Монета золотого запаса
Шрифт:
Мы летели, временами петляя верх и вниз. Я почувствовал порыв ветра. Неожиданно хвост вертолета подбросило вверх и нас стало мотать из стороны в сторону.
– Что случилось? – крикнул Виталий пилоту.
– Не знаю. Резкий ветер. Держитесь. Все пристегнуты?
Дальше, все произошло молниеносно, я даже не успел испугаться. Нас завертело как в юле, и машина легла боком на пики деревьев, лопасти вертолета стали их срубать. Последнее, что я слышал и чувствовал, это треск отрубленных веток, которые выстреливали мне прямо в лицо. И все, меня отключило. Толи, я головой ударился еще в вертолете, толи меня вытряхнуло, и в полете от ударов веток я потерял сознание. Этого уже не вспомнишь…
Очнулся я на дереве в болтающемся состоянии. Слава богу, не вверх тормашками. У меня за спиной был рюкзак, который я в вертолете не успел отстегнуть и снять, точнее забыл, так как мне на колени бросил свой рюкзак Виталий, когда стал рассматривать карту.
Я висел на ремнях, которые зацепились о сук, повис как мочалка на гвоздике, но травмы все же получил. Попытался опереться ногами об дерево и заорал от боли. Одна нога вероятно была сломана, я не смог пошевелить ступней. Все тело болело. Руки были целы, но все ободраны об ветки. Я висел как тряпичная кукла и не мог сообразить, как освободиться. Вокруг было темно, хотя был день, но деревья стояли так плотно, что их кроны закрывали все небо. Было жутковато, и вокруг была странная тишина, видно навели мы шороху.
«Что случилось с остальными? Живы ли они?»
Мне вспомнился разговор в вертолете о том, что выбраться отсюда не каждый сможет, только знаток какой. Даже егеря боятся ходить вглубь тайги. А я, так еще с поломанной ногой, даже с дерева слезть не могу.
«Интересно, далеко мы залетели?»
Я попытался здоровой ногой упереться о соседнюю ветку и приподнять немного тело, чтобы ремень, которым я зацепился, соскочил с сучка. У меня получилось, и я держась за ветки, смог присесть на ту, об которую упиралась нога. Появилась возможность достать карту из рюкзака, ее я приобрел в аэропорту Омска. Я также проверил телефон, связи не было. Надо было разобраться, в какую сторону выбираться.
««Вот идиот, тоже мне ученый!» – я даже не знал, в какой стороне от поселка нахожусь. Я не успел посмотреть на карте, когда Виталий ее рассматривал в вертолете, – был занят видом из окна. Просто надо успокоиться, и подумать. Карта местности есть, она подскажет. А как определить где юг и север, я знаю, задачка для школьника!»»
Я еще поковырялся в рюкзаке. «Ого, да у меня тут есть обед!» Пирожки, которые мне сунул Виталик и маленький термос с кофе. Оно сейчас, кстати, чтобы расшевелить мозги и взбодриться. Честно, мне было жутко от мысли: как я буду дальше передвигаться по тайге с поломанной ногой. Одно, я знаю точно! От поселка мы далеко улетели, и возвращаться ползком придется долго. А на пути, как предупреждал Виталик, могут попасться дикие звери или еще хуже, медведь. А у меня нет оружия, только ракетница, и убежать я не смогу. Я понимал, что могу затеряться в этих дебрях навсегда и испугался за бабулю: «Что будет с ней? Она просто не переживет!»
Вечно сидеть на дереве было бессмысленно, от медведя здесь не укроешься. Как только подует ветер в его сторону, он быстро учует мою кровь от царапин на теле, а их было много. Я был полностью ободран, но на фоне поломанной ноги, другой боли, я не замечал.
Я глотнул кофе, он был еще теплым. Есть не хотелось, комок в горло не лез. Достал фонарик и посветил на карту. В моем рюкзаке было много разных походных и необходимых в дороге вещичек. Мне не составило труда, разобраться в какой стороне поселок, у меня на это ушло не более пяти минут, труднее было слезть с дерева. В рюкзаке оказалась веревка, я решил привязать ее к толстому сучку и с ее помощью спускаться вниз. Это был оптимальный вариант при моей травме. Так я и сделал. Потихоньку держась за веревку и отталкиваясь здоровой ногой от дерева, я стал сползать. Было тяжело. Когда я падал с вертолета, повис где-то ближе к верхушке дерева, и до земли было далеко, так как оно оказалось очень высоким. Но с другой стороны, если бы я не зацепился вверху и пролетел ниже, то поздоровался со всеми ветками и сучками дерева, и меня бы всего переломало.
Спортом я не ленился заниматься, так что сила в руках была. С трудом и адской болью, я смог спуститься на землю. Еще раз определил направление и пополз курсом на поселок, понимая, что путь будет небыстрый. Но пока был день, нужно было успеть пройти или проползти приличное расстояние. Надо сказать, было нелегко, сломанную ногу волочить по земле было пыткой. Меня тошнило от нестерпимой боли. Я нашел толстую крепкую ветку и зафиксировал ногу в том самом месте, где предполагался перелом. Пришлось снять кроссовок. Нога распухла и посинела так, что в обуви стало тесно. Но бросать кроссовок я не стал, а засунул его в рюкзак.
Я полз уже два часа и думал: «успел ли сообщить пилот об аварии?» Как вдруг, послышался треск веток. Звук все усиливался, и я обрадовался: «может, кто-то из наших, остался жив, и тоже пытается выбраться?» Я остановился, и уставился в том направлении, откуда он шел. Из-за веток на расстоянии дести шагов, кто-то показался. Я обрадовался – человек. Но когда этот кто-то приблизился, у меня волосы встали дыбом. Это был зрелый медведь, а может медведица, я не приглядывался. Да и какая разница в такой ситуации. В тот момент я понял свою участь, ведь даже на двух здоровых ногах, от медведя не убежишь, передвигается он шустро. У меня кроме сигнального пистолета, ничего в рюкзаке не было, и я попытался тихо достать его, пока тот не заметил меня. Попытка оказалась не удачной, как только я полез за ним, медведь меня заметил, то есть, скорее, почуял, ведь я был весь в крови. Одним рывком он оказался возле меня, я даже помолиться не успел; схватил меня за поломанную ногу своей огромной пастью и потащил. Я успел выстрелить в его сторону, и потерял сознание от нестерпимой боли и от шока. Я распрощался с жизнью, потому что ждать помощи было не откуда.
Очнулся я вниз головой, болтаясь на чем-то или на ком-то, как оказалось. «Я что, остался жив? – подумал я. Или мне почудилось? Может я вообще, до сих пор сплю в гостинице и мне это сниться? Нет, тогда бы не было боли!»
Я застонал.
– Очнулся? – послышался голос подо мной. – Слышу, очнулся. Ну и тяжелый же ты, а на вид не скажешь, полдня тебя тащу.
– Где я? – спросил первое, что пришло в голову.
– Да там же где и был, в тайге!
– Вы кто? – продолжал я выяснять, так как ничего толком не соображал, а на человеке был капюшон, и я не мог его разглядеть.
– Местный я.
– Что случилось? – спрашивал я.
– Так с медведем ты повстречался, а я вовремя подоспел. Если бы не я, то лежать сейчас там твоим костям. Хотя, и косточки растащили бы лесные жители, – шутил он, но мне было не смешно.
Нога болела так, что я чувствовал каждый шаг незнакомца-спасителя, ведь он тащил меня на себе через плечо как мешок картошки, временами подбрасывая, чтобы я не сползал.
– А что с медведем?
– Я его оставил там, мясо уже не пригодится, а вот шкуру я снял. Хотя, чуток мяса и жирку, я тоже отхватил.
– Значит убил?
– Убил.
– Ты охотник что ли?
– Охотник.
– Далеко еще до поселка?
– Далеко! Сегодня не дойдем! – это последнее, что я услышал, потому что снова отключился.
На этот раз, когда очнулся, я лежал на кровати и надо мной был деревянный потолок. Под ним висели веники из веток разных деревьев и растений. Вероятно, их здесь высушивали. Видно это был чей-то дом. Скорее сруб. Наверно того мужика? «Может он один, из местных егерей? Тогда, я спасен!»