Мировая элита. Кого пустят в клуб для избранных
Шрифт:
Все это присуще и представителям мировой элиты, а также, надо полагать, представителям элиты российской.
Элита и «искусство катастрофы»
Немалую роль в жизни современной мировой элиты играет искусство. Необходимо отметить, что проблемы искусства и связанной с ними эстетизации современного сложного общества являются существенными в условиях нарастания тенденции технизации. В современном мире происходит рост мегаполисов (Нью-Йорк, Токио, Дели, Мехико, Шанхай, Москва и др.), в которых наблюдается концентрация художественной культуры, сопровождаемая интенсификацией деятельности художников, архитекторов, писателей. Сейчас просматривается тенденция к всеобщей эстетизации, выражающаяся в синтезе различных видов искусства – живописи, скульптуры, архитектуры, музыки и др.
«Нетрудно понять, что сама логика всеобщей эстетизации, – отмечает В.П. Бранский, – не позволяет остановиться на стадии мегаполиса и требует двигаться дальше – к превращению в художественное произведение некоторого географического региона, страны в целом, группы стран и, наконец, земного шара. Поверхность последнего
146
Бранский В.П. Искусство и философия: Роль философии художественного произведения в формировании и восприятии на примере истории живописи. Калининград, 1999. С. 552.
В настоящее время популярностью среди мировой элиты пользуется барокко, что выражается в выставках современного искусства. Так, в 2007 году Московским музеем современного искусства совместно с Крокин-галереей искусства был представлен проект «Барокко: симптоматика большого стиля». Цель данного проекта состоит в привлечении внимания к актуальности стиля «барокко» в контексте культурных и политических катаклизмов на рубеже 2-го и 3-го тысячелетий.
Дело в том, что просматривается аналогия нынешнего состояния культуры формам и смыслам барокко как стиля, как исторической эпохи и как культурно-философской идеи [147] . Этот стиль, выражающий новую концепцию природы и мира, отношений между людьми и предназначение искусства, в процессе своего формирования охватил не только высшие сферы светских и церковных властей, но и частную жизнь человека, который стремился получить наслаждение от созерцания красоты. «На протяжении XVII века Римская церковь, упрочившая свой авторитет после протестантского раскола и Тридентского собора, использует искусство в своей деятельности по распространению новых идеалов и культовых ценностей. А великие европейские монархии возлагают на художников задачу грандиозного, роскошного и убедительного образа королевской власти и государственного могущества» [148] .
147
См. Барокко: симптоматика большого стиля // Диалог искусств. 2008. № 1.
148
История мирового искусства. М., 2006. С. 252.
В эту эпоху произошло формирование политических стратегий абсолютных монархий, родился классический либерализм, осуществлялось колониальное порабощение Нового света, была разрушена гуманистическая картина мира на полях сражений Тридцатилетней войны, бушевала Контрреформация. «В то время, когда свирепствует голод, эпидемия чумы, войны, мятежи, даже революции, наблюдается поразительный художественный расцвет, результат утверждения католицизма и стремления суверенов, сторонников абсолютизма, и аристократической элиты (или купеческой в Соединенных Провинциях) продемонстрировать свою власть» [149] . Несмотря на этот противоречивый характер, именно роскошь воинствующей католической церкви, которой стремились подражать и светские владыки, уделявшие внимание изощренной помпезности придворных церемониалов и продуманных до мелочей программ триумфов и апофеозов, лежит в основе возникновения барокко – этого иррационального, эмоционально-напряженного и чувственного искусства. Особенностью барокко является сосуществование религиозного экстаза, эротической раскрепощенности и политической пропаганды [150] .
149
Фронтизи К. История изобразительного искусства. М., 2005. С. 240.
150
См. Барокко: симптоматика большого стиля // Диалог искусств. 2008. № 1. С. 38.
Актуальность барокко состоит в том, что оно обнаруживается не только в эпоху эллинизма, пламенеющей готике, в рококо, в стиле модерн Гауди или в живописи Дали, но и в современности, утратив при этом часть своего содержания [151] . Последнее связано с масштабными своеобразными «возвращениями» исторических эпох в социокультурном пространстве, что относится и к барокко. «Барокко вернулось», – заявили два года назад историки Массимо Чьяволелла и Патрик Колман. Ну и как барокко – эпоха папы Урбана VIII, художника Рубенса и архитектора Борромини – действует в наше время? Самый точный ответ на этот вопрос оказывается и самым расплывчатым. Барокко проявляется не прямо, в виде метафоры и очень редко – стилизации… Театральность, точнее, практика смены декораций в зависимости от места действия. И шире: жизнь как многоцветный сон. Барокко – это искусство без героя. В барочной картине все равны, ибо составляют непрерывный узор мускулов и складок. Современный художник тоже избегает изображать героическое, ибо не находит его в жизни.
151
См. Фронтизи К. Указ. соч. С. 11.
Появление героя отвлекает от задачи выживания в информационной войне, время от времени переходящей в религиозную. Скандал с карикатурами в газетах, борьба за прихожан. В пылу сражения уже не разобрать, кто варвар (а ведь обнаружит варварское в противнике – одна из главных задач классического мироощущения)» [152] .
Характерной чертой барокко является складка, которая и используется в современном искусстве. Не случайно французский философ Ж. Делез написал книгу «Складка, Лейбниц и барокко», представляющую собой поэму в прозе, где и принципом, и следствием барочного мироощущения оказывается складка. Термин «складка», как известно, используется и на Западе, и в России для подчеркивания вычурности, пряности художественного произведения. «Мы видим элементы барокко в современной архитектуре, и особенно в извивах интерьеров Захи Хадид… Барокко как искусство продуманного ансамбля, синтеза живописи и архитектуры существует сейчас в жанре инсталляции и видеопроекции. Сновидение и вымысел как сюжетные константы барокко сейчас тоже востребованы… Первыми об этом говорили, конечно же, постмодернистские философы. Для них мир стал текстом, а язык – средством подавления свободной воли. Восприятие целого мира как текста подразумевает революционную возможность переписать его. Или хотя бы анализировать, выбирая практически любую глубину критической оптики» [153] .
152
Дьяконов В. Сбежавшая складка. Барокко и современность // Диалог искусств. 2008. № 1. С. 42.
153
Дьяконов В. Указ. соч. С. 44.
Весьма продуктивным является трансформация уже не активных изобразительных средств в реквизит театрального действия. Иными словами, присущие барокко театральная игра, искусный обман, конструирование параллельных, иллюзорных реальностей широко распространено в современном искусстве. Это связано с тем фундаментальным фактом, что современное общество есть общество потребления, в котором в соответствии с уровнями социальной иерархии используются разные системы декораций.
«Чаще всего исполнение человеком социальной роли невозможно без тщательно продуманных аксессуаров. Например, «высокие» кабинеты оформлены в стиле Наполеона III, элитные квартиры наполнены благородными сортами дерева и стилизациями под японский дизайн, на демократическом уровне процветает смычка авангарда с буржуазией в виде многочисленных вариаций в магазине ИКЕА. Впрочем, и здесь, в месте, где торжествует шведский социализм, лишняя завитушка обойдется в дополнительные тысячи рублей» [154] . Таким образом, барокко в современном искусстве тесно связано с роскошью (и наслаждением), которая в обществе потребления распространена не только в высших слоях, но и в среднем классе.
154
Там же. С. 46.
Необходимо иметь в виду то немаловажное обстоятельство, что элементы роскошного барокко в современном искусстве оказывают значительное воздействие на жизнь человека и общества благодаря беспрецедентно широкому распространению произведений искусства. В своей знаменитой книге «Мегатренды» американский футуролог Дж. Нейсбит подчеркивает, что «сегодня больше художников, и они создают больше произведений искусства, чем когда-либо в нашей истории» [155] . Иными словами, сегодня мир искусства состоит из огромного числа художественных произведений, чего никогда не было в истории человечества. Вполне естественно воздействие этого громадного мира произведений искусства на сознание и поведение индивидов и групп и моделирование им будущих состояний социума.
155
Нейсбит Д. Мегатренды. М., 2003. С. 337. Ведь до недавнего времени философия и стили искусства были «исключительно привилегией небольшой элиты общества» (Понтинг К. Всемирная история. Новый взгляд. М., 2010. С. 11).
Современная культура на рубеже XX и XXI столетий, в контекст которой вписано искусство с его элементами барокко, погружена в пространственно-временные глубины нелинейного социума. «Смысл искусства определяется феноменом культурной памяти. Чем художник ближе к каким-то реликтовым слоям, тем он масштабнее как творец. На самом деле художник как бы все время вспоминает, пытается вспомнить… Если девятнадцатый век шел под парадигмой дарвиновской теории эволюции, то в двадцатом веке французский математик Рене Тома открывает теорию катастроф. Мы постоянно находимся внутри катастрофического пространства, и точки катастроф обнажат нашу память» [156] .
156
Arte и science. Принцип дополнительности. Беседа В. Пацюкова, В. Скерсиса и Л. Адашевской // Диалог искусств. 2010. № 2. С. 86.
Более того, так как бесконечный объективный мир, который отражается человеческим сознанием, представляет собой вихревое движение, носит катастрофический характер, то и деятельность и связанное с ним сознание человека катастрофичны по своей сути. Исследования того же Р. Тома аргументированно показывают катастрофическую природу человеческого сознания [157] . Понятно, что искусство современного мира (в том числе и элементы барокко в искусстве) тоже погружено в пространство катастроф.
157
См. Тома Р. Структурная устойчивость и морфогенез. М., 2002.