Мое прекрасное искупление

Макгвайр Джейми

– Останешься сегодня у меня. Утром у меня важная встреча, и я не смогу спать, беспокоясь о том, что он проснется и проковыляет к тебе в кровать.

Я вырвала руку.

– Не хотелось бы, чтобы ты был не в лучшей форме во время встречи.

Томас вздохнул.

– Отнесись к этому проще. Поздно уже.

Я вздернула бровь.

Он посмотрел назад, раздраженный, затем снова на меня.

– Признаюсь. Не хочу, чтобы он, черт возьми, тебя трогал, – Эта мысль привела его в бешенство, но он быстро пришел в

себя. Он сделал шаг ко мне, нежно обхватив мои бедра, – Разве ты этого до сих пор не замечаешь?

– Мы не можем просто…не знаю…сказать уже, что мы думаем или чувствуем?

– Мне казалось, я так и делал, – сказал Томас, – Твоя очередь.

Я начала грызть ногти.

– Ты был прав. Мне страшно. Я боюсь, что не справлюсь, даже если захочу. И я не уверена, что ты тоже сможешь.

Он плотно сжал губы, улыбаясь.

– Возьми ключи.

Я пошла за телефоном и нагнулась, чтобы забрать его, а затем прошла к барной стойке и схватила ключи в одну руку, а сумочку в другу. Надевая шлепанцы, я не удержалась и взглянула еще раз на Джексона.

Его руки и ноги были распростёрты в разные стороны, рот был открыт, и он храпел.

– С ним все будет хорошо, – сказал Томас, протягивая мне руку.

Я присоединилась к нему в коридоре, закрывая за нами дверь. Мы прошли мимо лифта и поднялись по ступенькам в тишине. Как только мы дошли до его двери, Томас открыл ее и жестом показал, чтобы я вошла.

Томас включил свет, который открыл передо мной безупречно чистое помещение, словно там никто и не жил. Три журнала были аккуратно расположены на кофейном столике, и диван, который выглядел как новый, стоял у стены.

Все было на своих местах – цветы, журналы, и даже фотографии. Все это создавало домашнее настроение, но несмотря на всю атмосферу уюта, все было слишком идеально, даже стерильно. Будто Томас пытался себя убедить, что у него есть жизнь и вне стен Бюро.

Я подошла к столику рядом с плоским экраном в противоположном конце комнаты. В три серебряные рамки были помещены черно–белые фотографии. На одной, как я предположила, были его родители. С другой на меня смотрели Томас и его братья, и я была удивлена, как сильно были похожи друг на друга четверо младших. На другой были Томас и какая–то женщина.

Она была по–своему красива, и похоже ее необычная красота не требовала особых усилий. Ее коротко стриженые волосы и прилегающая рубашка с глубоким декольте меня удивили. Она совсем была не похожа ту, кто я думала была бы во вкусе Томаса. Ее толстая подводка и макияж «смоки айз» были еще более выразительными в серых тонах. Томас обнимал ее, словно она была ему очень дорога, и я почувствовала комок у себя в горле.

– Это Камилль? – спросила я.

– Да, – Сказал он, немного пристыженно, – Прости. Я редко бываю дома. Забываю, что она тут.

У меня заболело в груди. Это фото в рамке было единственным

ответом, который мне был нужен. Несмотря на мои усилия, я влюблялась в Томаса, но он все еще был влюблен в Камилль. Даже в идеальном мире, где двое людей, помешанных на работе, могли бы завести нормальные отношения, у нас было еще одно препятствие в виде неразделенной любви. Сейчас это была проблема Томаса, но позволь я себе более глубокие чувства, и она тут же станет моей.

Я всегда твердо верила, что человек не может любить двоих одновременно. Если Томас все еще любит Камилль, что это значит для меня?

Противная сирена раздалась у меня в голове, так громко, что я почти не могла думать. Эти чувства к Томасу, Агенту Мэддоксу, мой босс должен немедленно остановиться. Я посмотрела на его диван, беспокоясь, что однажды буду умолять его ответить на мою любовь, придя пьяная и на эмоциях к его двери, а затем вырублюсь на его диване, как Джексон вырубился на моем.

– Если ты не возражаешь, я расположусь на полу. Диван выглядит менее удобно.

Он усмехнулся.

– Тейлор тоже так сказал. Тебе можно спать на кровати.

– Думаю, учитывая твою биографию, это не очень хорошая идея, – сказала я, цитируя его.

– Что планируешь делать, когда приедем в Сент–Томас? – спросил он.

– Будет твоя очередь спать на полу, – Я старалась скрыть обиду в голосе.

Томас оставил меня и пошел в спальню, вернувшись с подушкой и свернутым спальным мешком.

Я уставилась на его вещи.

– Ты это держишь на случай пижамной вечеринки?

– Кемпинг, – сказал он. – Ходила когда–нибудь в походы?

– Нет, с тех пор как водопровод вошел в моду.

– Кровать в твоем распоряжении, – сказал он, проигнорировав мою колкость. – Я этим вечером постелил свежее белье.

– Спасибо, – сказала я, идя мимо него, – Прости, что разбудили тебя.

– Я не спал. Должен признать, было страшновато. Не каждый день услышишь орущего мужчину в твоей гостиной.

– Извини.

Томас махнул рукой и пошёл выключать свет.

– Хватит извиняться за него. Я вышел до того, как успел подумать.

– Спасибо, – Я прислонилась рукой к дверному косяку, – Иди поспи. Не хочу, чтобы ты злился на меня, если не сможешь сконцентрироваться во время встречи.

– Есть лишь одна причина, по которой не смогу сконцентрироваться, и дело не во сне.

– Просвети меня.

– Мы проведем большую часть выходных вместе, и мне нужно уговорить брата сделать то, чего он бы не хотел. Воскресенье ответственный день, Лиис, и в данный момент ты больше всех меня отвлекаешь.

Мои щеки запылали. Слава богу, было темно.

– Постараюсь больше этого не делать.

– Не думаю, что ты с этим справишься лучше, чем я справлюсь с постоянными мыслями о тебе.