Мир Под лунами. Конец прошлого
Шрифт:
– Вы недовольны, понимаю, - мягко сказала она.
– Но я должна была поехать с вами. Я знаю, что ничего плохого с нами сегодня не случится.
– Вашими бы устами...
– проворчал он.
– Откуда у них металл?
– Говорят, далеко за рекой, в самом центре лесов живут более цивилизованные племена. Они умеют добывать железо и выплавляют неплохую сталь. Однако я не исключаю, что это островитяне в обход всех договоров продают им шедизский металл.
Правый берег был низкий и на несколько полетов стрелы от самой линии воды зарос высокой, в человеческий рост, травой. Здесь не было песка - узкие линии пляжей состояли из черной земли, и трава тоже была темная. Деревья тут не росли, зато противоположный берег вздымался кручей: вековые
Тяжелый чужой взгляд Евгения почуяла издалека. Картина была четкая: несколько маленьких людей притаились справа от тропы, там, где трава метров на пятнадцать отступила в сторону. Темнокожие, почти голые дикари были незаметны в ней. Они держали свои короткие луки натянутыми и ждали момента, когда отряд иантийцев поравняется с ними.
Ранними сумерками это случилось с ней впервые. Впоследствии Евгения не могла полностью вспомнить то, что произошло. Когда до засады оставалось метров десять, она крикнула: "Стойте! Поберегись!" - и бросила лошадь наискосок от тропы. Воины натянули поводья. Застучали тетивы, и перед их глазами пронесся рой стрел. Они должны были утыкать царицу и ее лошадь, но случилось чудо - все пролетели мимо и упали далеко за тропой. Эрия еще только натянул повод, а Пеликен и остальные, выхватив мечи, уже бежали в заросли.
Евгения на скаку спрыгнула с седла. Вышколенная лошадь отбежала в сторону и остановилась. Еще две стрелы она приняла на щит. Высокие, полные воды стебли приминались под ее ногами и тут же выпрямлялись. Впереди за этой колышущейся стеной она видела злые глаза на разрисованных лицах. Она не слышала их эмоций - эти маленькие голые люди были как животные: равнодушные и беспощадные. Они родились с ненавистью к иантийцам и желанием гибели каждому из них. Короткий загнутый, утолщенный на конце меч молнией сверкнул у ее ноги. Вместо того чтобы отскочить, она прыгнула навстречу и рубанула наугад туда, где сквозь траву виднелся чей-то силуэт. Ее меч окрасился кровью. Она шагнула назад, обманным движением сбила с ног и добила второго дикаря и остановилась, разглядывая его. Жители джунглей определенно относились к другой расе: это было видно по их сложению и разрезу глаз. Вокруг раздавался лязг оружия, пыхтение и тихие проклятия. Евгения выбралась на тропу. Воины прочесывали участок в поисках спрятавшихся врагов. Из зарослей вывалился Пеликен. По его клинку стекали темные струйки. Откуда-то издалека раздался зычный окрик Эрии:
– Где царица? И где ее прихвостень?
– Здесь мы, здесь!
– крикнул Пеликен.
Воины вернулись к тропе, подзывали разбежавшихся лошадей. Эрия взгромоздился в седло, сверху вниз окинул Евгению тяжелым взглядом.
– Больше так не делайте. Вас ж могли... Эй, а что это? На вашем мече кровь?
– Не знаю откуда, - коротко ответила она и стала, подобно остальным, вытирать клинок узкими шершавыми листьями осоки.
Эрия больше не произнес ни слова до тех пор, пока они не подъехали к посту. Это было небольшое круглое укрепление, сложенное из крупных камней, высотой в полтора человеческих роста. Внутри стояли те же солдатские шатры, дымили костры и журчал родник. Трава вокруг стен была выкошена. Навстречу Евгении прихрамывая вышел бледный, бородатый Венгесе. Она уже знала, что произошло.
– Когда Хален обещал вернуться?
– спросила она.
– Должен был приплыть еще сутки назад. Я жду его сегодня ночью. В темноте проще переплыть реку.
– Где он?
– осведомился Эрия, усаживаясь на камень.
Венгесе скрестил руки на груди, разглядывая встрепанные волосы и испачканную одежду приехавших.
– Хален и Амарх позавчера ночью переправились
– И где это, интересно, они собираются искать свои мечи?
– проворчал воевода.
– Скажи уж прямо - им стало завидно, что те смогли так их провести. Как дети, честное слово!
Венгесе хмыкнул, выразительно посмотрел на него. Показал кулак Пеликену, беззаботно скалящему зубы.
– Я был против ее приезда, правда!
– затараторил тот.
– Согласись, было бы хуже, если б она приехала без меня!
– Что ты еще видишь, госпожа?
– вежливо осведомился начальник гвардейцев.
– Царь не ранен?
– Кажется, они оба здоровы и собираются через несколько часов переплыть реку. Больше ничего не могу сказать.
– Я выйду их встречать. Хотя в такую темень и непогоду ничего не разберешь. Расскажите-ка, что с вами случилось? Попали в засаду?
Эрия засопел и отвернулся. Пеликен с удовольствием рассказал о встрече с врагами.
– Ты правда кого-то убила, госпожа?
– невозмутимо поинтересовался Венгесе.
Евгения пожала плечами.
– Одного точно. Про другого не уверена, он свалился в какую-то яму, и я не стала его искать.
– Это удивляет меня меньше, чем странное происшествие со стрелами. Дикари обычно не промахиваются. Как же так вышло, что ни одна стрела в тебя не попала?
– Сама не знаю, Венгесе. И думаю, что мне стоит задержаться у вас хотя бы на несколько дней. Это даст мне новых сил.
– Только через мой труп, - коротко сказал Эрия.
Венгесе его не поддержал.
– Я не против, моя госпожа. Ты бы подлечила солдат, и мы бы заодно убедились, действительно ли ты неуязвима. А если твоя сила и правда защищает от ранений, то в следующий раз Хален наверняка возьмет тебя с собой за реку.
Пеликен захохотал во весь голос. Евгения погрозила Венгесе пальцем:
– Я приехала не для того, чтобы заниматься глупостями. Ваша беззаботность просто преступна! В Киаре полно важных дел, а вы между тем рискуете жизнью, соревнуясь с дикарями, кто ловчее.
Венгесе смолчал. Он и сам отправился бы в этот рейд, да не пустила раненая нога.
Царица устроилась на ночь в шатре Халена. Вместо кровати здесь была охапка сухой травы, и, упав на нее, Евгения почувствовала родной запах его тела. Спать не хотелось, она была слишком возбуждена и зла. Ей не было жаль людей, которых она убила, да и раскаяния она не испытывала. Она заглянула в их души и поняла, что в них почти ничего нет. Это действительно были дикари, и раз уж их за все столетия войны не истребили, значит, и будущее ничем им не грозит. Намного сильнее волновал сам факт того, что она совершила убийство. Перед нею опять вставал тот же вопрос: имеет ли она право решать судьбы жителей этого мира? Но на этот раз Евгения отмахнулась от него, слишком раздраженная поведением мужа, чтобы отвлекаться на что-то еще. У нее просто не было слов, чтобы выразить свою злость. Он не имел права так легкомысленно рисковать своей жизнью! О да, он царь и обязан во всем опережать своих поданных - и в отваге тоже. Но отправиться на вражескую территорию без прикрытия, в компании одного лишь (правда, такого же сумасшедшего) Амарха, который, кстати, тоже несет ответственность за себя перед целой страной!.. И ради чего? Чтобы утереть нос дикарям, украв у них несколько мечей!
Ворочаясь на своей жалкой постели, Евгения вела про себя диалог с мужем. "И все бы ничего, если бы у тебя был родной брат или взрослый сын, - внушала она ему.
– Что будет со страной, если ты погибнешь? Нисий еще слишком мал, у меня нет достаточного авторитета и опыта, чтобы справиться с оравой обнаглевших рассов, которые набросятся на трон. О чем ты думал, когда отправлялся в путь? Тебе давно не двадцать лет, пора быть серьезнее!.."
Она прекрасно понимала, что никогда не произнесет этих слов вслух, и надеялась лишь, что Хален сумеет все понять по ее лицу.