Мистер Грей младший
Шрифт:
— Мэйсон, — одними губами произнесла она, — Расскажи мне о нём.
— Он… научный деятель. Уверен, что, как только он получит диплом, то пойдёт высоко, в гору. Мы, кстати, втроём живём в одной квартире. Я, Мэйс и твой двоюродный брат.
— Тедди с вами? — глаза Жаклин загораются, — О нём… О вас же никто ничего не знает!
— Так было задумано, — загадочно произнёс я.
— Я думала, что Тед где-то с Айрин… — потеряно произносит она.
— Они расстались тем же проклятым летом, Джеки, — перебил я.
Она покачала головой, опустила локти на стол
— Как он?..
— Грей? Живой. Другой, но живой. Ты бы влюбилась в него, как и каждая девушка, что его видит. Мы с Мэйсом заходим в бар, девушки смотрят на нас… Но когда заходит Грей, мы превращаемся в стены. Начинается коллективный коматоз слабого пола, — усмехаюсь я.
— А он… до сих пор любит Айрин?
— Он ничего не говорит о ней, но… иногда, в его глазах, вместо своего отражения, можно увидеть Айрин. Серьёзно, — спокойно произношу я, — Если судить по мне, то он… Должно быть, он покупает кислород, чтобы жить.
Жаклин глубоко вздыхает и опрокидывает бокал до дна.
— Макс, думаю, что ты должен знать кое-что, — выдыхает она глубоко, — Эва через две недели выходит замуж.
Меня, точно, парализовало.
— Эва. Выходит. Замуж? — разделяю каждое слово, проверяя, что у меня со слухом всё нормально, — За кого? — не удерживаюсь от вопроса я.
— Он… очень богатый, двадцативосьмилетний правнук Кензо Такада, основателя бренда «Кензо». Я познакомила их на одной из вечеринок, где собирался весь свет высокой моды. Эва, ведь… как это называется? Светская львица. У неё небольшой, но прибыльный бизнес во Франции. И… вот. Вот, что я могу рассказать тебе о ней.
— Она счастлива? — тихо спросил я.
— Да. Наверное. Не знаю, — быстро перебрала варианты она, потом, нахмурилась, и покачала головой, — Понимаешь, я не знаю. Всё это у них… быстро, она постоянно говорит о том, что говорят ей делать родители и… И она слушает их. Делает всё, как по схеме. Я не знаю, Макс.
— Я бы хотел… увидеть её, хотя бы… А кто фотограф на её свадьбе?
— Я обещала ей, что подарю ей фотографа, оплачу его работу, — без всякой многозначительности произнесла она, но потом, прервалась.
Её взгляд метнулся в мои глаза. В них читалось: «Ты будешь фотографировать её, Макс. Именно ты».
— Нет. Нет, даже не думай, — я покачал головой, — Это всё плохая идея. Подари ей кого-нибудь другого. Всё. Проехали. Будем говорить о нашей работе…
— Макс! — перебила меня Жаклин, — Ты хочешь, чтобы Эва была счастлива?
Я замер.
— Очень хочу, но…
— Я тоже, — перебила она меня, — А это значит, что ты будешь фотографом на её свадьбе.
— Ты хочешь моей смерти? — горько усмехнулся я.
— Макс, пожалуйста, — она умоляюще посмотрела на меня и положила свои прохладные руки на мои, — Прошу тебя.
Увидеть её. Фотографировать. Последний раз.
— Только… —
— При любом, Макс, — обрадовавшись, произнесла она.
— Ты позвонишь Мэйсону, — сразу же огласил своё требование я, — Ты позвонишь Мэйсону и вы поговорите.
— А это… это уместно? Он… я ранила его, ведь так?
— Так, — резко сказал я, — Умеешь ранить — умей лечить раны, Джеки. Номер могу дать прямо сейчас. Признай, ты хочешь этого, детка, — я прищурился, косо ухмыляясь.
— Засранец, — рассмеялась она, протянула руку — я пожал её.
— По рукам, мсье Родригес.
— По рукам, мадемуазель Кавана, — подмигнул я.
Отличная сделка, мать твою.
Но выживу ли я, увидев Эву в брачном кортеже с тем хером? Не знаю, клянусь. Не знаю. Но лучше я рискну своим рассудком, чем потом буду жалеть всю свою тупую жизнь.
Комментарий к Dependent
– Le garcon, champagne! Imm'ediatement!* - (с французского) - Официант, шампанское! Немедленно!
========== Foreign bride ==========
Анастейша
Листая журнал, я пью пина коладу и слушаю Кейт, встревоженную мамочку и будущую тёщу владельца «Кензо». Видно, как она волнуется. Остался день до торжества, а она до сих пор думает, что там что-то не готово, здесь недоработано, а больше прочего — Кейт волнует её собственный внешний вид, который всегда — в любое время — казался мне идеальным.
— Ана, я точно не похожа на утопленницу в синем платье? — она задаёт этот вопрос в двадцатый раз под ряд.
Я закатываю глаза.
— Кейт, ты в нём шикарна, — повторяю я, — Оно сидит на тебе идеально.
— Ты уверена? — она немного щурится.
— Да, абсолютно, — ободряюще кивая, соглашаюсь я.
Она садится на диван рядом со мной. Похоже, она переживает больше самой невесты. Я хватаю её за руку, которая ужасно напоминает лёд. Я хмурюсь, качая головой.
— Кэтрин, это что? Предсвадебная лихорадка? — изумляюсь я, — Да на своей свадьбе ты не так волновалась, как сейчас! — смеюсь я.
— Именно, — она сжимает мою руку и кивает, — Понимаешь, всё должно пройти идеально. Я лично контролировала каждую мелочь. Каждую деталь.
— Значит, всё так и будет, — я целую её в щёку, — Вот увидишь, Кейт. У тебя всегда всё получалось намного лучше, чем у меня.
Я старалась, чтобы горечь, которую я испытывала, не прорвалась наружу. Я по белому завидовала Кейт. Её дочь счастлива. Она выходит замуж. А моя? А мой сын?.. Господи, я так люблю их. Что я делала неправильно? Вчера, как только я прилетела во Францию, я посетила Сенанк. Попросила игуменью монастыря увидеться с дочерью… Фиби говорила со мной спустя столько лет. Я поняла, насколько она чиста, но несчастна. Воспоминания унесли меня во вчерашний день, пока Кейт говорила со мной, пытаясь меня успокоить и поднять мой поникший и удручённый дух.