Мисс Винчестер
Шрифт:
Этим же днем я обсудила с родителями свою дальнейшую судьбу и поступление в колледж в другом штате: удивительно, но отец почти не возражал, но для приличия все-таки недолго поворчал на то, что я спохватилась только сейчас, и шутливо предупредил, чтобы я стучала в двери, когда меня снова выставят из учебного заведения, и я вернусь домой. Окрыленная столь легкой победой, я выдвинула предложение о колледже в Санта-Монике, и мама сразу встрепенулась при одном лишь упоминании калифорнийских песчаных пляжей. Конечно же, ее согласие мне было не нужно, поскольку единственной целью бесшабашной Эмили было сплавить меня куда подальше, но чисто символическое одобрение уж точно не повредит. Скрестив за спиной пальцы, я обещала пригласить ее погостить, если все пройдет удачно, и началась
Голова начинала болеть от четкого запаха хлорки и медикаментов, такого привычного и такого ненавистного. Я стояла, прислонившись спиной к холодной стене, игнорируя свободные кресла приемной, надеясь поскорее покинуть незнакомую больницу и вернуться в Монтпилиер. Неохотно раскрыв глаза, оглядела девушек в очереди: туповатая на вид брюнетка, все время трещащая по телефону с подругой, несколько женщин лет по тридцать-тридцать пять и милая девчонка со светлыми волосами, привлекшая мое внимание. В отличие от всех присутствующих она сильно нервничала и сидела немного сгорбившись, держась за живот и покачиваясь из стороны в сторону от боли. На бледных щеках застывшие дорожки от слез, а глаза покрасневшие, словно она плачет уже довольно долгое время. На вид девчушке лет шестнадцать, но тогда она выглядела как испуганный ребенок, и поэтому я чувствовала себя куда старше, а в мыслях вихрем пронеслось: “Помоги ей”. Помоги… Знать бы чем. В сумке лежало огромное зеленое яблоко, которым перед отъездом меня снабдил Кастиэль, все еще следящий за моим питанием, хоть необходимость в этом частично отпала, и я уже стала есть сама, если не забывала об этом. На мгновение задумавшись, открыла молнию на сумке и достала яблоко, идя навстречу креслу, в котором сидела жертва моей необоснованной заботы.
– Возьми, – тихо сказала я, протягивая яблоко девушке. Та подняла на меня свои поразительно большие карие глаза, кажущиеся смутно знакомыми, и посмотрела с удивлением и благодарностью.
– Спасибо, – дрожащим голоском проговорила она, обеими ладонями сжимая мое жалкое подаяние. Немного опустив глаза, я наконец поняла, почему же так волновалась моя ровесница: теперь, когда она убрала руки, я четко заметила округлившийся живот. Беременна. В шестнадцать. Черт.
– Дженнифер Винчестер! Доктор Кендрик ждет вас в своем кабинете, – раздался звонкий голос незаметно подошедшей медсестры. Я лишь с непониманием уставилась на нее:
– Но мне ведь нужно только забрать результаты анализов…
– Я знаю, – кивнула девушка, беря меня за локоть, – но доктор хотел побеседовать с вами лично.
Договорив, медсестра потащила меня за собой прочь из приемной, а я даже и не думала сопротивляться, лишь еще раз оглянулась на беременную девушку. Кейси. Без сомнений, это Кейси Гольдстен – подруга детства, которая была знакома еще с Дженни, а не ее безбашенной маской.
Кажется, только увидев Кейси такой, я наконец уяснила одну простую вещь – детство окончено.
Проводив меня в просторный кабинет, наполненный ярким солнечным светом, Дэйзи (именно это имя было написано на бейдже медсестры) усадила меня в кресло и ушла обратно в приемную, напоследок тепло улыбнувшись. Я вслушивалась в удаляющийся стук ее аккуратных каблучков, пока доктор Кендрик, мужчина лет сорока пяти с седеющими висками, увлеченно говорил по телефону о закупке какого-то медицинского оборудования, иногда переводя на меня извиняющийся взгляд. Наконец не выдержав подобного обращения, я, не сводя глаз с врача и продолжая мило улыбаться, сбросила звонок, нажав кнопку отбоя, благо мужчина говорил не по мобильному,
– Вы хотели со мной поговорить? – я безуспешно старалась скрыть раздражение, сквозившее в голосе.
– Да… – врач был немного сбит с толку ситуацией и сразу же принялся копошиться в бумагах, хаотично разбросанных на столе. – Я хотел посоветоваться с вами по поводу проведения оставшихся анализов. Понимаете, некоторые из них могут повредить вашему ребенку и… Дженнифер! Дженнифер, только обмороков не надо в моем кабинете! О Господи, Дэйзи, где тебя носит? Неси воду, у нас тут молодые мамаши стали уж слишком впечатлительными.
========== Шаг вперед ==========
Родители не замечали никаких перемен в моем поведении: от маминой еды я и раньше отказывалась, постоянные истерики длятся уже на протяжении лет десяти, а плохое самочувствие списали на стрессы и ломку из-за наркотиков. Только Кас начал что-то подозревать, но ни за что бы не подумал о беременности из-за своей неопытности в роли человека. Я же решила скрывать так долго, как только смогу, ведь ни я, ни все остальные явно не были готовы к такому неожиданному пополнению, поэтому приходилось ненавязчиво подготавливать домашних к мысли, что когда-нибудь старшему Винчестеру придется чертить разметку посадочной полосы для аистов возле нашего домика на Либерти-стрит, пока остальные будут вести кровопролитные битвы за право выбрать модель коляски. Ни к чему не обязывающие беседы с ангелом-хранителем из серии «А кого ты потом больше хочешь: мальчика или девочку?», регулярно проводимые перед сном, редкие замечания Дину (поздравляем, вы выиграли право сидеть со своим будущим внуком в два раза чаще остальных, а все благодаря увиливанию от смены подгузников шестнадцать лет назад!) и вопросы к Эмили о временах былой славы – все эти манипуляции не вызывали никаких подозрений ни у одного из подопытных кроликов, что жутко меня нервировало. Собрать все семейство в гостиной и ткнуть носом в справку, в которой ясно сказано о наличии в моей матке четырехнедельного пассажира, я не могла, так что приходилось надеяться на догадливость родственников, которая, увы, находилась в коматозном состоянии. Но все не может идти гладко, когда ты живешь в одном доме с падшим ангелом и охотником на нечисть со стажем во всю жизнь, поэтому идиллия была недолговечна.
Через неделю после того, как я узнала о своем положении, из-за плохого самочувствия я стала просыпаться по ночам и однажды заметила, что Кастиэля рядом нет. Чертыхнувшись, я начала бродить по дому в поисках окаянного, но моя ночная экспедиция окончилась неудачно, зато утром я услышала грохот припарковавшейся Импалы, а затем и приглушенный голос Дина. К сожалению, подойти к окну и убедиться в достоверности услышанного я не могла, поскольку была немного занята дракой с Мистером Котангенсом за последнюю баночку шпрот, и мой визави ни за что бы не простил мне и секундной отлучки. Но это не помешало мне устроить допрос с пристрастием отцу чуть позже, решив не будить уснувшего Каса, который, видимо, только что вернулся вместе с охотником:
– Где вы были? – нервно спросила я у Винчестера, преградив тому выход из гостиной, став в дверном проеме. Ни один мускул на его лице не дрогнул, но я поняла, что сейчас опять получу очередную порцию лапши на уши.
– Меня снова замучила бессонница, вот я и решил съездить проветриться… – начал оправдываться он, рассказывая заранее придуманную причину отсутствия, но я оборвала мужчину на полуслове:
– А Каса ты взял, чтобы скучно не было? Пап, я не в третьем классе: я же как-то пережила новость о том, что Санта-Клауса не существует, вот и твою историю переживу.
Обреченно вздохнув, отец подошел ближе и, положив руки на мои плечи, тихо сказал:
– Солнышко, тебе не нужно туда лезть, хорошо? Мы со всем разберемся, обещаю. А ты пока собирайся спокойно, вам через три недели уже уезжать в Санта-Монику.
– Опять на одни и те же грабли? В прошлый раз, когда вы с Касом что-то скрывали, я это узнала не лучшим способом, – угрюмо напомнила я о похищении и встрече с Кроули, которая, казалось, была несколько веков назад. Винчестер лишь поцеловал меня в лоб, прижав к себе: