Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 3
Шрифт:
Последователи адептов Древнего Ордена Розы и Креста постепенно отринули аскетичную иерархическую науку своих предшественников по посвящению и превратились в мистическую секту, тесно связанную со многими тамплиерами; учения этих сообществ переплетались между собой; их посвященные считали себя единственными наследниками всех тайн Евангелия от Иоанна, в чтении которого вслух они видели руководство к совершению мистических обрядов, необходимых для завершения посвящения.
В XVIII веке посвященные посчитали, что настало время одним из них основать новую иерархию, другим – свергнуть все светские и церковные власти и уничтожить все вершины общественного устройства, дабы повсюду воцарилось абсолютное и вечное социальное равенство.
Таинственный смысл символа розы следует искать в каббалистических
Для посвященных роза всегда была живым и цветущим символом Откровения и вселенской гармонии бытия. Она служила эмблемой красоты, любви и удовольствия. Фламель и автор „Книги Авраама Иудея“ рассматривали ее как иероглифическую эмблему завершения Великого Делания. Это может служить ключом к пониманию также и „Романа о Розе“. Завоевание Розы было темой и истинной целью посвятительного научного поиска, в то время как религия вечно стремилась приуготовить мир к окончательному и вечному вселенскому торжеству Креста.
Объединить Розу с Крестом – вот в чем была задача высшего посвящения; в действительности оккультная философия, являясь синтезом вообще всех философий мира, призвана была объяснить и истолковать все феномены бытия. Религия, в буквальном понимании этого слова, является откровением, служащим лишь для удовлетворения насущных потребностей человеческой души. Ее существование – научный факт; отрицать его – значило бы отрицать существование человечества.
Адепты Розы и Креста были посвящены в таинства вселенской иерархической религии Откровения. Следовательно, они не могли противостоять папству, а значит, и законным монархиям; если они и вступали с ними в конфликт, то только потому, что полагали их отступниками, клятвопреступниками и провозвестниками анархии.
Кто такой деспот – светский или церковный, – если не венценосный анархист?
Один из величественных пентаклей, использующийся для воплощения эзотерической, неизрекаемой части Священной Науки, – это Роза Света, в центре которой помещено изображение человека, крестообразно распростершего руки.
Существует множество комментариев на «Божественную комедию» Данте; продолжают появляться все новые и новые, однако ни один из них не затрагивает некоей особенной стороны этого произведения. Этот труд великого гибеллина в действительности является декларацией об объявлении войны папству, смелым Откровением Мистерий. Эпическое произведение Данте является, по сути, иоаннитским и гностическим; это смелое применение, как и в Откровении Иоанна Богослова, каббалистических чисел и образов к христианскому учению и тайное отрицание наличия в последнем абсолютных истин и явных догм. Путешествие автора по сверхъестественным мирам явно воспроизводит церемонии посвящения в Элевсинские и Фиванские Мистерии. Он вырывается из адова пекла через врата с начертанным на них приговором неотвратимого отчаяния, перевернувшись с ног на голову, то есть приняв учение, прямо противоположное догматам Католической Церкви; после этого он, как по гигантской лестнице, восходит к Свету по самому дьяволу. Фауст восходит на Небеса, ступив на темя коленопреклоненного Мефистофеля. Ад не отпускает из своего плена лишь тех, кто не умеет повернуться к нему спиной. Отвага избавляет от его уз.
Дантовский Ад – это своего рода Чистилище со знаком минус. Дантовские Небеса состоят из нескольких концентрических каббалистических сфер, разделенных Крестом, подобно пентаклю Иезекииля. В центре этого Креста цветет Роза, то есть присутствует символ адептов Розы и Креста, впервые открытый народам мира и практически досконально разъясненный.
Впервые, потому что Гийом де Лорре, умерший в 1260 г., за пять лет до рождения Алигьери, не сумел завершить свой „Роман о Розе“, который полвека спустя дописал Шопенель. Поразительно, насколько всякий занимавшийся исследованием этих двух произведений бывает поражен тем фактом, что в действительности „Roman de la Rose“ и „Divina Commedia“ являются двумя сторонами одного и того же труда по посвящению читателей в таинства свободы и независимости духа, осмеянию всех современных общественных институтов и аллегорическому воплощению великих таинств Общества Розы и Креста.
Это важное откровение оккультной философии совпадает по времени с крушением Ордена тамплиеров, а между тем нам известно, что Жан де Менг, писавший под псевдонимом „Шопенель“, родившийся, когда Данте был уже глубоким стариком, лучшие годы своей жизни провел в роскоши при дворе Филиппа Красивого. „Роман о Розе“ – это эпическое повествование о французской старине. Этот толстый том под пеленой показной легкости жанра скрывает не менее глубокие истины, чем содержатся в трудах Апулея и оккультных Мистериях. Розы Менга, Фламеля и Данте выросли на одном стебле.
Система Сведенборга – это не что иное, как Каббала минус принцип иерархии, то есть Храм без краеугольного камня фундамента.
Калиостро был агентом тамплиеров, почему и писал лондонским масонам о том, что настало время восстановить Храм Предвечного. Он создал в масонстве новый Устав, получивший название Египетского, в стремлении вдохнуть новую жизнь в поклонение Исиде. Три буквы – L. P. D. – на его печати были первыми буквами слов „Lilia pedibus destrue“, что по-латыни означает „Лилии да будут попраны ногами“ (лилия – символ королевского дома Франции), между тем как на одной масонской печати xvi в. также изображен меч, перерубающий стебель лилии, и девиз: „Talem dabitultio messem“, – то есть „Се да будет урожай мести“.
Ложа, учрежденная женевским фанатиком Руссо, стала центром революционного движения во Франции, и даже один из принцев крови вступил туда, дабы поклясться у гробницы Жака де Моле в стремлении свергнуть наследника Филиппа Красивого. Списки Ордена тамплиеров свидетельствуют о том, что сам всевластный регент, герцог Орлеанский, был Великим мастером этого огромного тайного общества, и ему наследовали герцог Мэнский, принц Бурбон-Конде и герцог де Коссе-Бриссак.
Тамплиеры пошли на уступки королю; они спасли его от народного гнева, но с той лишь целью, чтобы усилить этот гнев и обратить его на службу своей цели – осуществлению катастрофы, которую они готовили многие века; тамплиеры готовили королю плаху. Тайные руководители Французской революции поклялись перевернуть престолы и алтари во имя торжества дела Жака де Моле. Казнью Людовика xvi они наполовину достигли осуществления своих планов, и теперь воинство Храма направило все силы на борьбу с папством.
Жак де Моле и его соратники, возможно, действительно были мучениками, но мстители за них опорочили их память. Монархия вновь расцвела на плахе Людовика xvi, Церковь торжествовала победу, захватив в плен Пия VI, увезенного в цепях в Валенсию и впоследствии умершего от голода и горя, и потомков древних рыцарей Храма пожрали ужасные порождения их кровавой победы».
Консистория (Consistory)
31. Великий Командор Инспектор Инквизитор (Grand Inspector Inquisitor Commander)
Терпеливо выслушивать, тщательно взвешивать и беспристрастно выносить вердикт, – вот основные обязанности судьи. Поскольку вы уже выслушали наставление сего градуса, нет необходимости более рассуждать о них. Впредь тебе постоянно и красноречиво будет о них напоминать убранство наших алтаря и всего Трибунала.
Священное Писание да напоминает тебе вечно о твоих обязательствах; и как ты будешь судить здесь, внизу, так и тебя самого будет судить по твоей смерти Тот, Кому нет нужды подчиняться печальной необходимости, которой подчиняются все земные судьи, а именно: судить о мотивах, побуждениях и целях людей (которые и являются сутью их преступлений) по путаным и зачастую неверным показаниям живых свидетелей и обнаруженных улик, по их собственным деяниям или словам, при этом точно наощупь шаря во тьме, – Тот, для Которого каждая мысль, каждое чувство, каждое намерение и побуждение каждой живой души – живущей ли ныне, жившей ли когда-либо в прошлом, только ли собирающейся жить на Земле, – и сейчас, и всегда, на протяжении всей необозримой Вечности, ясны и зримы.