Мисс Моул
Шрифт:
– Мне не нужны подробности.
– Подробности – часть рассказа, а старик с сизым носом – странствующий рыцарь. Жаль, что подобный тип людей вымирает. Они знают жизнь, эти старики, и мне они нравятся. Всегда ожидают худшего и никогда не вмешиваются. Он сразу понял, что произошло, и с сожалением должна признаться, что он мне подмигнул. Я не подмигнула ему в ответ, но дала понять, что умею проделывать подобный фокус, а потом сказала, что мне нужно дешевое жилье, а он заявил, что как раз знает подходящее место, и повез меня на Принсес-роуд. Кстати, это недалеко от твоего молельного дома, и, думаю, ты можешь за меня порадоваться,
Лилия помолчала и выдавила:
– Более неудачное стечение обстоятельств и представить трудно.
– Почему? Я считаю, мне повезло. Всего фунт в неделю за жилую комнату; спальня, она же гостиная, шиллинг в щель за газовое отопление, а совместные обеды с миссис Гибсон обходятся мне почти даром. Она слишком щедра, но я стараюсь ей помогать, и она находит беседы со мной весьма поучительными.
– Что за невезение! – повторила Лилия. – И как только этому кэбмену пришло в голову отвезти тебя в один из тех домов, которые я советовала бы обходить стороной, – это выше моего понимания.
– Дом кажется вполне респектабельным, – пробормотала Ханна. – Вот и мистер Бленкинсоп там живет, ты же знаешь.
– Конечно, знаю! Надеюсь, ты нечасто с ним видишься?
– Стараюсь как можно чаще! – весело ответила Ханна. – Но он от природы робок. Если ты беспокоишься о том, что я рассказала новым соседям, то можешь быть спокойна: фамилия Спенсер-Смит ни разу не слетела с моих губ. Миссис Гибсон не чувствовала бы себя непринужденно, общаясь со мной, знай она, что я обладаю такими серьезными связями.
Лилия попыталась стереть с лица все эмоции, чтобы противостоять нападкам кузины. Выражение получилось почти бесстрастным, но не совсем. Наградив подушку еще одним тычком, миссис Спенсер-Смит сказала:
– Я тут подумала о твоей манере болтать об игре на театральных подмостках. Это никуда не годится, Ханна. Может, ты и выступила блистательно, – слово прозвучало на редкость ядовито, – но подобные сведения могут обернуться против тебя. Дело в том – заметь, я ничего не гарантирую, лишь призываю тебя к осторожности, – что существует немалая вероятность устроить тебя экономкой к мистеру Кордеру.
– И кто он? О, я знаю. Священник! И он хочет нанять экономку?
– Нет, – отрезала Лилия, снова поджимая губы. – Но, думаю, нуждается в ней.
– Тогда он обречен, – заявила Ханна. – Спасибо, Лилия. Я любезно принимаю предложение. Какова плата?
– Еще ничего не утряслось. Не рассчитывай на место заранее. Мистер Кордер – вдовец и пока лишь обсуждает с дочерью возможность нанять экономку.
– О, так у него есть дочь.
– Две, – уточнила Лилия. – Рут еще школьница, и за ней нужно присматривать. На литературном вечере…
– Доклад мистера Бленкинсопа был занимателен? – перебила Ханна.
– Нет. Создавалось впечатление, что мыслями он пребывает где-то далеко и вообще не думает, о чем говорит.
– Неудивительно, – пробормотала Ханна. – Но ты продолжай, продолжай! На литературном вечере…
– У Рут на чулке зияла огромная дыра. Выглядело это ужасно. От Этель никакого проку, она вечно в миссии, и я уже некоторое время думала, что дом священника нуждается в женщине, способной взять на себя ответственность. Все хозяйство кое-как держится на юной служанке; кроме того, с
– Ни слова больше, дорогая! – воскликнула Ханна. – Я все поняла! Тебе нужен старый добрый мешок с песком, чтобы заткнуть брешь; сторожевая собака, не обладающая ни породой, ни красотой, лишь бы умела грозно лаять. Твоя привязанность к бедной женщине и память о ней оказались сильнее, чем у вдовца, и ты не позволишь ему окончательно забыть супругу. И правильно! – Некрасивое худое лицо Ханны осветилось изнутри, а глаза засияли ярче и стали зеленее. – То, что я подхожу, едва ли мне льстит, но место представляется великолепным, а уж гавкать я буду как фурия. А еще говорят, женщины не умеют быть верными и преданными друг другу! Да я уже чувствую себя родной сестрой миссис… как там ее.
– Не будь смешной, – бросила миссис Спенсер-Смит. – Мне, конечно, нравилась миссис Кордер, однако по сравнению с мужем она была пустым местом, бедняжка, хотя наверняка старалась как могла. И когда я вижу, как Пэтси Уизерс строит преподобному глазки…
– Я запомню это имя, – кивнула Ханна.
– Ты еще не получила место, – резко возразила Лилия, – и на самом деле я не думаю, что ты подходишь. Разве что с большой натяжкой. Сомневаюсь, что ты сможешь настолько войти в роль экономки, чтобы обратить на себя внимание мистера Кордера, и вообще, одному Богу известно, чем ты занималась все эти годы. Но если ты подойдешь, то, надеюсь, не забудешь, что я практически поручилась за тебя. И кстати, о нашем родстве я не упоминала. Подумала, что это будет несправедливо по отношению к вам обоим. Пусть тебя оценивают исключительно по твоим достоинствам. Я советовалась с Эрнестом, и он со мной согласился.
Ханна ехидно улыбнулась и ничего не сказала, но весь ее вид просто кричал о том, что у нее найдется реплика в ответ, поэтому Лилия торопливо продолжила:
– Дам тебе знать, как обстоят дела. Я увижусь с мистером Кордером на неделе на вечерней службе.
– Разве он не захочет со мной встретиться?
– Это необязательно, – сказала миссис Спенсер-Смит в неподражаемой спенсер-смитовской манере.
– Ты имеешь в виду, нежелательно? Осмелюсь предположить, ты права. А какого типа он мужчина? Открытый и энергичный или из тех милых лапочек, что прячут коготки?
– Это не смешно, Ханна, и даже вульгарно; я бы сказала, непочтительно. Постарайся помнить о том, что ты леди.
– Но я не леди. Мы с тобой одного роду-племени, Лилия, и ты знаешь какого. Мы произошли от простых йоменов, и мой отец проглатывал «х» в начале слова, как и твой. Знаю, ты не любишь об этом вспоминать, но факты – вещь упрямая. Так уж вышло, что я получила образование выше соответствующего моему положению (но ты-то, конечно, нет!), поэтому временами скатываюсь до прежнего уровня, так сказать, возвращаюсь к истокам. Но постараюсь вести себя прилично и глаз не спущу с Пэтси. Спасибо тебе за чай, а я отправлюсь обратно к миссис Гибсон и постараюсь привести в божеский вид свое нижнее белье, хоть и надеюсь, что преподобному Кордеру не будет до него дела.