Миры Роджера Желязны. Том 24
Шрифт:
— Чтобы прикинуться веревкой, которую ты обычно носишь, — последовал ответ. — Я думал, тебе понравится.
— Я имел в виду: что ты делал все это время?
— Только слушал, папочка. Гадал, чем бы тебе помочь. Все эти — они действительно твои родственники?
— Те, с которыми мы до сих пор встречались, — да.
— Есть ли необходимость вернуться в Амбер и навешать там на них собак?
— Нет, здесь, во Владениях, это тоже действует. — Я сделал еще глоток. — Ты имеешь в виду каких-то особых собак? Или так, вообще?
— Я не доверяю ни твоей матери, ни твоему брату Мэндору, хоть они мои бабка и дядя. Я думаю, они что-то против тебя замышляют.
— Мэндор всегда был добр ко мне.
— …а твой дядя Сухай кажется замечательно целеустремленным, но во многом напоминает Дворкина. Мог бы он затеять внутреннюю смуту, а сам приготовиться смыться в любой момент?
— Надеюсь, что нет. За ним никогда такого не водилось.
— О-хо-хо, так то, когда все на месте, а сейчас время потрясений.
— Все-таки где ты набрался этой вульгарной психологии?
— Штудировал великих психологов теневой Земли. Это часть моих непрерывных попыток постичь человеческую натуру. Полагаю, то было время, когда я больше всего понял о сторонах иррационального.
— Ну хорошо, чем же могли быть вызваны происходящие события?
— В Камне я фактически повстречался с копией Пути высшего порядка. Там возможны такие аспекты, которых я просто не мог понять. Это привело меня к рассмотрению теории Хаоса, затем к Меннингеру и всем прочим, дабы рассмотреть проявления иррационального в сознании.
— И каковы результаты?
— Я стал мудрее.
— Я имею в виду — касательно Пути.
— Ах да. Либо он сам обладает элементом иррационального, подобно живым существам, либо является интеллектом такого порядка, что какие-то из протекающих в нем процессов только кажутся иррациональными низшим существам. Любое объяснение подкрепляется тем же результатом, полученным практическим наблюдением.
— Мне никогда не выпадал удобный случай применить некоторые из тестов, мною задуманных. Скажи, пожалуйста, исходя из внутреннего опыта: не подпадаешь ли ты сам под подобную категорию?
— Я? Иррационален? Такая постановка вопроса мне в голову не приходила. Не вижу, как это возможно.
Я допил чай и свесил ноги с кровати.
— Вот жалость! Думаю, некая мера иррационального и делает нас истинными людьми. Да еще то, что мы сознаем это, разумеется.
— Неужели?
Я встал и принялся одеваться.
— Да, и управляя этим в себе, можно совладать с разумом и чувствами.
— Я собираюсь пристально изучить твою идею.
— Давай, — сказал я, натягивая сапоги, — и поведай мне о свершенных открытиях.
Я продолжал одеваться, когда Призрак спросил:
— Ты собираешься завтракать со своим братом Мэндором, когда небо станет синим?
— Да.
— А позже приглашен на обед к своей матери?
— Точно.
— Еще позже присутствуешь на похоронах почившего монарха?
— Буду и там.
— Нуждаешься в моей защите?
— Я под охраной моих родичей, Призрак. Хоть ты и не доверяешь им.
— Последнее погребение, на котором ты присутствовал, бомбили.
— Верно. Но то был Люк, а он дал зарок. Не беспокойся, со мной все будет в порядке… Хочешь осмотреть достопримечательности, иди вперед.
— Прекрасно, — сказал он. — Так и сделаю.
Я встал, пересек комнату и остановился у дракона.
— Можешь указать мне дорогу к Логрусу? — спросил Призрак.
— Ты шутишь?
— Нет, — заявил он. — Я знаю Путь, но никогда не видел Логрус. Где его держат?
— Мне казалось, что я даровал тебе лучшие способности памяти, нежели ты обнаруживаешь. Во время твоей последней стычки с данным объектом ты хорошенько его обделал.
— Полагаю, так оно и было. Как ты думаешь, он не держит зла?
— По первому размышлению — держит. Еще подумав — тем более. Держись от Логруса подальше.
— Да ты же как раз советовал мне исследовать движущую силу Хаоса, иррациональное…
— Но не советовал тебе кончать самоубийством. Я вложил в тебя массу труда.
— Я и сам себя ценю. Ты знаешь, я имею склонность к выживанию, как и органические особи.
— Любопытное суждение.
— Тебе многое известно о моих способностях.
— Действительно, ты хорош попадать из огня да в полымя.
— А ты задолжал мне за приличное обучение.
— Ладно, посмотрим.
— Все это увертки. Думаю, и сам справлюсь.
— Отлично. Двигай.
— Так трудно показать?
— Ты же отказался от всеведения, помнишь?
— Папаша, я считаю, что должен увидеть Логрус!
— У меня нет времени представлять его тебе.
— Только укажи дорогу. Спрятаться я сумею.
— Что ж, получай. Прекрасно. Сухай — хранитель Логруса. Логрус лежит где-то в пещере. Единственный известный мне путь начинается здесь.
— Где?
— Здесь есть что-то такое, содержащее девять поворотов. Я дам тебе путеводную нить.
— Не уверен, что твои заклинания действуют на существа, мне подобные.
Я протянул руку сквозь кольцо — виноват, спикард, — наложил ряд черных звездочек на карту пути, которым должен следовать Призрак, повесил ее перед ним в пространстве моего логрусского зрения и сказал: