Младший сын. Князь Даниил Александрович Московский
Шрифт:
При этом следует подчеркнуть, что главной обязанностью князей-совладельцев являлась совместная оборона города при нередких тогда вражеских нашествиях. Это требовало единоначалия в делах обороны княжества. Один из князей-совладельцев обязательно признавался «великим» по отношению к своим совладельцам. Подобная ситуация совместного владения была характерна и для других русских городов и княжеств этого времени. Москва в этом плане не представляла какого-то исключения.
Оговорка Супрасльской летописи показывает, что ее составитель не ошибался, когда говорил об 11 годах именно самостоятельного княжения Даниила в Москве, начиная с 1292 г. Данное обстоятельство позволяет выяснить имя московского совладельца Даниила. Под этим годом летописцы сообщают о смерти старшего сына великого князя Дмитрия Александровича – Александра: «Преставися у великаго князя у Дмитриа сынъ Александръ в татарехъ» [37] .
37
ПСРЛ. Т. III. С. 327.
На протяжении 80–90-х годов XIII в. Даниил активно участвует в политической жизни Северо-Восточной Руси. В это время развернулась борьба между двумя группировками князей: великим князем Дмитрием Александровичем Переславским, Даниилом Александровичем Московским и Михаилом Ярославичем Тверским, с одной стороны, и Федором Ростиславичем, князем ярославским и смоленским, вместе с Андреем Александровичем Городецким, будущим великим князем владимирским, с другой стороны. Эта борьба была порождена ордынским фактором. Коалиция переславского, московского и тверского князей ориентировалась на Ногая, правителя западной части улуса Джучи, тогда как их противники стояли за хана Волжской Орды Тохту.
В 1293 г. князю Андрею Александровичу Городецкому удалось получить у хана Тохты сильную ордынскую рать во главе с братом хана Дюденем, которая направилась на владения «проногайской» коалиции князей. Удар ордынцев был страшен, и еще долго на Руси вспоминали «Дюденеву рать». При этом земли союзников ордынцев – Федора Ростиславича и Андрея Александровича – не подвергались разорению. Летописец подробно перечисляет города, взятые ордынцами. В их числе названа и Москва [38] . В итоге Дмитрий Переславский вынужден был уступить великокняжеский стол брату Андрею. Вскоре после этого Дмитрий скончался.
38
ПСРЛ. Т. XXV. С. 157.
При этом споры русских князей не прекратились. В 1296 г. во Владимире состоялся княжеский съезд. При этом его участники разделились на две партии. Во главе первой встал великий князь Андрей Александрович, которого поддержали Федор Ростиславич Ярославский и Смоленский и Константин Борисович Ростовский. Их противниками выступили Даниил Московский, Михаил Тверской и переславцы. Распри на съезде чуть не дошли до вооруженных стычек, но все же князьям удалось договориться и они разъехались восвояси [39] .
39
Там же. Т. I. Стлб. 484.
О напряженной ситуации в княжеских отношениях хорошо свидетельствует договорная грамота между Тверью и Новгородом. Обращаясь к новгородскому архиепископу Клименту, тверской князь Михаил Ярославич писал: «Поклонъ от князя от Михаила къ отьцю ко владыце. То ти, отьче, поведаю: с[ъ бр]атомь своимъ съ стареишимъ съ Даниломъ одинъ есмь и съ Иваномъ; а дети твои, посадникъ, и тысяцьскыи, и весь Новъгородъ на томъ целовали ко мне крьст: аже будеть тягота мне от Андрея, или от тат[ар]ина, или от иного кого, вамъ потянути со мною, а не отступите вы ся мене ни въ которое же веремя» [40] .
40
Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л., 1949. № 4. С. 14.
Следует объяснить, о чем идет речь в данном документе. Из него выясняется, что между Москвой, Тверью и Новгородом был заключен союз, направленный против великого князя Андрея Александровича. При этом союзники опасались военных действий как со стороны великого князя, так и со стороны татар, очевидно, поддерживавших Андрея. Хотя грамота не датирована, историки уверенно относят ее к 1296 г. на основании того, что «розмирье» между князьями, упоминаемое в ней, резко обозначилось на княжеском съезде во Владимире в этом году. В своем послании новгородскому архиепископу Михаил Тверской упоминает своих союзников: Даниила (это, без сомнения, московский князь) и Ивана. В нем историки полагают Ивана Дмитриевича, сына великого князя Дмитрия Александровича, после смерти которого ему досталось Переславское княжество.
Однако в этом усомнился В. А. Кучкин. Поводом для этого стала запись в одной из новгородских книг – в пергаменной ноябрьской Служебной минее. В ней на полях имеется запись конца XIII в.: «В лето 6804 (1296. – Авт.) индикта 10 при владыце Клименте, при посаднице Андрее съгониша новгородци наместниковъ Андреевыхъ съ Городища, не хотяще князя Андрея. И послаша новгородци по князя Данилья на Мъсквоу, зовоуще его на столъ в Новъгород на свою отциноу. И присла князь переже себе сына своего въ свое место именемъ Ивана. А сам князь Данилии. Того же лета поставиша мостъ великыи чересъ Вълхово. А псал Скорень, дьякон святыя Софии» [41] .
41
Янин В. Л. Новгородские акты XII–XV вв. Хронологический комментарий. М., 1991. С. 150–151. Запись неоднократно издавалась. См.: Щепкина М. В., Протасьева Т. Н., Костюхина Л. М., Голышенко В. С. Описание пергаменных рукописей Государственного Исторического музея. Ч. 1. Русские рукописи // Археографический ежегодник за 1964 год. М., 1965. С. 146.
Указанные в записи лица действительно известны в то время: архиепископ Климент занимал новгородскую кафедру с 1276 по 1299 г., а посадник Андрей Климович исполнял должность новгородского посадника с перерывами с 1286 по 1316 г. Но самое главное – приглашение на новгородский стол князя Даниила Александровича подтверждается находкой в Новгороде его свинцовых печатей [42] . Для нас эта запись интересна тем, что в ней впервые упоминается сын Даниила Иван Калита, которого отец послал прежде себя в Новгород.
42
Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. Т. 2. М., 1970. С. 12–13.
Поскольку запись сделана на ноябрьской минее, можно полагать, что писец описывал события ноября 1296 г. На основании этого историк отнес заключение упомянутого новгородско-тверского договора к ноябрю 1296 г. или несколько более позднему времени [43] . Но, сделав шаг в правильном направлении, он допустил ошибку, соотнеся упоминаемого в договоре Ивана с сыном Даниила вместо Ивана Дмитриевича Переславского.
Биография Даниила содержит еще одну загадку. Уже после смерти Даниила Московского и Андрея Александровича в борьбу за великое княжение вступили Михаил Ярославич Тверской и Юрий Данилович Московский. Историки XIX в. выражали определенное удивление по поводу того, что в борьбу за владимирский стол ввязался Юрий, на их взгляд, не имевший на него никаких прав. По этому поводу С. М. Соловьев (1820–1879) указывал, что «по прежнему обычаю старшинство принадлежало Михаилу Ярославичу Тверскому, поскольку он был внуком Ярослава Всеволодовича, а Юрий Данилович Московский – правнуком, и отец его Даниил не держал старшинства» [44] .
43
Кучкин В. А. Первый московский князь. С. 305–309.
44
Соловьев С. М. Соч. Кн. 2. М., 1988. С. 209.
На первый взгляд, мнение историка полностью подтверждается фактами. Напомним, что после кончины Александра Ярославича Невского, являвшегося в 1252–1263 гг. великим князем владимирским, великокняжеский стол перешел к его брату Ярославу Ярославичу Тверскому, занимавшему его с 1263 по 1272 г. В этом году Ярослав умер и новым великим князем стал еще один брат Александра Невского – Василий Ярославич Костромской, скончавшийся в 1276 г.
Затем владимирский великокняжеский стол перешел в следующее поколение Рюриковичей Северо-Восточной Руси. Великим князем владимирским с 1277 г. стал второй сын Александра Невского – Дмитрий Александрович Переславский. У него Владимирское великое княжение оспаривал его брат – третий сын Александра Невского – Андрей Александрович Городецкий. В 1294 г. Дмитрий скончался, и великокняжеский стол был окончательно закреплен за Андреем Александровичем Городецким. Великим князем владимирским он был вплоть до своей кончины летом 1304 г. К этому моменту других сыновей Александра Невского в живых уже не оставалось (младший из них – Даниил Александрович Московский – скончался в начале весны 1303 г.) и великокняжеский стол достался Михаилу Ярославичу Тверскому, как старшему в роду северо-восточных Рюриковичей. На нем он сидел вплоть до своей смерти в 1318 г., когда великим князем стал старший сын Даниила Московского Юрий Данилович.