Монстры

Пригов Дмитрий Александрович

Летит, летит железная страница Из жизни маршала времен второй войны Над ней колдует маленькая птица По имени людей Торойв Ойны Непобедимая Да Страница железнааааяяя Маршаааал войныыы Маааршааал Жууукооов И мааааршааал Рокоссооовскииий И маааршааал Кооонееев И война И птица И я Ты

Они Непобедимые Берешь топор, выходишь в лес И рубишь дивный ствол Ванливо И слышишь голос с поднебес: О, что ты сделал, раб чванливый А что я сделал? — А Ванливо кто срубил? — Я срубил! — Тогда обернись! — И что? — Видишь Даобер Нись? — Не вижу! — Бедный мой! — Не вижу! — Бедный мой! — Но я не вижу! — Сейчас увидишь! Блестящая Вена, десятые годы И Штраус со скрипкой как змейка поет Эрцгерцога ужас, Валькирий полет Во тьме проступающий лик Тыегоды И Гитлер приходит, и я прихожу Босая, невидящим взглядом гляжу На Восток И Вена блестящая Годы десяяятыеее Штраус поеееет И Вагнер Шенберг Шостакович Ужас Я на большой горе стояла И сердце мне орел клевал И медленно околевал И кудри я его ласкала И свое сердце проклинала: И, мое каменное сердце! Ты разве пища для младенцев Небесных О-о-о! Я шла в октябрьской демонстрацьи Над мною плыли облака В моей груди колокола Звучали, и под жестким настом Размыт был тонким слоем враг И каждый мой невинный шаг Был победой над ним И я шла И враг размыт И враг разбит И враг бежит-бежит-бежит Иду по полыни я по белене Навстречу мне Жуков на белом коне Лицо его словно кипящий алмаз Но не отвожу я невинная глаз Ему говорю: Что твой конь-то рыдает? — Уж больно лицо твое дивно пылает! Отвечает он И твое пылает дивно! – говорю И Твое ослепительно, словно солнце в зените! – говорю И Твое нестерпимо пылает, как свод золотой небес! – говорит он Смотреть невозможноооо! – рыдает конь Вот шагом строевым волчица Проходит зимнею Москвой За нею что-то волочится Как красный на снегу подбой Пред ней бегут все оробелые Я подхожу к ней черно-белая: Иди домой! – говорю А где дом мой? – рычит она Дом твой в доме отца твоего! – говорю я А кто отец мой? – спрашивает Кто отец твой? — Кто отец мой? Тогда я – отец твой! Злая кошка на улицу вышла Огляделася важно и прытко Тут и я выхожу из калитки Она плачет притворно и пышно А и я говорю: Ах ты змей! Да и посохом прямо пред ней Как вдарю А из земли – фонтан черный, как кошка злая на улицу вышедшая, важно и прытко по сторонам оглядывающаяся, а из калитки – ангел белый, а она пред ним плачет притворно и пышно, а он: Ах ты, змей! – да как посохом ударит перед ее носом, а из земли – фонтан черный, вроде кошки злой, что погулять вышла по сторонам оглядываясь притворно и пышно Мне ноги жгли железом красным И разрезали на ремни Но я была как снег прекрасна Морозные стояли дни Я пела голосом Лазо: Япе! Лагол! Осомл! Азо! Япееее Лагооол Осооомл Азооо Уже душа томится счастьем Уже забыла все на свете Пред ней как маленькие дети Резвятся-прыгают несчастья Она их гладит по головке И на меня глядит неловко И говорит Может, усыновим? а? — Конечно, дорогая! одним-двумя больше! вон, их там миллионы резвятся в комнатах наших! а то что-то уж очень ты счастьем затопилась!

50 капелек крови в абсорбирующий среде

1990

Предуведомление

Как можно заметить, этот опус находится на пересечении стилистик японской хайху, ассоциативной поэзии, традиции афоризмов и поп-артистских и концептуальных текстов.

Правда, в отличие от хайху, всякое указание на конкретный предмет или же переживание сей же час стремится стать простым высказыванием, просто языковым актом.

В отличие от традиции афоризмов автор не следует принципу экономии и дидактической осмысленности, если и не манифестируемой, то предложенной как осмысляющая интенция.

Ассоциативной же поэзии не соответствует столь жесткая предумышленность, почти каноническая форма (3–4 строки), с назойливо повторяющейся присказкой о капельке крови.

От поп и соц-арта, а также концептуальных текстов эти отличает стремление апеллировать к какому-никакому реальному визуальному и эмоциональному опыту, а также к прямому поэтическому жесту.

В общем, всего понемножку, и ничего, к сожалению, в целом.

Морозный узор на стекле Капелька крови на пальце мальчика, одетого в изящный лейб-гвардейский морской мундир Робкий первоклассник у черной доски: Мама мыла раму Слезами