Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Я много работал. Она была там. Он был там. Этому было суждено случиться, как только Трент решил добиваться ее. Я не мог сопротивляться. Он первым любил ее.
От его грустного взгляда у меня заболело в груди.
– Она знает, что ты ее любишь?
– Да.
Я вздернула бровь.
– Ты сказал ей, на кого работаешь, но не сказал своей семье?
Томас задумался над моими словами и сменил позу.
– Она им не скажет. Она пообещала.
– Значит, она им всем врет?
– Недоговаривает.
–
– Он знает, что мы встречались. Он думает, мы держим это от него в секрете из–за его чувств к Камиль. Он все еще не знает о Бюро.
– Ты доверяешь ей?
– Да, – ответил он без раздумий, – Я попросил ее умолчать о том, что мы встречались. На протяжении месяцев никто кроме ее соседки и пары коллег по работе не знал о нас.
– Это правда, не так ли? Ты не хотел, чтобы твой брат знал, что ты украл ее, – сказала я надменно.
Его лицо скривилось в отвращении к моей бестактности.
– Отчасти да. Я также не хотел, чтобы отец вытягивал из нее информацию. Ей пришлось бы лгать. Все было бы гораздо сложнее.
– Ей все равно пришлось лгать.
– Знаю. Это было глупо. Мне казалось, чувства временные, но они переросли в нечто большее. Я всех поставил в неловкое положение. И был эгоистичным мудаком. Ну я любил…люблю ее. Поверь, я расплачиваюсь за все это.
– Она будет на свадьбе, не так ли?
– Ага, – сказал он, комкая салфетку.
– С Трентом.
– Они еще вместе. Живут под одной крышей.
– Ох, – сказала я удивленно, – И это не имеет никакого отношения к тому, что хочешь, чтобы я пошла с тобой?
– Полански хочет, чтобы ты пошла.
– А ты не хочешь?
– Не затем. Чтобы заставить Камилль ревновать, если ты к этому ведешь. Они любят друг друга. Она в прошлом.
– Правда? – спросила я, прежде чем успела одернуть себя. Я приготовилась к его ответу.
Он долго смотрел на меня.
– Почему ты спрашиваешь?
Я сглотнула. В этом и весь вопрос, не так ли? Почему я хочу знать? Я прочистила горло, нервно посмеиваясь.
– Не знаю почему. Просто хочу знать.
Он усмехнулся и опустил взгляд.
– Ты можешь любить кого–то и при этом не хотеть быть рядом с этим человеком. Точно так же ты можешь хотеть быть с кем–то до того, как полюбишь.
Он посмотрел на меня снизу–вверх, и я заметила искру в его взгляде. Боковым зрением я заметила Сойера, стоящего рядом с нашим столиком и ждал вместе с Тессой, у которой был поднос в руке. Томас не отвел от меня взгляд, и я не могла отвернуться от него.
– Могу я, эм…прошу прощения, – сказал Сойер.
Я пару раз моргнула и подняла свой взгляд.
– Ох. Да, извини, – Я встала, чтобы пропустить его, затем вернулась на свое место, стараясь не сжаться в комок под неодобрительным
Тесса поставила закуски на стол вместе с тремя маленькими тарелками. Она плеснула черное мерло в полу пустой стакан Томаса, а я успела накрыть рукой свой прежде чем она могла налить и мне. Сойер поднес свой бокал к губам, и за столом повисла неловкая тишина, пока остальной ресторан наполняли разговоры и периодический смех.
– Ты рассказал ей про Камиль? – спросил Сойер.
Волоски встали дыбом, во рту внезапно пересохло. Я выпила оставшуюся в стакане жидкость. Томас обнажил зубы и сощурился, выглядя полным сожаления.
– Ты рассказал Тессе про ту сыпь?
Сойер чуть не подавился вином. Тесса пыталась придумать, что сказать, но так и не смогла, и, поколебавшись немного, отправилась на кухню.
– Почему? Почему ты такой придурок? – сказал Сойер.
Томас усмехнулся, а я пыталась сдержать улыбку, но не смогла, хихикая в свой стакан.
Сойер тоже начал смеяться и покачал головой, прежде чем умять свой кусок питы с хумусом.
– Молодец, Мэддокс, молодец.
Томас взглянул на меня исподлобья.
– Как доберешься домой, Лиис?
– Ты подвезешь меня.
Он кивнул.
– Не хотел заранее предлагать, но я рад, что ты согласна.
Глава 10
– Спасибо, – сказала я тихо.
Я старалась не смотреть на полоску красиво загорелой кожи между поясом Томаса и краем его белой футболки. Он вешал картину, одну из первых вещей, которые я купила после тренинга. Это была гравюра на холсте в деревянной раме, и она была слишком тяжелой для стены.
– Она просто кошмарная, – сказал Томас, слезая с моего обеденного стула на ковер.
– Это Ямамото Такато. Он мой любимый современный японский художник.
– Кто они? – спросил Томас, показав на двух сестер на картине.
Они отдыхали на улице вечером. Одна сестра смотрела, тихо наслаждаясь тем, что происходило перед ними. Другая смотрела назад, на Томаса и меня, с угрюмым и скучающим видом.
– Зрители. Слушатели. Как и мы.
Он, казалось, не был впечатлен.
– Они странные.
Я скрестила руки на груди и улыбнулась, радуясь, что они, наконец, были на своем месте.
– Он великолепен. Ты должен увидеть остальные его работы. Они несравненны.
Его выражение лица говорило о том, что он не был в восторге от этой информации.
Я подняла подбородок.
– Они мне нравятся.
Томас сделал вдох, покачал головой и выдохнул.
– Как бы то ни было, я думаю… мне.. эмм.. пора.
– Спасибо, что привез меня. Спасибо за помощь. Спасибо за то, что повесил моих девочек.