Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности
Шрифт:
— Я попробую повторить то же самое с моими студентами, — ответила Анна, — Может что-то получится, — пожимая плечами. — Попробуем что-то нарисовать.
— Более того, они нарисовали еще около двух десятков портретов совершенно незнакомых мне людей, — продолжая идти, рассказывал Владислав. — Это все началось осенью прошлого года, почти год назад, — он внезапно остановился. — А где буфет? — глаза доктора забегали.
— Вот, — указала Анна сквозь улыбку, — Мы прошли мимо и песик туда забежал.
— Вначале каждый из них видел во сне пятерых человек, но спустя пару месяцев, точнее… — задумчиво выдохнул Лесневский. — Ах да, примерно через полгода, ближе к зиме, я заметил, что их стало уже в несколько
— Когда деньги есть, можно и дворец построить.
— Анна, он не такой. Не нужно так говорить про него. Это была его мечтой. Дом детства, который он хотел довести до ума.
— Ну, тебе видней, я с ним не знакома. А почему он был соседом? Почему ты это сказал в прошедшем времени?
— Свой дом я давно уже продал. Там уже не живу. Сейчас я проживаю с сыном в центре Варшавы.
— А жена? — сквозь улыбку.
— Нет у меня жены, — что-то влажное блеснуло в его глазах. — Уже нет.
— Ой, ой прости за улыбку, я…
— Да ничего страшного. Она умерла уже давно. Уже много времени прошло. Все нормально.
— Ты вдовец, прости меня, пожалуйста, — вздыхая. — Я не хотела шутить так.
— Перестань, — улыбаясь. — Давай вернемся к нашему разговору.
— Конечно, — качнув головой.
Глава 3. Знакомство (часть 4)
— Ты знаешь, я думаю, сегодня все сложилось именно так, как и должно было быть. Помню, как переживал, что тема сырая. Хорошо, что я выступил именно с этой темой, — доктор тяжело выдохнул. — Несмотря ни на что, я до последнего ждал своих коллег, у них могла быть резервная копия. Хотя, я сейчас уже в этом не уверен. Возможно сканированные страницы заметок и чертежи, схемы и графики. Но не факт. В итоге они так и не пришли. Так, что какая сейчас разница, — усмехнувшись. — Думаю, это было только к лучшему. Ох уж эти завистливые взгляды с первых рядов. Больше шума было от них, когда я объявил о смене темы. Что до моих коллег — подставили, так подставили. Эх, — вновь вздыхая.
— А почему?
— Безответственные, алкаши поганые! Не то чтоб они были пьющими. У них свои тараканы в голове, надеяться на такую команду больше не буду. Хочешь, что-то сделать хорошо…
— … сделай это сам! — закончила за ним Черевко.
— Именно! Приятно, что ты меня понимаешь. Больше с ними работать не буду. Безответственные, эгоистичные лаборанты! Вот наверно так лучше описать их. Я вообще не люблю критиковать людей и жаловаться на них. Потому я не хочу больше об этом.
— Ну, может с ними что-то случилось? Ну, всякое бывает. Как-то раз я… — замолчала Анна.
Владислав, достав телефон, показал экран устройство с текстовым СМС-сообщением[1]: „Док, прости. Мы забухали!“.
— А… — выдохнула профессор.
— Сегодня все звезды сошлись! Забухали! Значит, так нужно было. Им! — усмехнулся доктор. — Материалы улетели от меня не ведомым рейсом, помощники спились. Непредвиденная ситуация. Форс-мажор. Думаю, Гибитц, нет, я даже уверен — он остался доволен моим выступлением. Да и официальная тема была скучна, по крайне мере для меня. Что ж, ладно, — на выдохе. — Так или иначе, разговор сегодня пойдет иначе. Только бы он состоялся…
Владислав подошел к двери буфета и остановился, Анна стала рядом.
— Ты знаешь, самое интересное то, что это они совсем не помнят, — сказал он. — Они не помнят, что у них были такие сны. Никогда! Вообще, вообще не помнят этих снов. Да и вытянуть из них информацию о том, что им снилось, крайне сложно. Возможно, но это получается тяжело. Глубоко погрузить в транс не получается — присутствует какой-то барьер. Ты с таким не сталкивалась?
— Ну, я до такого не дошла еще. Крайне сложно найти нужное сновидение, выхватить его, а после — проникнуть. Удается зафиксировать только начало сна, а потом студенты просыпаются. Выходят из гипноза самостоятельно. Ну, возможно это и есть некий барьер, как ты сказал. Не могу удержать их в этом состоянии достаточно долго.
— Вот-вот. К тому же, не всегда удается находить тех, кто изображен на рисунках, чаще — это игра вслепую, — Владислав стал у дверей.
— Что до рисунков, это отличная идея. Я все же попробую.
— И она того стоит, Анна! — распахивая двери буфета.
Сразу стало немного некомфортно, толпы профессоров и докторов заняли огромные столы и несколько близ стоящих столиков. Переговариваясь и стуча столовыми приборами, они создавали живую атмосферу банкетного зала, хотя он был невелик. Герои смотрели по сторонам в поисках руководителя. Голоса на разных языках наслаивались друг на друга, и звуковой атмосферой чем-то стали напоминать Владиславу туристическую достопримечательность. Он внезапно вспомнил свой сон — собор Нотр-Дам де Пари, голубей вблизи сооружения и несчастного однорукого, а после оглушающий выстрел.
— Я не вижу его здесь, — сказала Анна.
Лесневский пришел в себя.
— Странный сон и такой детальный, — подумал он, бросая взгляд из стороны в сторону. — Ладно, это всего лишь сон. Где Альфред? — размышляя дальше.
Черевко продолжала вертеть головой, то поднимая, то опуская ее.
— Профессор Гибитц, Альфред! — обращаясь к толпе, крикнул доктор. — Ты где, черт тебя возьми! Мне, между прочим… — обернулся Лесневский к Черевко, — …еще на самолет, — он бросил взгляд на часы. — О! Через полтора часа! Хорошо, что аэропорт не далеко. Да еще такси нужно вызвать. Проклятье! — тяжело вздыхая. — Черт подери, профессор Гибитц, — Владислав вглядывался в толпу, а потом обернулся к коллеге. — Боюсь, что из-за плотного графика, моего графика, не получиться сегодня что-то обсудить. Командировочный мне выдан только до сегодняшнего дня, и если сегодня я не улечу, то следующий рейс будет только завтра. И он будет не прямой, придется тогда лететь с пересадками, а это не вариант. Не в деньгах дело конечно, а в плотном графике. Студентам давать слабины нельзя, лекции очень важны, конец сессии и экзамены в середине июля. Ладно! — мужчина перевел дух. — АЛЬФРЕД! АЛЬФРЕД!
У дальней стенки Владислав увидел профессора Гибитца, говорившего с профессором Мораном. Лесневский тут же направился к ним. По мере приближения он все отчетливее слышал их разговор на английском языке.
— …недопустимо. Как ты мог? Я предупреждал! — говорил профессор Гибитц.
— Альфред, — выдохнул Моран.
— Хватит, — Гибитц закрыл глаза.
— Альфред, я…
— Иди! — перебил его. — Просто иди, — отводя руку в сторону, Альфред закрыл глаза.
Моран отошел к толпе ученых и исчез.