Море, гадалка и видик
Шрифт:
И Соня подумала, что «забить» будет правильней. Только забить ложку Вале прямо в горло. Она встряхнула головой, чтобы отогнать гнев и обиду и продолжила ковыряться в пюре.
– Я не понимаю девушек, которые все время худеют, – сказал Виктор, промокая салфеткой рот.
– Я тоже, – отозвалась Соня, – я просто никогда не толстею, – и она кинула красноречивый взгляд на округлые Валины формы.
Только Валя не слышала, она обдумывала свою нелегкую судьбу.
После обеда сытые и довольные они побрели обратно к пляжу.
– Сейчас усну прямо на лежаке, – мечтательно сказал Виктор.
Охранник – молодой загорелый парень в плавках и панамке, потребовал с них денег.
– Ты чего, шеф, – удивился Виктор, – мы же только что здесь были и все оплатили. Пообедать
– Да помню я вас, – спокойно ответил парень, – только у нас правило такое – вышел, плати за вход по-новой.
У Виктора пар пошел из носа, как у дракона. Началась словесная перепалка, грозившая перейти в побоище.
Соня тронула его за локоть.
– Пошли, Витя, а то подеретесь еще…
Пришлось икать место на обычном пляже. А с пляжами в Ялте негусто, зато с отдыхающими полный порядок. Прилечь было негде, даже если стоять на одной ноге – и то места не найдешь. Молодежь присела на бетонные ступеньки, под которыми на узком, таком же бетонном пространстве загорали люди.
– Что-то не заладилось сегодня, – сказал Виктор, играя желваками, а его черные глаза метали молнии далеко в море.
Они помолчали, каждый о своем. Валя думала о Диме, Виктор злился, а Соня думала о своем женском предназначении.
– Соня, а у тебя парень есть? Я даже до сих пор не спросила, все про себя да про себя, – неожиданно поинтересовалась Валя, а Соня вздрогнула и повернула к ней недоуменное лицо.
– Тебе действительно интересно? – спросила она.
Валя энергично закивала.
– Я тоже с удовольствием послушаю, люблю девичьи откровения, – сказал Виктор, оглядывая ее своими быстрыми черными глазами.
Глава четвертая.
– Да у меня есть история. Хотя, надо признаться, история очень глупая. Даже две почти одинаковых глупых истории, – тихонько сказала Соня. Неуверенно и тихо начав , с каждым словом она становилась смелее и увереннее, скидывая с себя все эти пережитые воспоминания.
Соня тоже влюбилась в парня, он работал охранником в баре, куда она с подругами приходила посидеть после занятий. У него были нереально большие губы, коричневого цвета волосы и очень прямая спина. Соня была уверенна, что это любовь. Но они встретились несколько раз, Соня даже отдалась ему. Это было немодно в те времена – оставаться девственницей долго. Сексуальная революция требовала полного подчинения своим законам. После того, как все произошло, он уволился и уехал в Москву. А Соня гипнотизировала телефон.
– И, кстати,– сказала Соня, – глядя на Валю,– у него тоже были очень пресные поцелуи.
Валя понимающе улыбнулась.
Но любви хотелось, да такой, чтобы крышу сносило. Как Маргарита влюбилась в своего Мастера, как Татьяна в Онегина.
А потом в ее жизни появился Ваня. Соня ненавидела это имя. Ей не представлялось, как сына можно назвать именем сказочного персонажа. Тем более дурака. А сказок она перечитала великое множество, и когда ее знакомые девчонки начинали с серьезными лицами рассказывать про свои мечты: встретить принца, чтобы все было как в сказке, Соня только досадливо морщилась. Сказки остались в детстве по сто раз перечитанные, переосмысленные. Все эти Иваны, что дураки, что царевичи – весьма сомнительные положительные герои. Соня даже представить не могла, как можно выйти замуж за человека, который сварил в котле ее поклонника. Про Золушку такой затертый сюжет, столько вариаций. Вот как изнеженный аристократ может увлечься поломойкой. Не надо рассказывать, что Золушка научилась танцевать натирая паркет, представить трудно эту грациозность движений. И тяжелый физический труд не способствует расцвету девичей красоты. Эта мысль пришла Соне в голову, когда ее печально знаменитый на весь район сосед вышел из тюрьмы. Старше Сони на два года, он лет с тринадцати мотался сначала по специнтернатам, потом по тюрьмам. И вот, когда освободился, загудел на весь район. В квартире были пьянки-гулянки, к дому на бешенной скорости подъезжали «девятки» и
– Сонька, что ли? – спросил он с интересом разглядывая ее лицо и фигуру.
– Да, привет, – ответила Соня боязливо прижимаясь к стене.
– Какая ты выросла миленькая, – сказал Шарапов, подходя ближе, – давай погуляем что ли?
– Ннет, извини,– проблеяла Соня и проскользнула наверх.
Шарапов стал заходить, встречать ее на лавочке у подъезда. Ситуация начала приобретать угрожающий характер. Но, к счастью, в один субботний вечер приехала группа захвата в бронежилетах и масках, с автоматами и собаками. Шарапова и всю его веселую компанию повязали. Как выяснилось, на бешенных «девятках» привозили наркотики. Соня всегда верила в родную милицию. Она готова была выбежать и расцеловать эти черные маски, испечь им пирог, написать стихи, посвятить песню, назвать своего первенца в честь командира группы захвата.
И после этого ей в голову пришла простая мысль. «Золушка для принца, все равно, что Шарапов для меня. Это просто невозможно. Все равно, что кошка начнет с бурундуком встречаться. Или пингвин с лебедем. Разные виды животных. И бывают разные виды людей, союз которых просто невозможен». Она пыталась озвучить это своим приятельницам, но натолкнулась на стену непонимания. Никто не хотел признавать, что для богатых и знаменитых можно быть человеком другого сорта. Молодые девушки считают себя центром вселенной, и хорошо, когда с возрастом это проходит, женщины с такими убеждениями смешны до отвращения. Валя поддержала подругу в ее точке зрения, но осталась уверенна, что именно она – женщина для всех. А на счет всей остальной серой массы девушек, Соня права абсолютно.
– Да ладно, – не думала я так, – не очень-то уверенно возразила Валя.
– Отличная мысль, – оживился Виктор, – мне бы такое в голову не пришло. – И он посмотрел на Соню более заинтересованно.
Так вот, Ваня не был похож ни на Ивана-царевича, ни на Ивана-дурака. Это был высокий красивый парень, работающий охранником. Соню с ним случайно на улице познакомила бывшая одноклассница. Они столкнулись, заговорили, как раз мимо проходил Ваня.
– Ваня привет, – замахала рукой одноклассница.
Парень подошел, а одноклассница, поправляя рукой плохо прокрашенные белые локоны кокетливо представила:
– Это Соня, познакомься, мы учились вместе.
– Очень приятно, – серьезно ответил Ваня, заглянул в Сонины глаза, и нашел в них что-то для себя интересное.
Одноклассница обиженно надула губки. Как выяснилось, она давно и безнадежно пыталась выйти замуж за такого положительного знакомого. С Соней она потом демонстративно не здоровалась.
У Сони начался роман. «Опять охранник, карма у меня такая, видимо», – думала она с тоской, пытаясь как-то вынырнуть из скучной правильности их отношений. Иван понравился маме безмерно. Она всегда пекла пирожки, когда он приходил перед сном навестить Соню после второй смены. Ваня не ругался матом, никогда не говорил плохих и обидных слов, гордился своей девушкой. Соня уже знала, как зовут его напарников, как он отслужил в армии. Ваня даже рассказал ей про свою заветную мечту – купить «девятку». Он серьезно рассуждал о том, сколько лет надо копить, чтобы ее купить и отремонтировать. Все они требуют вложения после покупки. На Соню волнами накатывала безнадежность и беспросветность. Будущая жизнь представлялась такой же черно-белой, как старое кино. Роспись без свадьбы – на машину не дай Бог не хватит. А свадебное путешествие на природу на новой старой «девятке». Соня не знала, что ее пугало больше – остаться без выкупа и свадебной драки, или поездка на природу. Она страдала от такого вида отдыха: ни руки помыть, ни нарядиться.