Монах
Шрифт:
– Ну и что?
– Не понял Виктор Леду. Он занимал пост главного инженера при императорском дворе.
– Ты хочешь завербовать его к нам?
– Я не договорил, - сказал Равен, и в его голосе послышалась укор, - стал бы я беспокоить вас по такому пустяку, как еще один кандидат на вступление. Дело в том, что обстоятельства, при которых я познакомился с ним, да и вообще вся эта история весьма необычна.
Он посмотрел на сидящих перед ним советников, чтобы удостовериться в том, что они внимательно его слушают.
– Опущу некоторые незначительные подробности… Однажды
– Это уже становиться интересным… - Флориан, начальник дворцовой охраны метнул в сторону Равена острый взгляд.
– Это маг, один из нас?
– В том-то все и дело, что нет, - лекарь покачал головой.
– Я и сам по началу так подумал, но в нем ни капли магической силы, я проверял. В плане магических способностей это обыкновенный, даже если не сказать заурядный человек. Но он меня заинтересовал. Я взял его к себе домой и принялся лечить. Еле выходил, но это стоило того. Когда монах смог говорить, я узнал, что он попал в руки к самому мастеру Ленцу.
– Это страшный человек… - кивнул Флориан.
– Ленц - виртуоз в своем жутком деле.
– Почему же они так жестоко поступили с твоим монахом?
– Он повздорил со Смотрящим по имени Пелес, который приехал в его город - какое-то маленькое селение на краю империи, устанавливать свои порядки.
– О, какое знакомое имя… Мы давно имеем зуб на этого человека, - сказал Леду.
– В Вечном Храме моего монаха, а он к их неудовольствию оказался настоящим приверженцем канона, не стали слушать и обвинили в симпатиях к Тьме. Для него, считающего орден непогрешимым - это было настоящим шоком. Не знаю всех подробностей дела, но ему дали посмотреть на картину Марла…
При упоминании имени Марла советники напряглись и переглянулись друг с другом.
– И что дальше?
– спросил Ворский.
– Она ожила. Таким образом, монах подписал себе смертный приговор.
– Вот как… - лицо Ворского приняло задумчивое выражение.
– Кроме всего прочего, во время пыток Ленц выжег на лбу монаха клеймо - символ ордена.
– Горящий факел?
– Виктор побледнел.
– Я не ослышался?
– Именно так, - кивнул Равен.
– Потом его отвезли на площадь для казни, где монаха ждала плеть. Во время проведения экзекуции палач посчитал его мертвым, но он не только не умер, но и сумел выбраться из могилы и прийти обратно в город! Когда я нашел его, он был вымазан кладбищенской землей с ног до головы.
– Слишком много совпадений… - прошептал Флориан.
– Клеймо, могила. К тому же он монах…
– Я тоже так думаю, - кивнул Равен.
– Он все еще у тебя? Как его, кстати, зовут?
– Клемент. Да, он у меня. За его состояние можно не беспокоиться, но он слаб и передвигается пока с трудом.
– Мы должны его увидеть, - выразил Ворский общее мнение.
– И чем скорее, тем лучше.
– Равен, скажи, сколько ему лет?
– Двадцать восемь. Весной будет двадцать девять.
– Какой молодой, - покачала головой леди Кантор.
– Не вериться, что это именно он. Я и предположить не могла, что Встреча произойдет при моей жизни. Мы столько лет боремся с орденом… Почему же это случилось сейчас?
– Подожди тешить себя надеждой, возможно, она напрасна, - сказал Виктор.
– Но ведь совпадений действительно слишком много, - возразила советница.
– Когда и где мы его увидим?
– Если вы хотите видеть монаха немедленно, то в моем доме.
– Но встречаться там опасно, - заметил Ворский.
– Нас могут заметить.
Равен пожал плечами.
– Хотите ждать? Тогда через две недели, но никак не раньше, я его самого приведу к вам.
– Нет, две недели - это слишком долго. Мы изведемся в догадках. Лучше рискнуть, - сказал Флориан.
– Предлагаю сделать это завтра вечером. Часов в десять. Возражения есть?
Советники переглянулись и согласно кивнули, после чего Ворский решительно встал со своего места.
– Куда ты?
– леди Кантор подняла на него удивленный взгляд.
– Мне нужно освежить в памяти кое-какие тексты… - многозначительно ответил тот.
– Сейчас пригодятся любые детали.
– Но мы же и так знаем пророчество наизусть!
– воскликнул Флориан.
– Кроме самого пророчества есть еще масса трактовок. Я хочу быть подготовленным к завтрашнему вечеру, только и всего. Вдруг мы что-то упустили?
– Ворский попрощался и покинул советников.
Гансу Ворскому на вид было около сорока лет, хотя в действительности он был намного старше. В отличие от остальных он не занимал никаких ответственных постов, жил уединенно и старался как можно меньше показываться на людях. У него был маленький дом с красной крышей, расположенный в зажиточном квартале, и огромная пушистая собака пастушьей породы.
От жизни этому человеку было нужно совсем немного. Больше всего на свете Ворский любил сидеть перед горящим камином с бокалом дорого вина в руке, наблюдать за пляшущим огнем и слушать треск поленьев. Он смотрел на огонь, и в танцующем пламени ему виделись далекие страны, фантастические города и дворцы, высокие заснеженные горы и бескрайняя степь - все то, что нельзя увидеть, никогда не покидая родной город.
Ганс был великим магом. Он достиг колоссального мастерства в своей сфере и мог, что называется, делать деньги прямо из воздуха. Те немногие люди, которым посчастливилось быть знакомым с ним, считали его, и не зря, очень мудрым человеком. Он всегда был спокоен, практичен и бывало, находил оптимальный выход из таких ситуаций, где казалось, выхода не было вовсе.
Среди множества достоинств этого человека была полезная способность запоминать и хранить в своей памяти огромное количество информации. Это было надежное хранилище. Надежнее чем бумага, которую можно украсть и которую могут прочесть посторонние люди. Именно поэтому в их организации он отвечал за поиск и хранение любой информации связанной с орденом.