Мистер Фермер. Наследие!
Шрифт:
— Значит, разрешения нет. — Скрестив руки на груди, инквизитор смерил меня своим сердитым взглядом. Аура, исходящая от него, прям обрушила на плечи мои в миг потяжелевший воздух. Меня кидало то в холод, то в жар, а тем временем бойкие инквизиторы верхом на своих массивных конях брали меня в кольцо. Пиздец… — Покажи мне свой товар, и тогда я решу, как мы с тобой поступим.
Инквизитор спрыгнул с коня, уставился на мои взмокшие, протянутые к нему ладони. Деревянная шпилька с ромашкой на конце, шпилька с тюльпанчиком и шпилька с пробной, первой в моём исполнении, стрекозой — это в левой руке. В правой: пара плетеных браслетов и ожерелье с деревянным клыком, выполненным в форме зуба. Чтобы окрасить последний пришлось поднапрячься, в итоге, благодаря силе, при
— Трофейный? — Заприметив именно ожерелье с клыком, спросил инквизитор.
— Ну, что вы, это всё дерево… — Ответил я.
— Да ладно… — Не поверив, хмуро отозвался инквизитор, вынудив меня ногтём слегка содрать краску.
Удивление здоровяка передалось и его воинам. Все инквизиторы по очереди разглядели ожерелье, кому-то оно понравилось, кто-то назвал его коварной подделкой, за которую следует наказывать. Конечный вердикт оставался за их командиром, что, глядя на меня, думал, как же со мной быть. С одной стороны — закон, и он его представитель. С другой — дурачок в лаптях, оборванных залатанных штанах, такой же рубашке, худой, как смерть и пытающийся хоть как-то прокормить себя в пути.
— У вас талант, молодой человек. — Запустив руку себе под плащ, проговорил инквизитор и, внезапно для всех, включая меня, вытащил свой увесистый кошелёк. — А талант, как известно, подобен ростку плодового дерева. Его сложно найти, ещё труднее вырастить, не погубив. Не редко, до момента, когда дерево впервые даст плоды, проходят тяжёлые десятилетия. Главное — выдержать их, не надломиться, начав гнить изнутри. Сейчас, я не как инквизитор Сципиус, а как простой гражданин империи, куплю у вас всё и настоятельно порекомендую прекратить незаконную продажу, а так же, по прибытии в Запретный Сад, советую зарегистрироваться в торговой гильдии. Заплатите первоначальный взнос из этих денег, получите разрешение, творите и зарабатывайте честно. Уверен, вас ждёт великое будущее. — Вложив мне в руки большую серебряную и несколько медных монет, гордо произнёс воин, а затем добавил. — Слушать меня или нет, ваше право, но предупреждаю, в следующий раз, когда мы встретимся, говорить с вами, как и призывать к ответу за деяния, я буду от своего церковного имени и поста, который занимаю в Братстве.
Безделушки расходятся по рукам инквизиторов.
— Благодари за нашу встречу Бога нашего Матвеема, бедняк. Другой бы не стал с тобой разглагольствовать. — Запрыгнув на своего коня, здоровяк, преисполненный гордостью за свой показательный поступок, вместе с командой уносится в чернеющую даль. Пока мы с ним общались, штаны мои, под тяжестью наполняющих карманы монет, сползли прям до самого паха. Слава богу, хоть выступавшая из них рубашка, не позволила святошам разглядеть этой неподобающей бедняку тяжести.
' Ага… Слава Матвеему, обошлось… Стоп, в смысле Матвеему? То есть мне, что ли? Нет, я же раньше восславлял небо… тьфу блять… Вот кому теперь молиться?!'
— Сложно быть богом. — Подтянув аж до пупка штаны, по-новому перевязав их верёвкой, и, звеня набитыми карманами, отправился к повозке. Вот же, а это всё ебучая жадность!
Рассказывать о произошедшем никому и ничего не стал. Купив у Барда с хорошей скидкой пару побитых помидоров, у местных — огурчиков, чутка яблок, немного мяса и даже целый бурдюк, с наполняющим его вином, с жестом ответной благодарности я сел меж Региной и крольчихой. Стоило мне лишь произнести волшебное слово «угощаю», все старые обиды между рабыней и той, кто её сопровождал, тут же забылись. Все запасённые на вечер и даже утро следующего дня припасы съедены, вино выпито, отягощенные медяками карманы облегчились, а потерянное уважение к моей персоне восстановлено. Охмелев от четырёх литров выпитого на двоих вина, девчонки, с двух сторон зажав меня у костра, уснули прямо на моих ногах. Лишь когда я стал с ними равным, смог доказать свою состоятельность, независимость от их помощи, а после и то, что тоже чего-то стою и могу что-то дать — их отношение ко мне полностью изменилось. Регина более не звала меня костлявым, а кролли не глядела так, будто я ребёнок, а она моя взрослая нянька. Женщины любят сильных, не обязательно физически. Сегодняшний день как никогда ранее подтвердил это правило. Отдавшись в руки сна, ночью я пару раз просыпался, когда мои подружани, максимально скрытно, отлучались в туалет. Ну, а утро, внезапно для себя и ещё пары отдыхавших рядом мужиков, встретил я лёжа на покрывале, накрытый плащом, и в обнимку сразу с двумя, местами оголенными, эротично приветствующими меня девахами. Большая и упругая сисечка волчицы в левой руке, подтянутая попка крольчихи в правой. Стресс весь — как рукой сняло. Наверное, ради таких вот пробуждений и стоит работать, жить!
Утром Регина доброжелательно поделилась со мной завтраком. Крольчиха в свою очередь пополнила наши запасы воды, попутно ополоснув и наполнив мой собственный бурдюк. Весь остаток пути к Запретному Саду, девушек словно подменили. Улыбчивые, доброжелательные, и ни одного плохого слова в мою сторону. В мою, но не Барда… Когда показались величественные врата, созданные из белого камня, мне казалось, что «оленёнок» вот-вот сорвётся и придушит энергетического вампира по имени Регина.
В город, именуемый Запретным Садом, вёл огромной длины и ширины мост, за ним широкий островок из камня, с постами досмотра, далее такой же длинный, подъёмный мост, выполняющий функцию деревянных ворот. А под этим всем делом находился глубокий ров, с проходящей внизу рекой и выглядывающими из воды, заточенными деревянными брёвнами. Окружающий Сад ров может преодолеть разве что построенная на базе лодки осадная башня, что из-за тех же торчащих в воде брёвен не сможет спокойно преодолеть преграду. Остаётся штурм при помощи тарана и лестниц, где таран так же не доберётся до ворот из-за подъёмного моста, а лестницы… что бы их доставить, придётся преодолевать сначала ров, затем реку, а после под огнём размещать у стен. Стен, высотой в добрых тринадцать-пятнадцать метров, а ведь ещё есть башни, с которых можно очень удобно вести перекрёстный огонь.
В очередной раз взглянув на горы, прикинув своё местоположение, с лёгкой неуверенностью предположил, Запретный Сад — это и есть моя деревня. Разросшаяся, превратившаяся в огромных размеров цитадель, но это она…
Скрипучие колёса телеги достигли островка досмотра, за которым пролегал опущенный мост. Стража города, вместе с парнями в белых рясах, требует всех «живых» покинуть телегу, после чего начинают досмотр. Закончив проверку, инквизитор даёт нам добро на проезд в город. Едва мы пересекаем мост, Бард вновь платит монету за въезд, получает бумагу с печатью, после чего нас всех, под конвоем, вдоль стены города вновь куда-то ведут. Эта стена, она оказалась первой, но далеко не последней, которую имел в своём распоряжении город. За крышами двухэтажных, деревянных домиков виднелась ещё одна, такого же размера и цвета стена, а за ней купол высокий, стеклянный, с флагом красного цвета, золотой каплей и большой буквой «М», внутри неё.
— Эй, Бард… нас что, в дом Терпимости ведут? — С каждой новой минутой проведённой внутри стен, на этих незнакомых, чужих мне улочках, я всё больше видел, как меняется настроение моих спутников. Лучше всего это ощущалось при взгляде на напуганную, прячущую за множеством слов страх Регину.
— Похоже, так. — Снимая с себя клинки и выгружая в воз всё припрятанное оружие, отвечал рогатый.
— Но почему, Бард, мы ведь ничего не сделали? — Поступая как и товарищ, разоружаясь, спрашивает девушка.
— Не знаю, Регина, может Кобо нам что-нибудь расскажет? Есть идеи, почему нас ведут не к стражникам, как это обычно бывает, а прямиком к инквизиции? — Словно чувствуя, что я что-то от них скрываю, переключил на меня всеобщее внимание Бард.
Глава 7
Тучи вокруг нас сгущались всё сильнее и сильнее. Внешний круг строений со своими узкими улочками, нависающими друг над другом страшными домиками, выглядел максимально опасно, гнетуще. Хуже этих улиц мог быть разве что сам дом Терпимости. Каменный, четырёхэтажный особняк походил на замок какого-нибудь злодея-вампира. Только охраняли его не мрачные упыри, а контрастирующие на фоне черных стен инквизиторы в белых одеяниях.