Миры неведомые
Шрифт:
Лодка быстро удалялась от берега, оставляя за кормой полосу желтоватой пены. В обе стороны расходились пурпурные водяные валы. Если бы не краски окружающего ландшафта, то можно было думать, что путешествие совершается в земных тропических морях, где-нибудь на широте Гавайских островов. Однако это был не земной океан, а еще безыменное море чужого мира.
По мере отдаления от берега горный хребет открывался во всем своем величии. Вблизи его высота скрадывалась, потому что нижнюю часть закрывали более близкие предметы, казавшиеся огромными в силу законов перспективы. Чем дальше лодка уходила в море, тем грандиознее становились горы,
Путешественники долго молчали. Где-то внутри себя они переживали эти яркие, но гнетущие впечатления. Особенно восприимчивой оказалась Наташа. Она тихо сказала:
– Знаете, Виктор Петрович… Глядя на эти горы, на дымы вулканов, на зловещую природу, невольно представляешь себе жуткие образы Мильтона. Именно такие ландшафты должны быть в его аду. Вот-вот появится над здешними багровыми водами древний дух зла. Помните? «Сатана же подъемлет над бездною исполинский стан свой»… Или что-то в этом роде.
– Гм… - отозвался на эту тираду Виктор Петрович.
– Не забудьте, что сей гордый дух является символом свободного человеческого разума. Нам не страшен ни один из духов, созданных человеческой фантазией. Но картина действительно мрачная… Между прочим, колорит зависит и от времени суток… Приближается ночь. Под вечер, в бурный пасмурный день, и ласковые пейзажи Земли приобретают зловещий вид. Не стоит поддаваться настроениям. Нужно просто воспринимать красоту, разлитую в природе везде и всюду, даже в этом далеком мире. Смотрите, ветер крепчает. Скоро разразится шторм.
Волнение на море все увеличивалось. Лодку начало бросать из стороны в сторону. Приходилось крепко держаться за поручни, чтобы устоять на ногах. К счастью, Наташа много лет прожила в приморских городах юга. Она привыкла к штормам и легко переносила качку. Виктор Петрович долгие годы провел в путешествиях и плавал по водам всех земных океанов.
Они еще долго оставались наверху. Пейзажи Венеры были полны своеобразной красоты. Буря обостряла эстетическое восприятие мира. Есть острое наслаждение в борьбе со стихиями. Вспоминались стихи великого поэта…
Ветер все возрастал и скоро приобрел силу урагана. Горячие волны стали перекатываться через верхнюю палубу маленького судна. Тучи спустились ниже, и в сумерках ярче заблистали молнии. Путешественников догоняла гроза. Наступило время погружаться.
Выбрав удобный момент, ученый распахнул люк и спустился вместе с Наташей вниз, успев запереть дверцу, прежде чем набегающий вал окатил палубу.
– Не пора ли идти на погружение?
– встретил их Владимир.
– Очень сильно качает.
– Можно, - ответил Яхонтов.
– Какая здесь глубина?
Ответить было нетрудно. На шкале эхолота двигалась стрелка, автоматически обозначающая расстояние от морского дна, совершенно так же, как альтиметр на самолетах указывает высоту. Сейчас указатель колебался между 1900 и 2200 метрами.
– Неровное дно, - заметил академик.
– Вероятно, под водой тянутся горные цепи. Их вершины и образуют архипелаг, который вы видели во время полета. Мы находимся
– Есть опуститься на 2000 метров!
– ответил Одинцов и повернул рычаги.
Послышался мерный шум воды, заполняющей балластные цистерны.
Академик и Наташа удобно расположились в креслах и с интересом наблюдали картины, открывавшиеся за круглыми окнами с толстыми пластинами прозрачного кварца. Прожектора пока не включали.
Лодка погружалась быстро. Кроме балласта, ее влекла на дно и могучая сила атомного двигателя. Рули глубины заставляли судно идти вниз, как это делает ныряющий дельфин.
Воды моря казались багровыми только сверху, то есть в отраженном свете. Вообще морская вода Венеры была прозрачна и при большой толщине слоя имела интенсивную синюю окраску. Желтый свет неба, проходя сквозь синие слои воды, окрашивал ее в изумрудный тон. Передняя кабина подводного корабля и была залита этим фантастическим зеленым светом. Теперь окраска предметов резко изменилась: красное стало черным, белое - зеленым. Постепенно все цвета свелись к двум: черному и зеленому.
С каждой минутой мрак становился гуще. За стеклами окон раскрывалась еще ни одним человеком не виденная, таинственная жизнь горячего моря. Мелькали какие-то неясные силуэты, причудливые живые существа. То гибкие и длинные, то похожие на бесформенные куски студенистой массы, они бесшумно скользили мимо, но так быстро, что нельзя было ничего рассмотреть.
– Надо остановиться, - сказал Виктор Петрович.
– Лучше погружаться на дно без движения вперед. На ходу ничего не видно.
Одинцов выключил двигатель. Некоторое время лодка еще продолжала идти по инерции, потом движение прекратилось, и она стала тихо опускаться на дно. Стрелка глубомера показывала 600 метров, но эхолот говорил, что до дна еще 1700 метров.
Внимание исследователей прежде всего привлекли большие полупрозрачные шары, достигавшие около полуметра в поперечнике. С них свешивались длинные и тонкие щупальца. Таких шаров было множество.
– Медузы?
– тихо спросила Наташа. Виктор Петрович кивнул головой:
– Совсем такие, как на Земле. По существу, эти организмы состоят из одной воды.
– А что за странное создание там, впереди?
– Надо посмотреть поближе…
Существо, привлекшее внимание Наташи, выглядело довольно странно. В своей верхней части оно представляло полупрозрачный, напоминающий тело медузы огромный колокол, достигавший на глаз до 5 метров в поперечнике и около 3 метров в высоту. Внизу, откуда-то из центра, свисал длинный ствол, напоминавший ножку гриба. Сверху ствол был гладкий, а пониже во все стороны отходили поперечные отростки, вроде корней дерева. На этих ответвлениях, в свою очередь, висело много шаров, похожих на большие тыквы и снабженных гибкими щупальцами, тоже усеянными шарами, но величиной с куриное яйцо и с тонкими щупальцами. Самое странное заключалось в том, что чудовища светились в зеленом мраке воды голубоватым сиянием. Сплошная сверкающая линия проходила вдоль нижнего края колокола, а также вокруг неподвижных глаз. Цепи огненных точек тянулись вдоль щупалец. Назначением этих извивающихся нитей было собирание пищи. Щупальца непрестанно шевелились, подгоняли воду ко рту страшилища, и плавающие в ней микроскопические существа попадали в прожорливую пасть.