Мистерии Осириса: Огненный путь
Шрифт:
– Но генерал Несмонту опознал тело.
Левое ухо Северного Ветра снова напряженно поднялось.
– Реальность жестока, Исида, но ее нужно принять.
– Можно ли пренебрегать мнением Северного Ветра? Я считаю его способным знать, жив его хозяин или мертв.
– А что ты сама чувствуешь, Исида?
Юная жрица посмотрела на садящееся солнце, заливавшее западный горизонт золотыми и красными лучами. Потом закрыла глаза и снова пережила тот напряженнейший момент, когда Царский Сын признался ей в любви…
– Икер жив, Великий Царь.
11
Три дня и три ночи община двигалась ускоренным маршем, позволяя себе только краткий отдых. Она прошла лес, степь, зону пустыни, потом прошла вдоль пересохшего русла какой-то реки, а затем остановилась у озера. Кровавый стал лакать воду, и только Икер последовал его примеру, потому что члены ханаанской общины опасались злого духа. Как говорили, этот злой дух живет в глубинах вод и утаскивает ханаанеев на дно.
Потом все вернулось на круги своя: Икер снова превратился в хлебопека и повара, изнывая от своих непосильных трудов.
В Египте все его считали мертвым. Все, кроме – Икер был в этом уверен – Северного Ветра. Но поскольку Северный Ветер жил рядом с Исидой и наверняка виделся с ней, то юная жрица тоже должна сомневаться в его гибели. Но кто его найдет так далеко от Сихема, в затерянной местности, куда не рискует забредать ни один патруль?
Несколько ханаанеев решили ради развлечения поколотить египтянина, но клыки Кровавого отбили у них это желание. Отношение пса к пленнику забавляло вождя племени и нравилось ему, потому что в таком обществе пленник не мог никуда подеваться. Какая охрана может быть лучше любовной?
Община снова взяла направление на север. Вдруг лица у всех помрачнели, не стало слышно шуток, и даже перестали задирать пленника. Да и Кровавый ворчал, показывая зубы.
– Начальник! Там, впереди, облако пыли! – воскликнул дозорный.
– Не иначе как разбойники пустыни.
– Ну что? Будем драться?
– Посмотрим. Приготовимся к самому худшему.
Порой племенам удавалось договориться. Но чаще ожесточенные споры переходили в резню.
На этот раз события развивались стремительно. Отряд бедуинов, вооруженных пращами, палицами и палками, сходу бросился на чужаков в атаку.
Вождь племени, человек храбрый, кинулся в самую гущу схватки. Но его люди побежали.
– Назад! – проревел Икер. – Сражайтесь!
Большинство послушалось этого неожиданного приказа.
Другие стали жертвами кинжалов, которые были брошены бедуинами в спины убегавшим.
– На, возьми вот это, – сказал Икеру вождь, протягивая ему палку.
Царский Сын прицелился в вожака нападавших – разъяренного боем могучего воина, который дикими криками подбадривал своих товарищей.
Икер не промахнулся.
Поверившие сначала в легкий успех разбойники заколебались, и этим замешательством тут же воспользовались ханаанеи.
Удача стала склоняться на их сторону. Орудуя тяжелой дубиной, Икер уложил еще пару нападавших. Все вокруг было залито кровью.
Резня была беспощадной. Опьяненные жестокостью победители не были обременены милосердием.
– Наш вождь! Наш вождь умирает! – вдруг закричал один ханаанин.
С размозженным лбом вождь племени лежал на телах двух убитых бедуинов. Кровавый нежно лизал его холодеющую щеку…
– Поехали отсюда, – приказал старший по возрасту. – Другие грабители наверняка бродят где-нибудь поблизости.
– Сначала нужно похоронить его! – запротестовал Икер.
– Нет времени. Ты хорошо дрался. Мы берем тебя с собой.
– Куда вы собираетесь идти?
– Пойдем к племени Аму, попросим покровительства у него. Икер ощутил радость пополам со страхом.
Аму, Провозвестник!
Аму был высокий, худощавый и бородатый.
Вокруг него плотным кольцом стояли сирийские воины, вооруженные пиками. Ханаанеи сложили оружие и в знак подчинения очень низко поклонились. Икер сделал как они, продолжая исподволь разглядывать этого человека с каменным лицом. Так вот кто виноват в злодеяниях, направленных против акации!
То, что он разыскал этого человека, само по себе было уже чудо. Но нужно ведь было еще найти доказательства его вины. А потом найти способ передать информацию Несмонту. Оставит ли Провозвестник ему на это время?
– Откуда вы? – сурово спросил Аму.
– От горького озера, – дрожащим голосом ответил самый старший ханаанин. – Разбойники пустыни напали на нас, убили нашего вождя. Если бы не этот юный египтянин, наш пленник, нас бы уже не было в живых. Это он собрал беглецов и укрепил наши ряды. Мы сделали из него хорошего раба, он тебе будет служить верой и правдой.
– Как вы дошли сюда?
– Наш вождь знал, что ты кочуешь по этим местам. Он хотел продать тебе нашего пленника. Но я тебе дарю его в знак дружбы.
– Стало быть, вы дрогнули перед лицом врага?
– Бедуины напали на нас неожиданно! Они нарушили закон этих мест и не стали вести переговоры. Это против обычаев.
– Обычаи… А вот обычай моего племени предписывает мне уничтожение трусов! Перережьте-ка их всех, кроме египтянина!
Кровавый прижался к ногам Икера и, ощетинившись, показал клыки, всем видом показывая, что он своего хозяина тронуть не позволит.
Сирийцы легко перебили ханаанеев. Между двумя народами не было ни уважения, ни дружбы. Кроме того, Аму не упускал случая потренировать своих воинов. Останки несчастных ханаанеев были брошены на съедение гиенам.
– А твой защитник опасен! – сказал Аму Икеру. – Пес такой величины, как этот, даже пронзенный несколькими стрелами продолжает сражаться! Твое имя?
– Икер.
– Где эти крысы тебя украли?
– Они освободили меня.
Аму удивленно поднял брови.
– Освободили? А кто тебя взял в плен?