя термометр на рюкзаке. Глянь.
Серега, скинув рюкзак, нашарил кругляшок термометра, подставляя его под луч света… стрелка показывала ноль.
– Ноль градусов, Знай. До нуля упало, – сказал он, чувствуя, как ворохнулось в груди. – В первый раз вижу…
– Скоро уже, – кивнул научник. – Может, уже и завтра… Слушай, я тут подумал… а не спрятать ли Путеводитель? Планшетник я зашифровал – но бумага-то расскажет…
– Надо, – кивнул Серега. – Упустили мы этот момент. Куда?
– Да хоть вон, – Знайка кивнул на щель между кольцами тюбинга и кучу выпершей наружу земли. – Пихнем в пакет да прикопаем. И ничего ему не будет.
Путеводитель, и без того уже запаянный в один слой пленки, засунули еще и в пакет – и, соорудив схрон, ямку по локоть глубиной, спрятали. Ориентир – лопнувшая труба воздуховода. Прикинув, сложили сюда же и планшетники. Как показала жизнь, есть программаторы и посильнее Знайки. Хотя мелкий и буркнул что-то вроде «это еще доказать надо» – Серега был неумолим. Не в игрушки играем.
– Привал? Или нет? – спросил он. – Три часа назад отдыхали. Может, еще по чайковскому? У тебя зуб на зуб не попадает…
Знайка замотал головой.
– Давай еще пройдем. Я в норме, километра полтора отмахаю…
– Ну как знаешь…
…Все остальное решает подготовка, повторил Илья. И мозг. Именно подготовка основа всего. И вас, армейцев, и нас, научников. Причем – на всех этапах, начиная с самого детства. И детский сад. И школа. И Академия. И даже дома. Родиковым разработан был целый комплекс мер, я бы сказал – целая система воспитания подрастающего поколения. Допуск у меня есть, я все ж ведущий научный сотрудник. Смотрел и программу, читал и материалы. Там сто-о-олько всего… Илья покачал головой. Я поначалу удивлялся, как один человек смог разработать такую глыбищу?.. Теперь-то знаем, что это целый институт работал. Но тогда… А мне вот батя сказки рассказывал, сказал Серега. Это что же, сказочки – тоже система воспитания? Как на мозги влияют какие-то сказки?.. Илья усмехнулся. Да, брат. Влияют. И еще как. И особенно на детский. Любая устная или письменная информация, получаемая мозгом, заставляет нас включать воображение. В отличие от готовой картинки, дающей мозгам рафинированную пищу, которую нет нужды перерабатывать. Ее уже переработали и подготовили за тебя. Глотай. Но мозг – не работает, когда ты просто глотаешь. Не учится. Дальше – больше. Когда мозг учится – он прокладывает новые пути для мысленных электрических импульсов. При этом электрический сигнал должен перепрыгнуть через щель синапса для образования новых связей между нервными клетками. Эту дорогу труднее всего пройти в первый раз. Но по мере обучения, когда сигнал преодолевает синапс снова и снова, раз за разом, связи становятся все шире и прочнее. Натаптывается сначала тропка, потом – колея, а потом и широкая дорога строится. Растет и число синапсов, растет число связей между нейронами. Образуются новые нейронные микросети, в которые и встраиваются новые знания. И вот только тогда можно считать, что человек, наконец, чему-то научился. Эта способность мозга называется нейропластичностью. Именно число микросетей в мозгу, а не его объем или масса, имеют определяющее значение для того, что мы называем интеллект. И именно в раннем детстве, когда происходит самый интенсивный период обучения, для ребенка крайне важна богатая и разнообразно развивающая среда. Вот почему уже с начальных классов школы и Академии нас загружают по самую макушку. В итоге, конечно, не все справляются. Но кто смог – упорством ли, работой или талантом – тому прямая дорога на верх общественной пирамиды. Научники. ПСО. Руководство. Все справедливо – в итоге успеха добивается тот, кто прикладывает больше усилий. Это батины слова, кивнул Серега. Успеха добиваются те, кто бьет и бьет в одну точку. И в этом очень большая доля правды, кивнул Илья…
… – если обитаема – то и мы сможем в обратку вернуться…
– А?.. – вскинулся Сотников. Знайка, оказывается, уже какое-то время говорил о своем – но Серега, погруженный в собственные мысли, пропустил все мимо. Снова мозги отключились. – Ты о чем?
– Я говорю: если на поверхности двигаться можно – мы вполне можем попробовать по верху до шахты пройти, – терпеливо повторил мелкий. – Вода у нас теперь есть. И если надо – можно будет вернуться и набрать. Остается самое малое – жрачкой запастись. А мог бы ты, например, кадавра съесть?..
Серега от неожиданности аж поперхнулся.
– Чего-о-о?..
– Ну кадавра. Кадавра смог бы съесть? – как ни в чем не бывало переспросил Илья.
– Это же человечина, Илюх… – помолчав немного, ответил Серега. – Ты вообще соображаешь?..
– Вот и я вряд ли… – вздохнул мелкий. – Я это к тому, что в обратку нам мно-о-ого провианта потребуется. Столько рационов мы не найдем. Мясо нужно. Ящеров уже сколько горизонтов не видно… Из мяса – только кадавры.
– По месту оглядимся, – проворчал Серега. – Там и решать будем. Может и не понадобится вовсе…
– Это почему это?
– Да шлепнут нас на выходе – и всего делов.
– Ни боже мой, – энергично помотал головой Знайка. – Даже не думай. Дойдем. Потому что – это наша цель. И предназначение.
…Так вот что касается целей, рассуждал Знайка. Было это уже то ли на четвертый, а то ли на пятый день, когда они бросили самоделку – и он приноровился уже к своему костылю и оптимистично глядел в будущее. И мысли соответствующие в голове крутились. Это я уже не помню, где читал. То ли у философа какого, то ли еще где… Вот идешь ты к своей цели. Терпишь трудности и лишения. Испытаниям подвергаешься. И сначала жизнь тебе вроде препятствия чинит – то одно подкинет, то другое, иногда даже и совсем кажется дело швах… Но с какого-то момента вдруг замечает человек, что уже не только он сам усилия прилагает, а что-то словно извне подпихивает его, помогает идти. И как будто даже тащит, несмотря на все препятствия! Трудности, испытания – это да, все это в полной мере присутствует… Но время от времени и легчает вроде, всякие там случаи случаются – то подсказка подоспеет, то помощь, то проход впереди забрезжит, а то глоток воды, когда совсем невмоготу… Ведь взять к примеру Джунгли. Сколько мы прошли, а? Да страшно же представить – триста пятьдесят горизонтов! И вроде давно сдохнуть должны… Так нет. Что-то возимся еще, что-то копошимся… Всем нас преисподняя испытала. Боевое мастерство? Показали. Да какое! Да сколько раз!.. Стойкость и мужество? Проявили. Товарищество? Тоже да. Похоть? Победили! Помнишь девок-то?.. И даже соблазн одолели – это я про золото говорю. И всё ещё идем. И знаешь… словно тянет нас что-то. Я прям чую. Потому и говорю – если есть у человека цель, то обязательно он до нее дотянется. И мы дотянемся. Серега поморщился. Развел ты тут философию, братан… Как-то все очень уж просто у тебя выходит. Получается по-твоему, что главное – идти. А там уж кривая обязательно вывезет. Ты скажи это пацанам, которые легли. Про Бука я даже и говорить не буду, он, понятно, не с тем настроем шагал… Но остальные?.. Их почему не дотащило? Ну не до такого, конечно, согласился Знайка. Не все доходят… Тут очень тонко всё. Эфемерно. Если не дошел человек – может, и не больно хотелось. Или просто не смог. А если твердо взялся, если выбор себе простой определил: умри – но сделай… тогда точно дойдешь. И ты знаешь… Знайка помолчал, осторожно поглядывая на друга, будто опасаясь касаться темы – но все ж решился… время уже прошло – и я как-то переосмыслил. Не злюсь я на Бука. Ушла злость. А знаешь что осталось? Даже не презрение – равнодушие. Ведь и впрямь не наш оказался. Может, он и вышел с нужным настроем – да по дороге растерял. И можно ли человека винить за то, что не справился? Можно ли винить за то, что не смог себя перебороть? Ведь он именно после дикого племени сломался. Но тихо ушел, вреда обойме не причинил. И запасов наших они не взяли. Хотя и могли. И даже извинился в записке! А в итоге – не может ли так повернуться, что именно Букаш в этом своем уходе и окажется прав? Может, в этом его предназначение? Серега поморщился. За уши притягиваешь. Предназначение еще какое-то выдумал… Я, знаешь, тоже оптимист. Но если вылезет сейчас навстречу пяток кадавров, да возьмут нас в оборот – хрена мы отмахаемся. Без УПЗО и прицелов. И с фонарями, которые на ладан дышат. Нет, я согласен, конечно, если твоя теория и здесь себя положительно покажет. Скажем, если мы вдруг откуда ни возьмись битого дуболома найдем с половинным топливником и зарядить электронику сумеем. Тогда – да. Тогда уже и с кадаврами можно смахнуться. Тогда я и в предназначение поверю. Но не раньше. Знайка хмыкнул. Эх ты. Не романтик ты ни разу. Серега сардонически угукнул. Ага. Я что-то поубавил за этот переход романтизьму. В жопу такую романтику, когда пацанов хоронишь. И в божественное провидение я не верю. Все только в твоих руках и ни в чьих больше…