Мировая жила
Шрифт:
Мана тут же скинула туфлю, показывая выправленный мизинец.
– Пальчик что надо, - похвалил Аким, с удовольствием разглядывая маленькую изящную ножку.
– А ты думал! – обуваясь, по-учительски строго наставила Мана, будто Аким и впрямь думал про Нифрокосм что-то неподобающее.
Они какое-то время болтали о женской красоте и искусности спецов-косметиков из Нифрокосма. Точнее болтала Мана, а Аким поддакивал и в меру скудных своих представлений о предмете вставлял краткие замечания. За этим нехитрым разговором промелькнули
Длинными рядами узких одинаковых окошек «общажка» действительно походила на студенческое общежитие. На входе у нифрильного прибора учета Мана посоветовала Акиму сразу «слить» весь трехмесячный запас положенных Акиму ночевок.
– Так тебе за опт бонус будет, - поучала она, - Почти месяц дополнительного проживания.
Аким не собирался задерживаться в этом городе и на те дозволенные три месяца, что уже имел, но спорить не стал, сделал, как посоветовала Мана. Они поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору, минуя череду одинаковых дверей, и Мана впервые за время знакомства воспользовалась собственным штрих-кодом, чтобы открыть входную дверь.
– Любопытный замочек, - Аким задержался перед входом, рассматривая дверной отпирающий механизм.
– Ничего особенного, - нетерпеливо сказала Мана, - Обычное заклятие, считывает твой личный номерной урядок на заборе и открывает дверь. Ну… Заходи уже. Значит, смотри. Это бокс на двух человек. Комнат две, санузел и прихожка общие. Вот эта комната твоя. Надо будет…
Аким не дослушал Ману и, заглянув в санузел, обрадованно воскликнул:
– О-о. Да тут даже душевая кабина имеется! Я уж не помню, когда мылся в пресной воде, - Аким тут же закрылся изнутри и включил воду.
– Эй, деревня, - прокричала ему Мана из-за двери, - Открой убогий, я тебе полотенце дам…
Аким, благо не успевший снять штаны, открыл. Мана вошла с полотенцем и выходить явно не собиралась.
– Ну не стой столбом, полотенце повесь вон на тот крючок, - Мана выразительно вздохнула, - Воду надо беречь. А то случись перерасход, и все…
– Что и все? – обалдело переспросил Аким, глядя, как Мана безо всякого стеснения стягивает с себя свое желтое платье.
– Отрубят. Что-что… - раздевшись, она первая встала под душ, - Ну, иди уже…
Если Мана наивно полагала, что мытье вдвоем позволит сэкономить воду, то она сильно ошиблась. Перерасход все-таки «случился», и воду им отрубили. Впрочем, в какой миг перестала течь вода, Аким не заметил. Слишком уж ему было в тот миг не до воды…
– Ой, - Мана уперлась Акиму кулачками в грудь, - Вода не течет. Краны! Краны закрывай. И это… пойдем в мою комнату.
Аким подхватил ее на руки, мокрую, голую, разгоряченную и отнес в комнату. Уложил на кровать, но она снова его отстранила.
– Подожди немного. Дай передохнуть… У вас там все из деревни такие ненасытные, да? – она встала с кровати, подошла к стенке и провела запястьем перед очередным
На стене вспыхнул экран, к удивлению Акима, цветной. И даже звук был объемным. Потрясенный Аким на какое-то время перестал пожирать глазами голое тело Маны и уставился на ожившую цветной картинкой стену.
– Это что? – спросил он.
– Эх ты, деревня, - уже привычно попеняла ему Мана, - Это же имперка. Показ передачи из нифроцентра.
Она сбегала в душевую, но не для того, чтобы взять там желтое платье и одеться, как подумал с опаской Аким. Мана, все такая же голенькая, принесла оттуда зажатый в кулачке знакомый уже Акиму квадратик лотерейного билета. Залезла с ногами на узкую односпальную кровать, заставив Акима сдвинуться на самый край.
– Сейчас розыгрыш будет, - коротко пояснила Мана и впилась в экран взглядом, доверчивым, наивным, полным детской надежды.
Действительно. На экране появился живописный мужчина с лихо закрученными усами, сообщивший о проведении розыгрыша очередной лотереи. Мужчина доставал вслепую из объемного мешка какие-то фигурки и громко зачитывал с них номера. Мана слушала номера, затаив дыхание, сверялась с цифрами в своем билете.
На четвертой или пятой озвученной цифре Мана вдруг горестно провыла, скомкала бумажный квадратик и швырнул в угол.
– У-у-у. Зараза… Опять мимо… Как так-то? Опять мимо… даже сраного волчьего билета не выпало, - она отвернулась от экрана, уткнулась в подушку, разревелась.
Борясь с опасением, что Мана выгонит его сейчас же отсюда, Аким осторожно погладил ее по голове. Она не выгнала. Тогда он, немного осмелев, развернул ее лицом к себе, поцеловал припухшие мокрые глаза.
– Ну? Ты чего так расстроилась? Я так понял, эту лотерею здесь постоянно разыгрывают…
– Каждую неделю, - всхлипнула Мана, - Ты не понимаешь, Акима…У меня сегодня последний разрешенный день.
– А что за «волчий билет»?
– Самый простой выигрыш. Дает право на пребывание в городе. Без еды, без жилья, но хотя бы остаешься ничего не должен.
– Так, и что теперь?
– Что-что… либо на девятый километр, либо в клубе до утра…
– Не понял. Что за километр такой?
– Ты совсем что ли? – вдруг обиженно вскинулась Мана.
– Ты забыла, да? – мягко сказал Аким, - Я же из деревни.
– Ах да, извини, - она шумно вздохнула, попыталась успокоиться, - На девятом километре городская станция заправки.
– И что там заправляют?
– Все заправляют. Ходульки, думаешь, на чем ходят? Все приборы эти нифрильные, думаешь, на чем работают?
– Понятия не имею.
– Эх, Акима, деревня – ты деревня и есть. На кой черт ты сюда в город приперся? Рекламы насмотрелся?.. хотя, я в общем-то тоже.
Они некоторое время молчали. Потом Мана вдруг приблизила свое заплаканное лицо вплотную к Акиминому, уткнулась своим лбом в его лоб, заговорила с жаром: