Могильщики талантов
Шрифт:
– В ближайшее время прочту, - заверил он.
– Ваша почта у меня должна быть.
– Должна сохраниться, если жёсткий диск не форматировали.
– Я не влезаю в почтовый архив, - Алексей вымучил улыбку.
– С поступающими письмами разобраться бы как-нибудь.
– Верно, все входящие прочесть бывает затруднительно, в особенности, если есть другая работа, но я могу написать адрес на бумажке, это сильно упростит поиск.
– На всякий случай, будьте любезны, - от Плотникова сохранилась пачка дорогих стикеров с идиотскими пальмами на обороте и длинные карандаши из офисного набора, которыми покойный редактор не пользовался.
Строев вывел е-мейл ровными печатными буквами, придвинул к Алексею.
– Какие перспективы?
– спросил он.
– Нам нужны очень хорошие авторы, - сообщил Астролягов.
– Мы тут затеяли кардинальные преобразования, для которых требуются качественные тексты.
– А вам шлют, полагаю, всяческое непотребство?
– Это мягко выражаясь, - Алексей развернул к нему экран.
– Вот, взгляните.
Строев прищурился, вглядываясь в 10-й кегль чёрного шрифта Courier New. Прочитал небыстро, но внимательно. Это было заметно по движению глазных яблок. Он вздохнул, когда оторвался.
– В самом деле...
Алексей молча задвигал обратно монитор.
– Это же капец, простите за грубость.
– Да, - согласился Астролягов.
– Это капец. Других авторов у меня пока нет.
– Вас можно понять, - согласился Иван Строев.
– Писатели, незнакомые со спецификой издательства, способны напугать обретённым ими в диких условиях необузданным своеобразием. Даже Вениамина, несмотря на изрядную закалённость, они временами доставали.
– Вы знаете, что с ним случилось?
– До меня дошли слухи.
– Теперь у нас новая политика.
– Новая метла и всё такое, - с мягкой иронией согласился Строев.
Астролягов посмотрел на часы.
– Сейчас семнадцать тридцать три, конец рабочего дня. Не выпить ли нам по пиву?
– предложил Астролягов, косясь на Игоря, который так и стоял, засунув пальцы в передние карманы джинсов, выжидая.
– Мы могли бы рассказать, чего хотим и как это сделать.
– Было бы прекрасно, - заметил Строев.
В "Мюнхенской пивной" они заняли средний столик на четверых, у торца которого нашлась табуреточка, на которую Строев положил портфель. Редакторы заказали сразу по две кружки тёмного пива и сто граммов шнапса "Высота", а писатель ограничился бокалом "Невского" светлого 0,33 л.
– Мне за руль, - пояснил он.
Чтобы забыться от писем незваных и невостребованных, редакторы дружно накатили.
– Я весь внимание, - дал знать себя Иван Строев.
– Что мы хотим сейчас от авторов...
Вступительный заход ведущего редактора послужил сигналом для подчинённых.
– Мы хотим новых текстов!
– заявил Астролягов.
Строев вежливо кивнул, показывая, насколько впечатлён ошеломляющей концепцией.
– Чтобы повысить продажи, было решено, с одобрения Матвеева, запустить детективную серию со всеми признаками большой литературы, - продолжил Алексей.
– Кроме скучных, - добавил Григорий.
– Вы - писатель серьёзный, с этим справитесь, - польстил Тантлевский.
– В чём заключаются технические требования?
"Как у него всё по делу, ни шага в сторону", - с непривычки Астролягова напрягало общение с более умным автором. Ему пришлось принять, что новая должность ставит перед необходимостью регулярно выполнять такую задачу, в отличие от легкомысленной жизни фрилансера. Заявка на производственный рекорд была необходимым шагом для начала трудовой деятельности, как первый удар в драке. Впечатление, которое составишь в издательстве до выпуска первой книжки, надолго определит отношение коллег.
– Больше характерных особенностей, больше значимых жизненный ситуаций, не обязательно остросюжетных, - тем временем растолковывал Игорь.
– Меньше стрельбы, которой в обычной жизни нет. Лучше обойтись без неё.
– Без мордобоя ради мордобоя, - Григорий засопел и сжал кружку.
– Правильно, мы ведь не дерёмся каждый день, - сказал Астролягов.
– Однако читатель читает не о нас, - Строев опробовал пиво.
– Ему о нас будет едва ли охота узнать.
"Какая проекция", - подумал Алексей и сказал:
– Можно написать так, чтобы было интересно. Интригующее начало главы, ударная концовка. Сюжетный поворот через каждые два авторских листа. Роман должен состоять из чудес и откровений. Пусть героя подстерегают неожиданности.
– Я так и пишу, - Строев знал правила несколько раньше.
– Читатель должен ассоциировать себя с героем, то есть узнавать его образ как близкий ему в толпе таких же, - категоричность была последним прибежищем новоиспечённого редактора.
– У меня реалистическая серия, поэтому герои и ситуации желательны реальные.
– Конкретные?
– спросил Иван Строев.
– Не в смысле пацанов на шестисотом, а расхожие и предметные. "Мальтийский сокол" вполне реалистичный.
– Или "Лунный камень", - добавил Григорий.
– "Лунный камень" написан под воздействием настойки опиума, - сообщил писатель.
"С ним надо быть осторожнее", - подумал Астролягов и примирительно молвил:
– Можно сделать интересно про обычных людей даже без мальтийского сокола, креста мальтийского ордена и сокровищ тамплиеров.
– В особенности, тамплиеров, - подчеркнул Григорий.
– И легенд перевала Дятлова!
– И без присущей нашей жизни хохломы, - заметил Тантлевский, переходя ко второй кружке.
– Президентом России не может быть человек по фамилии Медведев. Это простительно Тому Клэнси, но для нашего автора является признаком плохого вкуса. Президента, как и героя, следует называть нейтральной фамилией, без отсылок к самовару, балалайке и прочих дурных аллюзий.
– Хулиган Вовочка из анекдотов тоже не может стать президентом, - дополнил Григорий.