Монголия в XIII–XIV веках
Шрифт:
Тогус-Тэмур находился у власти в государстве Северная Юань в течение десяти лет — с 1378 по 1388 г. Понимая, что минская армия не замедлит совершить нападение на Монголию, он сконцентрировал войска в Каракоруме и Инчане и наращивал их численность. В 1380 г. крупные силы минской армии под командованием генерала Му Ина [530] вторглись в Монголию, разрушили Каракорум. Но поскольку длительное пребывание на монгольской территории было связано с лишениями, они повернули обратно, захватив много материальных ценностей и скота [531] . В это время Тогус-Тэмур-хаган, находясь в Инчане, собрал большое войско, чтобы не допустить прорыва врага в глубь монгольской территории и навязать ему встречные бои. Очевидно, он стремился
530
Му Ин был воспитанником Чжу Юаньчжана. Он скрывался вместе с матерью, чтобы не попасть на военную службу. Минский император Чжу Юаньчжан подобрал сироту после смерти его матери, обучал его кавалерийскому делу до 18 лет и назначил командовать конницей. В Монголии он произвел большие разрушения и перебил множество людей.
531
Мин ши. Гл. 126.
В 1381 г. крупные соединения минских войск под командованием Сюй Да и Фу Юдэ вторглись в Ордос, перебили и ограбили население [532] . В 1382 г. минская армия во главе с Му Ином вступила на территорию пров. Юньнань, нанесла поражение отрядам остававшихся там монголов и подчинила их. В юаньский период Юньнань была центральным районом расквартирования монгольских войск подавления в Южном Китае. В течение десяти с лишним лет после образования китайской империи Мин они не сдавались минскому командованию. Но, лишившись связи с собственно Монголией и возможности получить подкрепления, в конечном счете они были вынуждены сдаться.
532
Там же.
В период ханствования Тогус-Тэмура монголы, отражая наступления минских войск и защищая родину, стремились наладить равноправные отношения с империей Мин. Минский император возложил руководство военными действиями против Монголии на полководца монгольского происхождения Му Ина. После длительной подготовки 130-тысячная армия под его командованием напала на Инчан. В результате ожесточенного сражения обе стороны понесли большие потери. В самый разгар битвы сам Му Ин ночью неожиданно напал на ставку Тогус-Тэмур-хагана во главе отборного 20-тысячного отряда кавалерии. Но хагану удалось бежать с государственной печатью вместе со старшим сыном и свитой. По несколько преувеличенным данным «Мин ши», минская армия пленила хатун, царевичей, министров и чиновников — всего свыше 2900 человек и свыше 77 тыс. аратов и захватила 150 тыс. голов скота [533] . Но захватить в плен монгольского хагана не удалось. Китайцы отправляли лазутчиков, чтобы отравить Тогус-Тэмура. Согласно сообщению источников, он был отравлен в пути нояном по имени Есудэр, но был ли он подослан китайцами, неизвестно. В результате указанного сражения Му Ин сжег Инчан дотла.
533
Там же.
Минское правительство решило разгромить монгольские отряды Нагачу, которые совершали набеги на пограничные населенные пункты в районе Ляодуна. В 1387 г. китайские части большой численности развернули наступление на пров. Гирин и вторглись в глубь Маньчжурии. В ожесточенной битве, завязавшейся между китайской армией и монголами в районе Чанчуня, обе стороны понесли значительные потери. Китайцы в ходе сражения неоднократно обращались к Нагачу с требованием сдаться. Нагачу, который не осмеливался вступать в новые сражения с численно превосходящим противником, поддался уговорам китайцев и без боя подчинился империи Мин во главе 20 тыс. монголов.
Измена Нагачу ослабила мощь монгольского государства. Урянхайцы Ляодуна представляли одну из сильных и опытных групп монгольских воинов. Опасаясь их восстаний, минское правительство взяло вновь покорившихся монголов под строгий контроль и разбило территорию их проживания на три военных округа — Дуян, Тайнин и Фуюй. Они вошли в историю под названием «Три стража урянхайцев» (улянха сань вэй). Покорившимися урянхай-монголами управлял военачальник со ставкой
Минское правительство использовало урянхайцев в борьбе с монголами. В частности, император Юн-лэ, занявший престол с помощью урянхай-монголов, успешно пользовался их услугами в наведении порядка на границах Китая.
В китайских источниках встречаются утверждения, будто со смертью Тогус-Тэмур-хагана погибла династия Северная Юань, что вообще пришел конец династии монгольских хаганов. Но в действительности было не так. Монгольская династийная традиция не прерывалась и после Тогус-Тэмура. За ним находились на монгольском престоле последовательно хаганы Энкэ, Элбэг, Гун-Тэмур и Бунияшири.
Северная Юань являлась государством в собственно Монголии начала периода феодальной раздробленности. В то время монголы занимали обширную территорию, простиравшуюся от Южной Сибири до Великой китайской стены с севера на юг и от Хинганского хребта до Тяньшаньских гор с востока на запад. К западу от Алтайского хребта обитали ойрат-монголы, а на территории современной МНР и Внутренней Монголии — другие племена монголов.
В период существования феодального монгольского государства Северная Юань страна была в тяжелом политическом и экономическом положении. Много монгольских семей вернулось на родину из других стран, особенно из Китая. За короткий срок выросла численность населения и ощущался недостаток продовольствия и всего необходимого. Произошло ухудшение экономического положения страны. Кроме того, монгольские завоеватели, крупные феодалы, по возвращении на родину лишились возможности, как прежде, обирать без меры порабощенные народы чужих стран. Ранее не знавшие пределов в накоплении богатств и удовольствиях, они теперь были вынуждены удовлетворять свои потребности лишь продуктами кочевого скотоводства. Араты, подданные феодалов, стали подвергаться большей эксплуатации, резко усилился феодальный гнет.
Правительство империи Мин, закрыв пограничную торговлю, проводило политику экономического давления на Монголию и постоянно посылало в глубь страны крупные отряды войск, которые истребляли население, производили разрушения и захватывали стада скота и материальные ценности. Все это ставило народ страны в трудное положение. Широкие народные массы страдали от монголо-китайских войн, от междоусобиц монгольских феодалов и других бед. Но, несмотря на это, народ Монголии в рассматриваемую эпоху выращивал свой скот и самостоятельно удовлетворял экономические потребности страны.
В любом обществе народ является истоком расцвета и гибели государства. Не случайно в источниках рассматриваемого периода отмечается, что император — это лодка, а народ — это вода. Монгольский народ был двигателем исторического прогресса в Монголии. Ранее монголов называли «сорок [тем восточных монголов]» и «четыре [тьмы ойратов]», а в конце Северной Юань (1368–1388) — «шесть тем монголов» и «четыре тьмы ойратов». Шесть тем восточных монголов, в свою очередь, подразделялись на «три восточные и три западные тьмы». Вообще в XIV–XVI вв. термин «тумэн» — «тьма, десять тысяч» стал употребляться в том же значении, что «улус» — «государство». Например, в записке о военных заслугах императора Вань-ли (1573–1620) упоминается, что у Тумэн-джасагту-хагана, управлявшего тьмой монголов, было 130 тыс. подданных. Но после периода Северной Юань административный термин «отог» занял место прежнего «мингган» — «тысяча». В это жіе время возникло название, состоящее из сочетания «отог хосигун» — «отог-хошун».
После гибели империи Юань монголы оказались в значительной степени оторванными от внешнего мира. Их связи со странами Востока и Запада прервались почти полностью. Вследствие усиления политического и экономического давления со стороны китайской империи Мин пути международной торговли, ведущие в Монголию, были закрыты, и число иностранцев, посещавших страну, резко сократилось. Города и поселения, где некогда процветали торговля, ремесла и земледелие, получившие какое-то развитие в период монгольской империи, пришли в упадок. Скотоводство по-прежнему оказалось единственной отраслью хозяйства страны. Кочевой быт и кочевые обычаи снова стали единственными нормами жизни монголов. Араты имели в собственности скот и нехитрые орудия труда. Наличие мелкого аратского частного хозяйства было условием существования крупных феодальных хозяйств и основой становления феодального способа производства в Монголии.