Миры Осма. Безмятежность теней
Шрифт:
Воин откинулся на спинку массивного стула и пристально взглянул на собеседников, как будто впервые приметил их рядом с собой. Те несколько стушевались под таким требовательным взглядом, но быстро пришли в себя.
— Господин Кром, мы старались и сделали всё что смогли, но неожиданно встретили противодействие от отдельных горожан, которые отстаивают свободу городского управления и безусловно свою власть над этим городом, — опередил высокого с ответом коротышка Филе, и тот лишь кивал в знак согласия. — Увы, большинство горожан поддержали магистра и его друзей, а нас выставили чуть ли не предателями. Мы думали послать тебе весть с подробностями обо всём, но узнали, что ты отбыл уже к нам. Потому решили дожидаться твоего прихода.
— Господа, это всё конечно печально, но меня не волнует вовсе. Вам придётся вернуть мне монеты, выплаченные вам вперёд за работу, вами как оказалось не исполненную, и расстанемся приятелями, — вновь изобразил подобие улыбки,
Настроение, немного приподнятое прекрасным завтраком, вновь омрачилось мыслями о полном провале планов о союзе городов. Он вспомнил как ещё зимой, по снегу, не считаясь с опасностями такого похода, с большим энтузиазмом отправился в сие путешествие. Доверившись отцу и поддавшись на уговоры братьев и других старых и достойнейших воинов Ордена, он постарался убедить себя в возможности подкупа городских Советов для их добровольного вступления в союз. Решение, по сути ставшее лишь потерей времени. До того в Хелм пригласили разных проходимцев из многих городов и дали им вперёд монет на уговоры. Из всех городов Агрии пока лишь соседний Тор принял их предложение, и, кстати, почти без монет и хитрецов. В Торе никто и не сомневался и это было ожидаемо. Вот уже многие годы его товарищи проповедовали в нём за Одина и изрядно преуспели. И конечно торянам понравилось, что ордена очистили окрестности от злодеев. В остальных же городах, также как здесь, в Рице, за монеты старались убедить в полезности союза. Можно было конечно повторить успех Тора и пойти путём многолетних проповедей и помощи, но на это требовалось слишком много времени. Этот путь не устраивал орденов и даже его отца. Жизнь старика близилась к концу, а ему так хотелось ещё при жизни воплотить в реальность свои планы. У Крома также жизнь была всего одна, и та наполовину пройденная. Был выбран более быстрый путь подкупа. На это они задействовали почти что всю казну Ордена, а ведь монеты требовались прежде всего для усиления войска и строительства.
Теперь, потерпев явное поражение на юге, Кром не видел иного быстрого пути, кроме завоевания. Путь силы, и в этом уже не сомневался командир орденского отряда, всегда самый верный. Это всё же печалило его. Считая себя прежде всего спасителем этого мира, ему претило проливать кровь тех, которые являлись для него почти уже братьями Ордена. Он свято верил, что все они, ну или почти все, как только глаза их откроются, тут же последуют за Тором. Безусловно, позже он планировал казнить всех, кто бы воспротивился новым порядкам. Однако это было бы лишь наказанием за преступление против Одина, абсолютно справедливым наказанием. Убивать врагов — это правильно. Среди них были бы лишь те, кто вместо уважения, дерзил и насмехался над ними и их верой. Война же со всеми этими безвинными горожанами, находящимися в плену иллюзий, станет для него испытанием. С самого начала, ещё не имея плана завоевания, он своим цепким взглядом выхватывал всё об обороне каждого из посещаемых городов и их защитниках. Во многих местах бывал и раньше, путешествуя в охране торговых караванов, в Рице же гостил впервые. Здесь он также старательно подмечал крепкие, высокие, каменные стены, толстые, дубовые, обитые железом ворота, количество стражников с мечами и копьями, лучников на городских стенах, сильные стороны города и его слабости. Штурм конечно возможен, однако потери будут немалыми. Нужно действовать хитрее, но хорошего плана в его светлой голове до сих пор нет.
— Уважаемый господин Кром, монеты потрачены и о возврате не может быть и речи, — как ветром сдуло напускное почтение и уважение с собеседников ордена. — Тем более мы не скрепляли наше соглашение на гербах.
Долговязый Мири с открытой насмешкой смотрел теперь в лицо воина. Кром почему-то вспомнил, что монеты не вернули ни в одном городе и это был ещё один повод для печали и злости. Многие старались лишь заболтать посланника Ордена пустыми обещаниями и ничего не значащей лестью. Их не уважали, над ними насмехались и нарывались на силовое решение.
— Расстанемся приятелями и забудем о прошлом. Что было, то прошло, — издевательски ухмыляясь, добавил коротышка Филе. — Работа нами, как бы то ни было, выполнена. Результат не совсем тот, что ожидался, но и говоря прямо, монет вами было дано не так уж и много, с вас не убудет.
— В таком случае, господа, вы остаётесь моими должниками с правом роста долга скажем… Вдвое за год отсрочки. И я оставляю за собой право взыскать этот долг в любое время в будущем, по суду или силой. Если одумаетесь, то легко найдёте меня либо моего отца для расчёта. Спасибо за завтрак, нам он пришёлся по вкусу.
Кром резко поднялся из-за стола, прихватил свой шлем, нацепил пояс с мечом, поднял щит и направился к выходу. Командир орденов оставил достойных горожан с открытыми от растерянности ртами, даже не думая уплатить за свой завтрак. Двое его товарищей, ожидавших командира за соседним столом, сразу же последовали за ним. К Мири и Филе уже спешила статная девица за оплатой. Врагов у Крома да Винара с этого момента прибавилось. Сам он уже всеми своими мыслями был на городской площади, готовясь произнести очередную сколь вдохновенную, столь и бесполезную речь.
Торговец Морт
Торговец Морт
Риц. Агрия . День первый
Торговец Морт был тот ещё пройдоха. Там, где обычный делец на сделке поднимал десять монет, ему удавалось урвать вдвое больше. И не будь он столь азартным игроком в кости, быть ему, причём уже давно, самым успешным торговцем Рица. А там и до достойного горожанина рукой подать. Однако игра в кости стала для него проклятьем. И не сказать, что он постоянно проигрывал, ведь бывали дни, когда ему несказанно везло. Но всегда приходил именно такой день, когда он оставался с пустым кошелём и шёл занимать для очередного дела. Так было и сегодня. Вчера вечером он вернулся из Эшта. Подняв за несколько дней немало монет, просадил всё, играя за этим самым проклятым столом. Теперь сидел в лучшей таверне Рица, в столь ранний час, и ждал, когда сюда заглянет на завтрак советник по податям Епас да Гур. Советник неизменно давал ему взаймы, зная, что друг Морт всегда возвращает в срок. Морт раздумывал в очередной раз, что пора уже прекращать играть в кости и начинать копить монеты на взятку за достойного горожанина, на герб и, конечно же, достойное имя. Сколько раз он клялся после очередного проигрыша никогда больше не брать в руки костей! Клятвы неизменно рушились, стоило ему оказаться рядом с игрой.
Народу в таверне почти не было, за исключением двух проходимцев, которых он хорошо знал. Когда к ним присоединился добротно вооружённый воин с охраной, а может товарищами, экипированными не хуже светловолосого незнакомца, Морт заинтересовался.
«Что может связывать таких людей? Всё же охрана, — решил торговец, после того как двое других воинов уселись за соседний стол. — Воин не здешний и не из ближайших городов. Мне знакомы все в Рице и городах рядом с ним, уж очень часто приходится путешествовать по торговым делам. Два негодяя из достойных явно вознамерились обмануть этого господина. Впрочем, какое мне до этого дело».
Проходимцы Мири и Филе, покончив с завтраком, довольно живо что-то обсудили с незнакомцем, пока тот, явно недовольный, их не покинул. Охрана ушла следом. Затем два хитреца, после долгих препирательств и проклятий, уплатив наконец за завтрак всей компании, всё ещё зло перешёптываясь на ходу, также направились к выходу. Торговец выпил уже вторую кружку эля и начал волноваться не заболел ли советник, как тот показался во всей своей богатой красе на пороге таверны.
— Доброе утро, Морт! Знаешь о такой примете: встретить торговца Морта с утра в таверне — дело к полному кошелю? — беззаботно рассмеялся советник Епас, присаживаясь за стол к торговцу, и тут же заказал себе эля.
— Да уж, кости, будь они неладны, вирово проклятье! И главное не хочу играть, а ноги сами несут к столу, руки хватают кости, язык делает ставку, — вынужденно рассмеялся в ответ торговец.
— Как я понимаю, всё ещё весь в долгах? — участливо спросил советник.
— Так и есть, но уже знаю, как подзаработать, — подмигнул товарищу Морт.
Они сидели напротив и вполне сошли бы за давних друзей. Внешне были похожи: примерно одного роста и возраста, с животиками, нависавшими над ремнями, прекрасно уложенными шевелюрами и пухлыми сладострастными губами на лоснящихся жиром, отъеденных лицах. Одеты оба богато, разве что советник чуть богаче и даже роскошнее, всё же он представлял магистрат города, да и долгов не имел. Ещё мальчишками они бегали вместе по пыльным мостовым Рица и знали о друг друге всё. Повзрослев, не перестали общаться, а после нашли взаимовыгодное дело. Епас брал на время монеты из податей городской казны и давал взаймы Морту. Главным условием было быстро вернуть монеты под замки, иначе недостачу пришлось бы восполнить из кармана самого советника. Другие советники и магистр слишком хорошо знали примерную сумму податей и могли проверить казну в любой день. Конечно он утаивал некоторую часть податей с ярмарок, но то были для него крохи. Епас также получал приличное жалованье, но его кошель всегда очень быстро пустел. Он слишком любил роскошь и тратил на это всё до последней монеты. Его дом давно походил на чертоги Сета на светлой стороне. Во всяком случае именно так описывали это вожделенное для праведников, и не только, место святые отцы. Самая лучшая одежда, самые дорогие украшения, лучшая еда и самые дорогие потаскухи этого города — всё это требовало прорву монет. Некрасивая жена, которая, благодаря связям своей богатой семейки, вывела его в люди, очень скоро сама подсела на роскошь. Теперь они болели вместе. Поэтому приходилось тайно брать монеты из городской казны и с помощью Морта получать хорошую прибыль от займа. До сих пор тот ни разу не подвёл старого «друга» и изрядно пополнил его кошель.