Молочник
Шрифт:
Я успел слегка проголодаться. Вся еда лежит в сумке и доставать её будет на ходу неудобно. Единственное, что оказалось доступным - кусочек чёрного хлеба, лежащий в кармане. Хоть он был оставлен "на развод", да и мало его, но приглушить аппетит до момента, как доберёмся до места, хватит маленького кусочка. Буквально, чтобы выработать слюну. С таким же успехом можно было пожевать жевательную резинку или слопать конфету, но ни того, ни другого в быстром доступе опять же не имеется.
Из кармана была извлечена корочка Бородинского. В кармане в дополнение к Незримому расширению
Поднеся к носу хлеб, полной грудью вдохнул непередаваемый аромат чёрного хлеба с лёгкими нотками тмина. Божественный запах заставлял трепетать ноздри, навевал мысли о стопке водки, сале и зелёном луке. Водку мне пить рано, но последние продукты с радостью отведал бы вновь.
Кто-то толкнул меня в локоть. Рука дёрнулась, и кусочек хлеба обрёл свободу. Я с ужасом наблюдал, словно в замедленной съёмке, как он падает прямиком на утоптанную тысячами людей землю. На душе заскребли кошки, причём делали это так, как будто закапывали то, что там оставили...
– НЕ-Е-Е-Т!
– закричал я, когда корочка упала в пыль.
Окружающие маги вздрогнули, стали озираться в поисках кричавшего. Первым среагировал один из смотрителей, который подскочил ко мне.
– Мальчик, что случилось? Тебе плохо?
– Мой хлеб...
– с грустью и печалью я смотрел на павшее в неравном бою с гравитацией мучное изделие.
– Он упал...
– Мерлин великий, дай мне сил!
– простонал и закатил глаза смотритель.
– Колин, пойдём, - за руку дёрнула меня Луна.
– Что-то твои мозгошмыги сегодня расшалились.
– И так который день, - печально поведал в пустоту волшебник-смотритель.
– То ребёнок утащит у родителей палочку и ей раздувает слизняка, а как тот лопается, устраивает истерику, то великовозрастные детишки...
– кинул он на меня укоризненный взор.
– Из-за пустяка орут, словно под пыткой Круцио...
Мистер Лавгуд и Деннис терпеливо дожидались нас. Понимаю, что жалеть о кусочке хлеба глупо, но это было зримое напоминание о родине прошлого воплощения души, которое по своей же глупости испортил. Не поднимать же с земли еду, не настолько я оголодал. В конце прошлой жизни так бы и сделал, но не сейчас, имея на боку сумку, наполненную продовольствием.
Стоит отметить великолепную выдержку Ксенофилиуса Лавгуда. Мужчина и глазом не повёл на мою неприятную со сторонней точки зрения, выходку. Деннис привык не обращать внимания на выходки брата, лишь печально вздохнул и едва заметно покачал головой, будто про себя говоря: "Это же Колин! От него и от Луны можно ожидать чего угодно".
– Луна, ты чудо!
– искренне сказал я подруге.
– Ты всегда меня поддерживаешь и помогаешь. Спасибо тебе за всё.
– Спасибо, Колин, что ты есть у меня, - тихо ответила девочка.
Дойдя до брата и отца Луны, я обернулся назад и взглядом стал выискивать ржаного виновника чуть не случившейся со мной на ровном месте истерики.
Эх...
– Мистер Лавгуд, простите, пожалуйста. Не думал, что так получится... Не хотел будоражить окружающих.
– Что ты, Колин, - широко улыбнулся Ксенофилиус.
– Когда душа требует кричать, ты не должен ничего стесняться, пой, кричи - это абсолютно нормально. Замечательно, когда волшебник выражается через эмоции - это делает его сильнее тех, кто копит всё плохое внутри себя, позволяет волшебнику раскрыть новые грани магии.
Словно волнорез среди волшебников неспешно шествовал сухопарый, подтянутый, пожилой человек, в безупречно свежем костюме и галстуке. Пробор в коротких седых волосах идеально прям, узкие, щёточкой, усы, словно выровнены по линейке, а ботинки блестят как лаковые. Видимо, он важная персона, раз маги перед ним расступаются. Он выполнил указание одеться по-магловски так педантично, что запросто мог сойти за банковского служащего. Даже наш отец не распознал бы в нём мага.
За этим джентльменом семенило крохотное создание. Это существо с короткими ножками, в котором я распознал домового эльфа женского пола, едва поспевало за хозяином. Эльфийка была закутана в чайное полотенце, повязанное на манер тоги. Её уши - длинные, как у летучей мыши, а также громадные карие глаза и нос, по форме и размеру точно соответствующий спелому помидору - были типичными для представителей этой иномировой расы.
Волшебники в силу презрения к домовым эльфам не спешили смыкать ряды, держались от прислуги подальше, оттого вокруг джентльмена и его служанки образовалось свободное пространство.
– Здравствуйте, мистер Крауч, - поприветствовал джентльмена смотритель.
– Бэзил, болгары уже прошли на трибуну?
– сухо вопросил Крауч.
– Да, мистер Крауч, не все, только их министр с сопровождением, - ответил смотритель Бэзил.
Вдруг домовая эльфа наступила на ту самую злополучную хлебную корочку. Она поскользнулась, взмахнула руками и упала на землю за спиной хозяина.
Это падение вызвало целую цепную реакцию. Вдруг из ниоткуда на земле появился взрослый мужчина чуть старше тридцати лет. Он был одет в такой же костюм, как мистер Крауч. Соломенные волосы рассыпались по лицу, которое очертаниями очень походило на физиономию вмиг побледневшего мистера Крауча, молочно-белая кожа в веснушках, остекленевший, безжизненный взгляд смотрит вдаль, словно в никуда.
Хотя если присмотреться, то было понятно, что лежащий на земле мужчина не появился из воздуха при помощи портала или аппарации, как можно было бы подумать. Лежащая возле него мантия-невидимка, переливающаяся в лучах светильников, намекала на то, что он шёл за Краучем, скрываясь под ней. Эльфийка упала ему под ноги, мужчина споткнулся, а мантия-невидимка свалилась с него.
– Барти Крауч младший, - ахнул мистер Лавгуд.
– Он же считался погибшим в Азкабане в восемьдесят четвёртом году!