Мне отмщение
Шрифт:
– А что же Лаэдин, Сассе и Велэр? Неужели им не предлагали? – Амнэр разгладила складку на подоле. – Они не жрицы, но тоже королевской крови.
– Они отказались… а мы… Каэссина, Теллия, Сейда, я… не смогли. Не знаю, что сказали им, а мне отец велел выбрать между… этим и посвящением в жрицы.
– Странно, что ты отказалась стать жрицей. Разве это позорно или недостойно?
– Нет-нет… но это… не для меня. Я решила попытаться стать матерью наследника.
– Неужели ты не подумала, что будет, если твоя попытка провалится? Пример Сейды, Каэссины и Теллии не показал тебе, что Морган способен управлять своим телом не хуже вас? И даже
Левейя снова закусила губу, да так, что выступила кровь. Опустила глаза. Амнэр ждала продолжения.
– Наверное… я просто не хотела об этом думать. Отец сказал – я должна, ради блага Сайндарикарила.
– Вот как. Сайндарикарила – не Сайнда, – Амнэр горько улыбнулась. Левейя кивнула:
– Да. А когда он узнал, что я… пуста, рассердился и сказал, что лучше бы я сделалась жрицей. И что еще не поздно, потому что никто из лордов не захочет прикоснуться ко мне.
Амнэр потянула за нить, ведущую к ней, и вошла в ее разум. Левейя вздрогнула, почувствовав ее, но не стала сопротивляться. Амнэр сомневалась, что смогла бы – все же Левейя даже не была посвященной, а Амнэр – жрица, хоть и бывшая.
Внутри было сумрачно и печально. Горчайшее сожаление, жестокое разочарование. Глубокое отчаяние.
Амнэр вышла.
– И зачем ты пожелала встретиться со мной?
– Сама не знаю, – Левейя подняла глаза. – Но сейчас… я чувствую, что должна просить у тебя прощения – за то, что презирала тебя. Сейчас я сама достойна куда большего презрения, чем ты, потому что у тебя выбора не было, а у меня был.
Она не сказала всего, что хотела. Видимо, боялась даже в мыслях это выразить, но Амнэр поняла. Кивнула:
– Спасибо, Левейя. А что до твоей судьбы – уж не знаю, послужит ли это тебе хоть каким-то утешением, но стать женой Левдеса – не самая плохая участь. Он, конечно, настоящий раэт, во всех смыслах, но ты для него – дар от короля, и он действительно будет с тобой обращаться с уважением и почтительностью, как и обещал твоему отцу. И насколько я знаю раэтские обычаи, законная жена из знатного дома – это совсем не то же самое, что наложница-пленница.
– Это так, но мне придется… придется лечь с ним. А это же настоящий раэт, не то что полукровка Морган. Говорят, они… жестоки и необузданны в страсти… Впрочем, отказаться я тоже не могу. Я сама на всё это согласилась, придется теперь тянуть этот груз… Спасибо, Амнэр, за то, что сочувствуешь мне, хотя я не заслуживаю твоего сочувствия.
Левейя ушла. Амнэр некоторое время сидела в беседке, размышляя. Леди из дома Кэйре не сказала всего, что могла сказать. Боялась, что ее услышит кто-то из Сайндарикарил? Или, что вероятнее – их подслушивали слуги-сайнды? Возможно. Даже более чем. Но она пустила Амнэр к себе в разум, и позволила увидеть многое. Сознательно или случайно? Впрочем, это не имеет значения. Всё равно Амнэр ничего не может предпринять. Только ждать и наблюдать.
Противостояние
Когда-то давно, когда Сайндарикарил набрал силу, его лорды позаботились о том, чтобы у них было место, где можно скрыться от проникновения извне. Место это было в столице, во Дворе Сайндарикарила – старинном, небольшом, но очень роскошном здании, где проводили ритуал посвящения в Сайндарикарил. Выглядел двор… как двор. Мраморная площадка, огражденная колоннами,
Сегодня здесь собрались, однако, большая часть Сайндарикарил. Не хватало Дарионской ветви, короля, верховной жрицы и нескольких других священнослужителей.
Не все лорды и леди знали, зачем они здесь. Далеко не все. Лорд Соэрас, оглядев собрание, поинтересовался:
– Лорд Кодин, ты нас пригласил, но… ты не сказал никому из нас, что приглашаешь остальных.
– Это было ни к чему, – отозвался Кодин, мрачный и злой. Соэрас внимательнее пригляделся к нему:
– Если бы я знал об этом, я бы не согласился прийти. Вы собрались втайне даже от верховной жрицы. Это неправильно.
– Кайелис нельзя верить. Если бы она узнала, что я собираю Сайндарикарил здесь, она бы донесла Моргану, – Кодин нервно прошелся по залу, мимо стоящих полукругом лордов и леди.
– Почему ты так думаешь? – леди Наоль задумчиво потеребила край своей накидки.
– Потому что она видела, как меня оскорбляет этот… полураэт, но ей было всё равно. Он же король.
Последнюю фразу Кодин произнес с непередаваемым отвращением. Остальные лорды зашумели, переговариваясь. Могли бы говорить мыслеречью, но здесь это хоть и было возможно, но вызывало неприятные ощущения.
– Он связал нас древней клятвой, мы не можем идти против него, – сказал кто-то. – Пока он не сделал ничего во вред Сайнду, клятва будет его хранить.
– Он оскорбляет и унижает древние семьи!!! Он посмел назвать мою дочь шлюхой! Посмел поставить ее ниже, чем эту свою… подстилку! – взъярился Кодин. Соэрас не выдержал:
– Лорд Кодин, прошу прощения, но хочу напомнить, что леди Амнэр не по своей воле стала наложницей короля. Называть ее подстилкой никто из нас не вправе. И потом, ты сам приказал леди Левейе сделать всё, чтобы король велел ей прийти к себе в спальню. А теперь злишься, что матерью наследника станет не она. Твои личные обиды, лорд Кодин, - это твои личные обиды. Мы-то тут причем?
Лорд Кодин взорвался:
– Ты… ты, предатель, низкородная сволочь!!! Ты готов лизать пятки этому выродку, о да, ведь он приблизил тебя и сделал советником, а нам, потомкам древнейших родов, выказывает пренебрежение, оскорбляет нас.
– Тише, лорд Кодин, – леди Фойла положила ему руку на плечо. – Мы не для того собрались здесь, чтобы предаваться бессильной ярости и поливать друг друга оскорблениями.
– Твою дочь он не уравнял со шлюхой! – Кодин дернул плечом, сбрасывая ее руку.
– Может быть, потому что я не настолько недальновидна, чтобы приказывать своей дочери идти в королевскую спальню? – спокойно ответила леди Фойла. – Неужели ты даже не допускал возможность неудачи? Странно, раньше ты не был таким… неосмотрительным. Пример других леди, потерпевших поражение на этом поле, тебе ничего не сказал?
– И ты туда же, – взъярился Кодин. – Неужели ты, Фойла из рода Дарсанна, смирилась с тем, что на троне теперь сидит эта полураэтская тварь и унижает всех нас?