Молодая и покорная

Блэк Шайла

— Скажи мне, что случилось.

Мгновение, и Рейн закрылась, вновь возведя стены между ними. Ну, сколько можно… Каждый день одно и то же дерьмо: он пытается дотянуться до нее, а она прячется за своими щитами.

За все это время, ни нежность, ни терпение с его стороны не помогли ей довериться ему полностью. Пробыв ее Господином уже две недели, он, до сих пор, мог видеть лишь крохотный кусочек ее души.

Большинство мужчин не стали бы дальше заморачиваться с ней, но Лиам, научившись на печальном опыте своего развода, понял, что при

его стремлении к долговременным отношениям — ему нужно быть упрямее. Он никогда не отягощал себя мыслями о том, чтобы заглянуть в душу своей бывшей жены или обнажить перед ней свою.

Но он не мог позволить себе совершить ту же ошибку и с Рейн. Она поселилась в его сердце и обосновалась в нем настолько прочно, что его бы совсем не удивило, если бы он перестал дышать в ее отсутствие. Хоть он, черт возьми, и не знал, сможет ли она полюбить его в ответ, но сам был решительно настроен, сделать все, от него зависящее, чтобы добиться ее доверия.

Лиам прижал ее к стене.

— Я спросил, что случилось. Ответь мне.

Она начала извиваться, пытаясь высвободиться из его хватки.

— Ничего.

Отговорка и ложь. Проклятье!

Возможно, текущее положение вещей изменится, когда он, наконец, убедит ее покинуть клуб, Хаммера и все то, что так отвлекает ее внимание. Может быть тогда, ему удастся завоевать ее.

Но Рейн отказывалась сдвигаться с места. Потому что, только здесь она чувствовала себя в безопасности, да и плюс ко всему, над ней довлело чувство долга, которое она испытывала к Хаммеру, за его помощь.

Но это было не единственной причиной.

Сколько, мать вашу, еще продлится ее тоска по человеку, который вечно отталкивал ее от себя?

— Мне нужна правда, — потребовал он.

От беспокойства ее темные брови сошлись на переносице, а лицо застыло.

— Просто обними меня. Пожалуйста, не отпускай меня.

Ее просьба отозвалась тянущей болью в его груди.

— Любимая, я с удовольствием сделаю это, как только ты расскажешь мне, что сделал Хаммер.

— Давай не будем говорить ни о нем, ни о чем-либо еще.

Она вцепилась в лацканы его пиджака и коснулась своими губами его губ. Потом, еще раз. Следующий поцелуй был уже более жарким. Зная о том, что в скором времени ему придется отстраниться, он позволил себе погрузиться в ее рот на какое-то мгновение.

Когда ей хотелось отвлечь от себя его внимание, Рейн очень часто пользовалась тем, что соблазняла его, заставляя обнажать и глубоко погружаться в ее киску. Не единожды он терял самого себя в этом удовольствии, которое затмевало все, оставляя только взрывное желание между ними. А когда он возвращался на землю, они уже не обсуждали то, что взволновало или наоборот — обрадовало ее.

Для Рейн, откровенные разговоры, были схожи, разве что с отрыванием мяса от костей наживую. За эту неделю, она ни разу не улыбнулась. И он понимал, что не сможет помочь ей, если все время будет потакать ее капризам.

Лиам заставим себя отодвинуться от нее.

— Подожди

меня в нашей комнате. Я вернусь через несколько минут.

— Просто забудь об этом. Пожалуйста.

Рейн повторила свою уловку с отчаянным поцелуем.

— Я предпочла бы остаться с тобой.

Он послал ей суровый взгляд.

— Какую часть из "подожди меня" ты не поняла?

— Все это не важно.

— Я сам решу, что важно, а что нет.

Он указал ей на коридор

— Иди.

Вздохнув и печально опустив плечи, она поплелась дальше по коридору.

Проигнорировав укол совести, Лиам сжал зубы. Секс поможет ей меньше, чем тот факт, что он разберется с происходящим хаосом. Делая успокаивающий вдох и наблюдая за тем, как она исчезает за дверью их комнаты, он направился прямиком в кабинет Хаммера. Напустив на себя холодный вид, Лиам толкнул дверь в офис и вошел внутрь.

Ублюдок поднял глаза от документов и нахмурился.

— Какого хрена только что произошло? — потребовал Лиам.

— Я позволил Рейн провести с тобой несколько минут, и она выбежала из этой комнаты, словно обезумевшая.

— Не врывайся ко мне с таким агрессивным настроем, О`Нейл. Тебе и Рейн не понравится то, как это закончится. По какой-то причине, ей нравится твое лицо в том состоянии, в котором оно находится сейчас.

— Что ты сделал с моей сабой? — прорычал он.

Хаммер так резко поднялся на ноги, что его кресло, откатившись назад, ударилось о металлическую тумбочку за письменным столом.

— Беспокоишься о том, что я полапал ее за грудь и киску? Трахнул ее? С открытой дверью?

— Ты хочешь ее. Поэтому в не зависимости от того, закрыта или открыта дверь, ты сделал бы это, если был бы уверен, что тебе это сойдет с рук. Несомненно.

— Что сказала Рейн? Или ты еще не нашел способа заставить ее общаться с тобой?

Скрестив руки на груди, он ухмыльнулся.

— Я хочу услышать твою версию произошедшего.

Хаммер хохотнул.

— То есть, она ни хрена тебе не сказала. Позволь раскрыть тебе маленький секрет: тебе понадобится как минимум Лампа Алладина с тремя желаниями, чтобы заставить ее выбраться из своей скорлупы.

— Это не секрет. И я сам разберусь с этим. Ты притрагивался к ней, да или нет?

— Я не нарушил Кодекс Поведения.

Коротким движением он одернул свой пиджак.

— Давай не будем притворяться, что соблюдение Кодекса значит для тебя больше, чем просто одобрение среди твоих приятелей Домов. Прояви уважение к Рейн и не усложняй ситуацию, расскажи мне что случилось.

— Я не усложняю ситуацию, а просто убеждаюсь в том, что она прибежит именно ко мне, когда ты, наконец, осознаешь, что не можешь с ней справиться. Я знаю, как приручить ее.

Тонкая угроза в голосе Хаммера задела Лиама за живое. Но он проглотил ответное оскорбление. Прямо сейчас, он гораздо больше нуждался в ответах, чем в драке — и неважно, насколько сильно ему хотелось последнего.