Молчание. На грани шепота
Шрифт:
Он не притрагивался к еде, и потому Ювэй не смела даже смотреть на нее, хотя запах незнакомых ей пряностей от жареного мяса пробуждали аппетит, но принц этого не замечал. Он смотрел куда-то мимо, крутил на пальце перстень и продолжал:
– Ты не должна бояться ничего и удивляться ничему не должна, а еще рассказывать нельзя ничего. Тебе может показаться, что это сущий пустяк, а маг и уж тем более аграаф может узнать лишнее. Надеюсь, это пояснять не надо?
– Не надо. Я усвоила, - не задумываясь, ответила Ювэй.
Болтливой она никогда не была и хоть не понимала, как любая мелочь может что-то значить, но кто их этих магов поймет. Как-то ей рассказывали, что, зная цвет штор на окне и вид из него, маг может переместиться в комнату. Верилось в это с трудом, но как-то же Гэримонд переместил ее платок, едва ли зная, как тот выглядит и где лежит.
Не понимать, но принимать такие условия она могла, разве что не знала, как можно не удивляться вовсе, когда все вокруг совсем не похоже на обычную привычную ей жизнь.
– Ты можешь есть, - добавил принц. – Мы здесь на равных, поэтому не стоит ждать, когда я вспомню о голоде.
Он налил из кувшина вина себе в бокал и швырнул салфетку на собственную тарелку, чтобы не видеть еды. День пика его силы приближался, и нервная дрожь вызывала такую тошноту, что даже мысли о еде вызывали судорожный приступ боли.
Снова спрятав камень, он сделал глоток, улыбнулся и опять сменил тему:
– Твоя комната будет рядом с моей. Они соединены тайным ходом. Я его покажу.
Он умолк, наблюдая за тем, как она все же решилась взять в руки приборы и отрезала кусок мяса. От ее еды почему-то не тошнило.
Пользуясь его молчанием, Ювэй спросила:
– Вы останетесь в башне?
Она была уверена, что принц не станет жить здесь и дальше. Если его сила будет стабильна, если он сможет ее контролировать – а все при дворе говорили, что сможет – то зачем тогда продолжать прятаться?
– Я останусь здесь, потому что я так хочу, - ответил принц и пригубил вина, не сводя с нее глаз.
Кувшин тем временем сам наполнил ее бокал. Ювэй на это настороженно покосилась и напомнила себе указание принца:
«Не бояться, не удивляться и, надеюсь, - дополнила она мысль, - не искать намеков».
Решив не реагировать на бокал, она все же попробовала мясо и закрыла глаза от удовольствия. Она рыцарь, но, пробравшись на кухню, всегда могла стащить что-то оставшееся после королевского пира, но такого нежного мяса она не пробовала никогда. Для принца явно готовили как-то иначе, а он такую вкусность все равно не ел, хмурился и странно кривил бледные губы, словно злился.
– На счет твоей одежды, - неожиданно продолжил он.
Ювэй встрепенулась, не понимая, что с ней может быть не так, но тут же все поняла.
– Мне не важно, что будет носить мой адъютант. Хоть голышом ходи, главное, чтобы тебе было удобно, единственное, умоляю, поменьше ярких цветов, а то они меня частенько раздражают.
Он даже переносицу потер, словно старик с острой головной болью, готовый отчитать расшумевшихся внуков.
– Как вам будет угодно, - ответила Ювэй.
Эта, в сущности, простая формулировка казалась ей понятной и уместной, но взгляд у принца изменился.
– Я вроде сказал, что мы здесь на равных, - процедил он сквозь стиснутые зубы.
– Сказали, - растерянно ответила Ювэй, она даже вилку с куском мяса положила на место. Тушеные овощи ее совсем не привлекали, а вот без мяса она не могла.
Что было сказано не так, она не понимала, да и взгляд Гэримонда поймать не успела, а теперь он смотрел в свой бокал, покачивая его то в одну, то в другую сторону.
– Я очень вольно веду себя в вашем присутствии, - попыталась оправдаться Ювэй. – При дворе это считалось бы дерзостью.
Принц внезапно дернул рукой и плеснул остатки вина из собственного бокала ей в лицо. Багровая жидкость залила белую скатерть, рубашку и костюм Ювэй, а главное лицо и светлые волосы. Ошарашенная Ювэй спешно вытерла салфеткой лицо, а костюм даже спасать не пыталась. У нее дрожали руки, но на принца она все равно взглянула.
– Я чем-то разозлила вас? – спросила она, действительно не понимая, что произошло.
Принц смотрел на нее внимательно, спокойно. Только камень на его перстне темнел, теряя свою зелень.
Ювэй поежилась под этим тяжелым взглядом и вскрикнула, когда над ней перевернулся кувшин с вином, заливая и ее, и костюм, и кресло.
– Да что я сделала?! – вскрикнула Ювэй, вскакивая на ноги.
От кувшина спасаться уже не было никакого смысла. Тот был уже совершенно пуст и возвращался на свое место на столе, как ни в чем не бывало, а принц смотрел на красные разводы на спинке ее кресла и молчал.
– Объясните, прошу вас, - шептала нервно Ювэй, убирая от лица светлые пряди.
Волосы у нее едва доставали до плеча, но, мокрые, они, будто по злой иронии, лезли ей в лицо, прилипали к щекам, и глаза заливало вином, мешая даже наблюдать за происходящим.
– Из-за тебя вино закончилось, - вместо ответа сказал принц, посмотрел в свой пустой бокал и, поставив его на стол, встал.
Ювэй дернулась, опасаясь, что он шагнет к ней, хоть и понимала теперь, что ему не обязательно приближаться, чтобы что-то сделать, но принц пошел к окну, отдернул штору и посмотрел на сад в лунном свете. В тени аллеи, прямо под его окнами одна из фрейлин, благородная дама, миловалась с простолюдином из дворни, и это никак не помогало успокоиться.