Мне нужно, чтобы ты ненавидела меня
Шрифт:
— Как думаешь, параллельная вселенная существует? — спрашивает меня Эйс.
Я кладу голову ему на грудь, и его руки обнимают меня, как все, что, как я думала, у меня никогда не будет. Я зависима от того, что они заставляют меня чувствовать — от того, что он заставляет меня чувствовать. Он берет мою руку и поднимает ее над нами, переплетая наши пальцы вместе.
— Я верю, что должно быть что-то… жизнь за пределами самой Земли. Посмотри на небо и все звезды и скажи мне, что мы здесь единственные. Это невозможно, — отвечаю я, поднимая глаза и наблюдая за всем, что происходит над нами.
Эйс
— Почему звезды? — спрашиваю я Эйса, глядя на него. Он смотрит на них так, словно хочет, чтобы у него была другая жизнь, другой шанс или что-то еще, во что можно верить.
На мгновение воцаряется тишина, как будто он пытается придумать правильный ответ.
— Посмотри вверх и скажи мне, что ты не чувствуешь большего чувства власти, как будто ничто другое не имеет значения. Как будто все, во что нас учили верить, не существует, когда ты смотришь на бесконечные созвездия. Твоя боль и все, что ты чувствуешь, превращается в оцепенение, и ты начинаешь все подвергать сомнению, — объясняет он, — я делал вещи, которыми не горжусь. Я совершал ошибки, которые могут настигнуть меня в будущем. Но лежа здесь с тобой и глядя в небо, которое хранит так много вопросов без ответов и не предлагает ответов взамен, мне кажется, что именно здесь я должен быть в этот момент. Все, что я сделал, привело меня к этому моменту, — говорит он.
И вот так мы лежим там часами, разговаривая абсолютно ни о чем, но для меня это значит абсолютно все.
Я просыпаюсь от щебета птиц, но место рядом со мной, где прошлой ночью был Эйс, пустует. Запах кофе зовет меня внутрь.
— Извини, здесь нет еды. Мы остановимся по дороге домой, чтобы позавтракать, — говорит Эйс, протягивая мне чашку кофе и целуя меня в щеку. Толстовка, в которой он спал прошлой ночью, лежит на кухонном столе, и если просыпаться с Эйсом без рубашки — это не рай, то я не знаю, что это такое.
— Все в порядке. Кофе — это нормально, — улыбаюсь я.
Мы вместе пьем кофе и вскоре уходим. На этот раз он ведёт мотоцикл, и я благодарна ему за это.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я, когда он подъезжает к старому зданию.
— Хочу сделать татуировку, — он подмигивает, прежде чем взять меня за руку и направиться к узкой тропинке.
Мы входим через выкрашенную в синий цвет дверь. Нас встречает сильно татуированная женщина лет двадцати с небольшим. — Эйс, — ее лицо светлеет от узнавания в улыбке.
— Бекки, — он возвращает ей ее и поворачивается ко мне лицом. — Это Калла.
— Привет, — говорю я неловко.
Ее взгляд перемещается на мою руку, которая все еще в руке Эйса, и ее улыбка становится шире. — Рада видеть, что ты наконец нашел кого-то, кого стоит привести сюда, — говорит она, — что я могу сделать для вас сегодня?
Эйс говорит ей, что хочет еще одну татуировку, и она ведет нас в заднюю часть, усаживая его на стул. Эйс показывает ей что-то на своем телефоне, и они несколько секунд шепчутся.
— Не смотри на это, пока не закончим, — говорит мне Эйс. Бекки берет тату-машинку в руку после того, как протирает его руку антибактериальной салфеткой.
— Это больно? — спрашиваю я, когда она касается его кожи.
— Нет,
Конечно, так оно и есть, его руки и грудь покрыты черными чернилами. Я все время смотрю ему в лицо, и он не вздрагивает.
Он показывает мне свою руку, когда заканчивает. Там четыре звезды, а в середине — луна. Полумесяц луны имеет форму буквы «С» (прим. перев.: С — в английском читается как К), и, судя по улыбке на лице Эйса, это было сделано намеренно. Он сделал мне татуировку, и это самая романтичная вещь, которую кто-либо когда-либо делал. Луна. Звезды. Вся гребаная вселенная. Это каким-то образом стало нашей фишкой.
— Я хочу одну, — заявляю я.
— Ты хочешь татуировку?
Я киваю, и он наклоняет голову набок, обдумывая мой ответ. — Хорошо.
— Ты можешь подождать у входа? Я хочу, чтобы это был сюрприз, — я знаю, чего я хочу, но я не могу объяснить это Бекки так, чтобы Эйс этого не услышал.
Он поднимает бровь, и я бросаю на него умоляющий взгляд.
— Хорошо, — говорит он, поднимая руки в знак защиты и уходя.
Татуировка причиняет боль больше, чем я ожидаю, и Бекки говорит мне, что я выбрала худшее место для тату. Она закончила через несколько минут, и я смотрю в зеркало, прежде чем поблагодарить ее.
— Ты уже закончила? — Эйс нетерпеливо зовет, прежде чем вернуться в комнату.
Я поднимаю футболку достаточно высоко, чтобы показать ему, что сбоку на моих ребрах, возле левой груди, есть маленькая буква «А» (прим. перев.: А — читается Эй) с сердечком под ней — туз червей (прим перев.: асе — перев. с англ. туз).
Некоторые люди говорят, что глупо делать татуировку с чьим-то именем на своем теле, и я не зашла так далеко. Может быть, инициал кого-то, кого вы знаете всего несколько месяцев, достаточно глуп. Но я никогда не хочу забывать Эйса, что бы ни случилось между нами.
Он полностью поглотил каждую частичку меня и заставил меня поверить во все, о чем я никогда не думала, что существует.
Глава 23
Черная дыра
На прошлой неделе я спала больше, чем за последние несколько месяцев. Никаких кошмаров. Я больше улыбаюсь, больше смеюсь. Мне не нужно притворяться, что я в порядке, потому что я в порядке. Наконец-то я могу быть более чем в порядке.
— Я все еще не могу поверить, что ты бросила меня в прошлые выходные и спала в настоящей кровати, в то время как мой надувной матрас продолжал сдуваться, — дуется Миа, поедая бутерброд. В кафе осталось всего несколько человек, и я слегка потягиваюсь.
— Не похоже, чтобы ты возражала против того, чтобы делить палатку с кем-то еще, — подмигиваю я.
Мии не потребовалось много времени, чтобы сказать мне, что Тео спал в ее палатке. Она написала мне в воскресенье утром, требуя знать, где я нахожусь, и не забыла сообщить эту незначительную деталь. Она была непреклонна в том, что ничего не произошло. — Что значит «ничего не произошло»? — спросила я ее в понедельник на работе.
— Ты знаешь, просто целовались, — она махнула рукой, как будто это была маленькая деталь, которую казалось бессмысленным упоминать.