Мисс Винчестер
Шрифт:
========== Гранитные плиты ==========
Прошло два дня со времени моего незапланированного побега из дома. Решив тем злополучным утром, что Кастиэль заслуживает большего, чем глупый ребенок с похмельем и бунтарством в первой чакре, я направилась в квартирку Лиз, которую она снимала. Стоило всего лишь заглянуть под массивный цветочный горшок в холле многоквартирного дома на Стоун-Каттерс-уэй, и сразу же нашелся запасной ключик. Ну что ж, на этот раз такая беспечность подруги была мне на руку, поэтому, вернувшись в полдень, она застала меня отсыпающейся на ее раскладном диванчике.
К концу второго дня моего пребывания у подруги мы отправились поужинать в местный фаст-фуд «Сабвэй», где и обсуждали планы на вечер, заказав по сэндвичу с курицей:
– И что сегодня? – спросила я, пытаясь не уронить опасно свисающий лист салата, грозящий заляпать мои черные джинсы майонезом, – Снова в бар? Потанцуем, выкурим пару «сэндвичей» и устроим битву на бильярде?
– Сэндвичей? – вопросительно приподняв брови, протянула Лиз. – Тебе нужно перестать пересматривать «Как я встретил вашу маму», и так мне весь плед своими соплями залила. Над чем там можно так рыдать, это же комедия!
– Просто Барни сделал такое предложение Квин, что я не удержалась, – всхлипнув, закатила глаза я, вспоминая тот потрясающий фрагмент, – Это ведь безумно мило, она была так счастлива…
– С каких это пор тебя колышут истории любви? Ты же даже во время «Титаника» орала, чтобы Джек «столкнул эту корову в воду, она и так бесполезна для социума, и у нее нет обалденной задницы Ди Каприо». Хотя подожди, – задумчиво сказала подруга, внимательно вглядываясь в мои глаза, – ты жалеешь о том, что сбежала от своего суженого, да?
– Ничего я не жалею, он заслуживает большего, а я не готова полностью меняться ради человека, – потупив глаза, ответила я, стараясь сделать свой тон как можно более твердым и убедительным.
– Жалеешь, дуреха, еще как жалеешь. Я бы на твоем месте как взяла бы его за яйца, чтобы и отойти не мог, не то что о каких-то других бабах думать, и устроила бы «долго и счастливо» с нередкими более взрослыми вставками в сюжет, – стукнув кулаком о стол, заявила девушка. – Ты же и сама этого хочешь, Джен, а нос воротишь, будто тебя на венчание отправляют.
– Ему нужна взрослая и ответственная девушка, а не…
– Да насрать мне, кто ему там нужен! – вспылила она, перебивая мою заранее подготовленную речь об отношениях, доверии и обязательствах. – Ты его любишь и хочешь вернуться, запомнила? Повезло ему, конечно, с такой идиотиной, но тут уже дело вкуса.
– Спасибо большое, – немного обиженно сказала я, вставая из-за столика. – Я не буду возвращаться, Лиз. Не сегодня.
– Тогда завтра я лично тебя отправлю на Либерти-стрит. Перевязанную ленточкой, с поздравительной открыткой и с кляпом во рту, чтобы чепуху не молола, – вскочив следом, уверила меня брюнетка, крепко схватив за запястье. Ее взгляд излучал такую уверенность, что я невольно передернулась, явственно представив, как ее тонкие наманикюренные пальчики с хрустом ломают мои кости. – Ну а сегодня
– Как благосклонно с твоей стороны, – улыбнувшись, сказала я, пытаясь невзначай освободить свою руку из железной хватки подруги.
В клубе так ничего и не менялось: все та же пестрая толпа парней, пришедших склеить себе девочку на ночь, и вырядившихся девиц, готовых отдаться первому встречному за дорогой коктейль. Ритмичная музыка все так же оглушала и подчиняла себе, вводя безвольных подростков в транс, а в дыме сигарет отчетливо слышался удушающий запах марихуаны и пота. Все это безумие – это то, за чем я так скучала, и то, что мне уже успело надоесть всего за двое суток. Хотелось выйти на улицу, где воздух наполнен кислородом, а не отчетливым ароматом чьей-то рвоты, взять первую попавшуюся тачку и вдавить педаль газа в пол до упора, снова сбегая от проблем и самой себя. Вот только теперь Кастиэль не сможет отыскать меня и в который раз вернуть домой.
– Танцуй, звезда моя, танцуй! – хохотала Лиз, кружась вокруг меня в такт мелодии, заполнившей собой все свободное пространство. Подруга словно оживала с закатом солнца, становилась самой собой. Так естественно видеть ее здесь, в пляшущем свете неоновых ламп, веселящейся и пьющей без остановки, что представить ее в другом окружении казалось просто невозможным. Улыбнувшись, я начала танцевать вместе с ней, просто радуясь тому, что есть в Вермонте такой человек, к которому я могу обратиться с любой проблемой и услышать порой такое нужное «Забей».
Несколько часов пролетело незаметно, как и стопки текилы, но вскоре Лиз показалось, что для этого вечера алкоголя недостаточно и нужно прибегнуть к более действенным средствам. Отведя меня в сторонку от грохочущей толпы танцующих, она, загадочно улыбаясь, достала из куртки два шприца.
– Что ты творишь? – спросила я, обескуражено глядя на подругу.
– Давно хотела попробовать, но не было подходящего случая, – проговорила она, закатывая левый рукав рубашки. Скользнув по мне взглядом, Лиз ввела иглу в вену и вдавила поршень шприца до отказа. – Первый готов.
– Что значит «первый»? – немного заторможено протянула я, внимательно наблюдая за тем, как девушка достала второй шприц и ввела его содержимое в вену на другой руке. – Ты пробуешь «качели»? Совсем с ума сошла, это же опасно!
– Спокойно, Винчестер, ширяться вообще опасно, но почему-то раньше тебя это не смущало.
А вот теперь начало смущать. Лиз вколола себе растворы героина и кокаина, что называют «качелями» или «Антверпенским коктейлем». Это один из самых опасных способов принятия наркотиков, ведь вещества только усиливают действие друг друга и очень велик риск откинуться.
– Танцуй, мать, раз уж отказываешься пировать со мной. Сучки, ловите меня! – завизжала брюнетка, подпрыгивая на руки каким-то парням, которые были необычайно рады такому повороту событий.
Зажигая под действием «качелей», Лиз быстро оказалась в центре веселящейся толпы, а я почти успокоилась на ее счет, поскольку никаких особо опасных симптомов не проявлялось, а может, дзен был достигнут благодаря бесплатному коктейлю от улыбчивого бармена. Я мило беседовала с ним на самые разнообразные темы, уложив подбородок на скрещенные руки, как ко мне подбежала испуганная подруга.