Мир Гаора
Шрифт:
– Да, господин старший надзиратель.
– Если не справитесь, все в печку пойдёте.
– Да, господин старший надзиратель.
– Сегодня он кричать не может, но чтоб завтра уже голосок был, понял?
– Да, господин старший надзиратель.
– Ну, и стерженьками его поковыряйте, аккуратно, но чтоб прочувствовал.
– Сделаем, господин старший надзиратель.
– И чтоб через три дня сам работал. По всему циклу пропустите его.
– Да, господин старший надзиратель.
– Всё, забирайте эту падаль, и в работу. Теперь ваша очередь.
Его взяли за руки
* * *
27.09.2002 - 2.01.2003; 23.12.2010
СОН ВОСЬМОЙ
...время всё равно идёт, даже когда стоит...
Снег в этом году выпал рано, ещё в начале ноября, и лёг сразу плотно. По нянькиным приметам зима ожидалась холодной, но снежной, так что сад пострадать, как сказали ему, не должон. Ридург Коррант сидел в своем кабинете за письменным столом и разбирал бумаги. Новые законы о бастардах неизбежно потребуют поездки в Аргат, так что стоит заодно и кое-какие другие дела провернуть и оформить. А ведь не так плохо всё складывается - год он, похоже, завершит с прибылью. И самое приятное, что прибыль обнаружилась там, где не ждал.
В дверь кабинета тихонько постучали. Коррант поднял голову и улыбнулся.
– Войдите, - сказал он нарочито строго.
Дверь открылась, и Малуша вкатила сделанный Тумаком сервировочный столик на колёсах. На Малуше был новенький белоснежный фартук с оборочкой поверх платья, а волосы упрятаны под белый же высокий колпачок, совсем как у повара на картинке в книжке.
– Извольте откушать, - весело сказала Малуша.
– Изволю, - рассмеялся Коррант.
– Чем сегодня меня потчуешь?
– Суфле алемань, - бодро сказала Малуша, не запнувшись ни на одном слове.
– Ох!
– восхитился Коррант, пока Малуша весьма ловко расстилала перед ним на столе салфетку и переставляла со столика блюдо, накрытое перевёрнутой миской, которая изображала необходимую по рецепту крышку, тарелочку с тонкими ломтиками белого хлеба, бокал для вина и обёрнутую салфеткой бутылку белого вина.
Накрыв на стол, она поклонилась:
– Приятного вам аппетиту, хозяин.
Коррант снял крышку, вдохнул поднявшийся сразу пар и одобрительно кивнул:
– Молодец, Малуша.
– Вы откушайте, тогда и хвалите, - серьёзно сказала Малуша.
– Может, оно и не по вкусу вам будет.
Рыбное суфле было, как и положено, нежным и воздушным, пряностей в меру, вино подобрано правильно, овощной гарнир не перебивает вкус суфле, а оттеняет его. И, доев, Ридург повторил:
– Молодец, Малуша, сегодня безукоризненно. Где рецепт отыскала?
– А в большой книге, - ответила Малуша, убирая со стола.
– Так, может, в воскресенье на весь стол сделать? Как слово хозяйское будет?
– Делай, - кивнул Ридург.
– Но тогда
– А как же, - даже обиделась Малуша и стала перечислять, чего тогда на закуску, первое, антреме, мясное и третье подавать.
Ридург согласился с её вариантом и велел сказать хозяйке, что воскресный обед она будет делать, а остальные у неё на подхвате. Малуша просияла радостной улыбкой: полный воскресный обед ей в первый раз доверили - и, ещё раз поклонившись и поблагодарив на добром слове, покинула кабинет, важно катя перед собой столик с опустевшей посудой.
Оставшись один, Коррант достал каталог рабского ведомства и в который раз с удовольствием прочитал отчёркнутые месяц назад строки, из которых следовало, что грамотный повар или повариха с умением готовить по книгам стоит до пятидесяти тысяч. Вот так! Растёт на твоём дворе девчонка, крутится под ногами у взрослых женщин, случайно выучивается читать, и пожалуйста! Конечно, до нынешних высот была масса подгоревшего, недосоленного и переперченного. Хорошо ещё, что рабы нетребовательны и молотили Малушину стряпню независимо от её качества. Он думал, что она так и останется рабской стряпухой, тоже, кстати, весьма необходимой в хозяйстве и стоящей дороже обычной девки, но Малуша нашла в ларе забытые, вернее, брошенные ещё матерью Гарда, кулинарные журналы. А после первых удачных опытов с рецептами Гройна дала Малуше "Большую кулинарную энциклопедию", и началось. Готовить каждый день на всех и всё, конечно, девчонке не под силу, но почти каждый день его знакомят с очередным кулинарным шедевром. А Малуше всего двенадцать, даже "в сок" не вошла, ещё в детском ошейнике. Так что... этому капиталу ещё расти и расти. Во всех отношениях. Хорошие умелые повара и поварихи наперечёт и всем известны, горбатый полковник из соседнего городка даже живёт за счёт своих рабов-умельцев, сдавая их в аренду, а Малуша подрастёт и будет не хуже его знаменитого на всю округу раба-кондитера, без которого не обходится ни одна свадьба или другой крупный праздник. Так что... даже не продавая Малуши, он будет иметь доход.
О Рыжем Коррант старался не вспоминать, хотя то и дело мысли возвращались к нему. Умелый знающий раб всегда ценен, а зачастую - это самое ценное в хозяйстве. Нет, видимо, неизбежна прикупка грамотного мальца, чтобы делать из него если не шофёра, то хотя бы механика. А был бы Рыжий, купил бы тогда второй фургон, и завертелось бы колёсико... с двойной скоростью. Но это вполне потерпит до Аргата. Будет он там в феврале, новые законы вступают в действие с января, но не надо бежать впереди паровоза, посмотрим что и как, и уже тогда...
Коррант отложил каталог Рабского Ведомства и взял текст Закона о бастардах. Весьма, весьма толково и предусмотрительно сделано, но забора без дырок не бывает. Вот и поищем их и подумаем, нельзя ли их использовать.
* * *
Боль теперь была постоянной. Он никогда не думал, что бывает такая боль, чтоб болело везде и всегда. Раны, контузии, побои, порки... всё у него было. Стреляли, резали, обжигали, били, травили собаками, пропускали ток, а теперь... Эти раны были внутри, эта боль была позорной.