Мисс Свити
Шрифт:
Через три года, когда Джулиан получил стипендию в одном из американских университетов, Саманта наотрез отказалась его сопровождать. Она с трудом представляла себе, как перенесет перелет через океан и приспособится к жизни в стране, где люди за почтовой маркой ездят на машине.
Прошло почти два года, прежде чем она нашла нового любовника. Ее лучшая подружка Дебби постоянно пилила ей мозги, требуя, чтобы она хоть куда-нибудь выбиралась. Сама Дебби недавно познакомилась с Полом, своим будущим мужем, и знала, что у него есть несколько неженатых друзей. Однако Саманта по-прежнему предпочитала проводить время в библиотеке, оправдываясь тем, что ей надо дописывать диссертацию.
Месяца через три после защиты —
Саманту вполне устраивали тайные свидания у него в кабинете. Ей даже из здания выходить не надо было — Брюс сидел этажом выше. Идиллия продолжалась почти три года, до того дня, когда жена Брюса обнаружила у него на пиджаке пару-тройку рыжих волосков.
Поставленный перед фактом, Брюс признался в супружеской измене. Жена пригрозила устроить ему шумный скандал на работе. Он предупредил Саманту о том, что их связи настал конец, запиской, брошенной в ее личную почтовую ячейку. Неделю она предавалась раздумьям, так ничего и не надумала и решила, что им все-таки надо поговорить. Вечером она тихонько постучалась к нему в кабинет. Не дождавшись ответа, приоткрыла дверь. В сумраке комнаты белели Брюсовы ляжки, взятые в тиски парой женских ног с покрытыми лаком ногтями. Имени новой избранницы она так никогда и не узнала.
Третьего любовника ей сосватала незаменимая Беверли. Это был летчик гражданской авиации, от которого ей после краткосрочной интрижки — на ее вкус, слишком пресной — не терпелось избавиться. Стивен Уоллендер летал на дальние рейсы. По мнению Беверли, он был недурен в постели, но недостаточно легок на подъем. Это означало, что он упирался, когда после ужина в ресторане она тащила его на прокуренную дискотеку и требовала, чтобы он не моргнув глазом отрывался вместе с ней не меньше четырех часов.
Саманту он сразу пленил. Не сказать чтобы очень высокий, зато крепкий — не зря он регулярно качал мышцы в спортзалах отелей всего мира. Полные губы и ласковый взгляд смягчали немного суровые черты его узкого лица. Беверли предупредила Саманту, что Стивен не наделен особым воображением в любовных играх, зато чуток к желаниям партнерши. Их спокойная связь — Саманта называла ее «романом на полставки» — продлилась два года. Когда он в очередной раз улетал на край земли, Саманта возвращалась к бабушке: с тех пор как начала зарабатывать, квартиру на первом этаже она снимала — правда, за символическую плату. Он звонил, что прилетает, — и она садилась в метро и ехала к нему, в великолепную двушку с видом на Темзу. В его выходные они редко выползали на улицу: заказывали на дом индийскую еду, занимались любовью и смотрели кино на DVD.
Потом настал день, когда Стивен объявил ей, что его переводят на внутренние рейсы. Саманта обрадовалась: они смогут больше времени проводить вместе. Но в их отношениях почти сразу наступил разлад, потому что Стивеном овладела тяга к путешествиям. Саманте приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы отбояриться от уик-энда в деревне или поездки на побережье. Принадлежавшая Стивену новенькая «остин-мини» производила впечатление вполне надежной машины, но Саманте так и не удалось заставить себя в нее сесть. Прогуляться с ним в обнимку по Бонд-стрит она, к сожалению, тоже не могла — по улице в обе стороны сновали двухэтажные автобусы. И месяца не прошло, как Стивен положил конец их роману, объяснив ей, что нельзя быть такой домоседкой. Он познакомился с девушкой, работавшей в наземных службах аэропорта. Проводя по восемь часов в день за стойкой регистрации, она была готова мчаться с ним куда угодно.
Последнее любовное приключение Саманты закончилось два года и три месяца назад. Она записалась на семинар под скромным названием «Супружеские неурядицы как причина психологических травм», проходивший в отеле, расположенном в двух шагах от Манчестерского вокзала. После первого дня заседаний, посвященного теме «Психологическая территория и несхожесть личности супругов», участников семинара пригласили на коктейль. К Саманте подошел один из выступавших, Джеймс Мисли — известный консультант по вопросам семьи и брака, державший в Лондоне никогда не пустовавший кабинет. Белокурый и светлоглазый, одетый в безупречно сшитый костюм, свой невысокий рост он успешно компенсировал почти аристократической повадкой. Говорил он тихим, едва слышным голосом, из-за чего Саманте пришлось наклониться к нему поближе; от нее не укрылось, что он внимательно изучает ее грудь. Покоренная его умом и язвительностью, она сама не заметила, как оказалась в его постели, — правда, на вечеринке она выпила целых два бокала вина. Это было приключение на одну ночь. Перед тем как заняться любовью, Джеймс натянул два презерватива. Попыхтев над ней сколько положено, он откатился на другой конец кровати и свернулся калачиком. И попросил ее включить свет — везде, даже в ванной комнате. Он с детства не мог спать в темноте.
Домой Саманта вернулась затемно, быстрым шагом преодолев полсотни метров, отделяющие дом от станции метро. Отвратительный день. Беверли ничем ей не помогла. Мэтр Лукарелли посмеялся над ее анонимками, как смеялся над налоговой инспекцией. Она решила посоветоваться с бабушкой и прошла сразу на второй этаж. И уже собиралась постучаться, когда услышала из-за двери голоса.
— И не надо меня уговаривать, Маргарет! Я все равно не стану смотреть с тобой «Мисс Марпл»! По Би-би-си будут показывать документальный фильм о Таиланде, и я не собираюсь его пропускать!
— Ну один разочек! Всего один разочек!
— Да чтоб тебя, Маргарет! У тебя есть свой телевизор! Вот и смотри по нему свой сериал! С тобой, между прочим, вообще невозможно ничего смотреть. У тебя же рот не закрывается!
— Да я же не просто так прошу! Мне одной страшно. Детективы плохо на меня действуют. Там саспенс, понимаешь? А если у меня начнется приступ тахикардии? Ну да, тебе-то что… Какая же ты все-таки эгоистка, Агата, это ужас.
— Слушай, ты меня со своей ипохондрией уже допекла! Еще раз повторяю: я не буду смотреть с тобой «Мисс Марпл». И не вздумай приходить и меня отвлекать. Позволь тебе напомнить, что я у себя дома.
— Попробовала бы я об этом забыть! Ты по два раза на дню сообщаешь мне, кто в этом паршивом домишке хозяин! Сочинила бы что-нибудь новенькое!
Заслышав звук грузных шагов — тетушка с ворчанием покидала квартиру сестры, — Саманта торопливо сбежала вниз по ступенькам. Она не испытывала ни малейшего желания смотреть за компанию с Маргарет телесериал.
Хотя в одном Маргарет права, подумала Саманта. Бабушка действительно не уставала повторять им обеим, что дом принадлежит ей.
Саманта успела выучить семейную сагу наизусть. Весной 1947 года, после рождения Джейн Мэри и отъезда Маргарет во Францию, Натан с Агатой сняли первый этаж дома в Хэмпстеде, того самого, где прошло ее детство. Днем Натан трудился в мастерской, одновременно приглядывая за дочкой, а Агата уходила на работу в больницу. Так прошло восемнадцать лет. Восемнадцать лет супружеского счастья, отмеченных днями рождения Джейн Мэри, вернисажами Натана в небольших галереях и ночными дежурствами Агаты, когда в семье становилось туго с деньгами.