Мне тебя обещали
Шрифт:
– О господи… - прошептал Андрей, вновь привлекая меня к своему сердцу, - О господи, Ма-а-айя…
Я засмеялась. Счастливо. И немного испуганно. Вцепилась в его футболку. Это был такой щемящий момент, что нервы просто не выдерживали. Я попыталась как-то разрядить обстановку и пробурчала:
– А чего ты хотел, Север? Если даже стрелки компаса указывают на тебя…
Его грудь под моей щекой дрогнула. С губ сорвался тихий, но полный неприкрытого веселья смешок. Который секундой спустя перерос в громкий оглушительный
– Не хочу тебя расстраивать… это все очень красиво… и поэтично прозвучало, - сквозь смех заметил Андрей, - но у компаса две стрелки, и они смотрят в разных направлениях.
Я хлопнула глазами, переваривая его слова. И когда до меня дошел смысл сказанного, просто зашлась от хохота. Знаю-знаю… Повод был так себе. Но в тот момент, похоже, наши предохранители все же не выдержали напряжения. И смех для нас стал лучшим средством, чтобы справиться с ним. Мы хохотали, и хохотали, пока за нашими спинами не раздался тихий голос:
– Андрей, у меня новости…
Мы обернулись. Андрей выступил вперед, будто защищая меня.
– Одна плохая, а другая хорошая? – хмыкнул.
– Где-то так. Как я понимаю, Майя уже в курсе происходящего?
Я кожей ощутила неодобрение стоящего напротив мужчины. Хотя его лицо и голос оставались абсолютно бесстрастными. По крайней мере, мне так казалось в тусклом свете зарождающегося дня.
– Да. Она в курсе. И есть большая вероятность, что Миха тоже.
– Твою мать… Что тебя натолкнуло на эти мысли?
– Когда мы были в доме шамана, кое-что случилось. Я не уверен на сто процентов, но вероятность того, что он меня вычислил, есть, и большая. Кстати, где в этот момент был мой охранник, не знаешь?
Саша тихонько выругался. Вздохнул.
– Обыскивал его вещи. Я ж, блядь, не могу разорваться.
Андрей выставил перед собой руки, давая понять, что не в претензии.
– Что-нибудь нашел?
– Да так. Ничего интересного.
– Тогда что ты хотел мне сообщить?
– Мы узнали, что он делал в психушке.
– Мне из тебя клещами каждое слово вытаскивать?
– Лучше присядь.
– Саша! Просто скажи, какого черта с ним случилось. Он болен? Если да, то какой ему поставили диагноз? Он вменяемый? Или не отдает отчет тому, что делает?
Андрей разволновался и с силой вжался пальцами в мой бок. Я понимала, что происходит. И молила небо, чтобы его догадки оказались верными. Потому что это могло бы помочь ему пережить предательство. Это могло бы стать тем самым ответом на главный вопрос – за что? Если Михаил был психически нездоров, это многое бы объяснило.
– Это считалось болезнью до девяносто девятого года. Сейчас – нет.
– Да родишь ты, наконец, или нет?!
– Его лечили от гомосексуализма.
Я метнулась взглядом к Андрею. Накрыла его пальцы своими и легонько сжала. Я не могла на это смотреть. Это было просто невыносимо. Если бы я могла забрать
– Это бред. Проверьте еще раз. Миха абсолютный гетеро. Я столько баб перетрахал вместе с ним, что… - Андрей осекся. Метнулся ко мне полным сожаления взглядом. – Извини… - шепнул в висок и легонько мазнул губами. Я покачала головой, будто мне все нипочём. Усилием воли отгораживаясь от черной ревности, заворочавшейся внутри. Заставляя себя принять то, что у него до меня было. Потому, что это нормально и ревновать, винить его в чем-то – глупо. Как и в принципе думать об этом.
– У нас есть доказательства, Андрей. Просто так мы бы об этом говорить не стали.
– Что за доказательства?
Он занервничал. Я это чувствовала, знала…
– Медицинская карта. Показания одного парня из конторы, с которым он периодически встречался… Мне продолжать?
– Не надо…
Я не могла на это смотреть. Мне хотелось прекратить этот разговор. Здесь. И сейчас. Немедленно… Было что-то страшное в том, как на моих глазах вот уже второй раз за ночь ломался сильный… такой основательный, крепкий мужик.
– Я… сегодня… не спрашивай, как… узнал, что… он причастен к гибели моей семьи. – Язык Андрея заплетался. Казалось, что каждое слово, каждый звук, который он выталкивал из себя, весил не меньше тонны. По моему лицу уже в открытую текли слезы. И я сердито смахивала их плечом.
– Как узнал? Даже мы еще этому не нашли подтверждений! – Саша приблизился к нам на шаг, впиваясь взглядом в лицо Андрея.
– Это неважно… Лучше скажи… У твоих гребаных боссов есть понимание, зачем он это сделал?
– Андрей…
– Оно есть?! Это чертово понимание?!
Андрей выпустил меня из своих рук и с силой вцепился в футболку своего охранника. Он был слишком сильным, чтобы я могла этому помешать. Все, что я могла – лишь обняв его со спины, повторять снова и снова:
– Все будет хорошо… Все будет хорошо, слышишь?!
– Ты же и сам все понял, - как-то устало вздохнул Саша.
– Я хочу… слышать мнение… профессионалов. Вас для этого наняли!
– Окей. Тимур с Русланом считают, что он был в тебя влюблен. С детства. Ты это хотел услышать?
Спина под моей щекой ходила ходуном. А где-то там, под ребрами, что-то булькало и хрипело. Страшный звук, с которым Андрей втягивал в себя воздух.
– Почему семья?
– Потому что они занимали в твоем сердце слишком много места. А он хотел там властвовать безраздельно. Он был просто одержим тобой. И вполне возможно, узнав об этом, родители и отправили его на лечение. А там у него совсем кукушка поехала.
Мое сердце рвалось на части. Но боль, которую я испытывала, вряд ли могла сравниться с той, что переживал Андрей.